На кухне она первым делом бросилась опустошать холодильник.Вес Алисы давным-давно перевалил за девяносто килограммов, но она никак немогла справиться с ненасытным желудком.

Когда блудный муж, загоревший и веселый, переступил порогродного дома, на столе лежали готовые фото. Игорь повертел снимки в руках.

– Ну и что? Между прочим, Люке почти столько же лет, сколькои тебе, а посмотри, как выглядит! Ты вообще в зеркало давно смотрелась? Такпойди поинтересуйся.

– Машина, квартира и дача записаны на мое имя, – твердоответила Алиса, – а развода никогда не дам, хоть убей!

Игорь рассмеялся.

– А мне развод не нужен. Совершенно не собираюсь вновьсвязывать свою жизнь с одной бабой. Я теперь вольный стрелок. Но спать с тобойбольше не стану.

Так их отношения вступили в новую фазу. Квартирапревратилась в коммуналку. Пару раз вспыхивали скандалы, потом наступал шаткиймир, и даже выработался своеобразный уклад жизни. Игорь давал деньги нахозяйство. Алиса ходила по магазинам и готовила еду. Убиралась домработница.Игорь вел себя прилично. Никаких женщин в дом не водил, ночевал в своейпостели… Ругань прекратилась.

В сентябре Марков предложил жене съездить в Карловы Вары. Назнаменитом курорте работала клиника для тучных. Алиса согласилась. Но наканунеотлета тайком установила в спальне мужа «шпионский» фотоаппарат. Хитрая машинабыла налажена таким образом, чтобы раз в сутки – в одиннадцать вечера – делатькомпрометирующие снимки. В пленке было 24 кадра. Игорь не поскупился – приобрелдля жены тридцатидневный тур.

3 сентября она вернулась в Москву. Специалисты хорошо зналисвое дело, и лишние пятнадцать кило остались на курорте. Игорь одобрительнопосмотрел на постройневшую супругу и даже зашел в ванную, когда та принималадуш.

Но радость моментально покинула Алису, когда на следующийдень она добралась до фотоаппарата. Из двадцати четырех снимков на девятнадцатиоказалась запечатлена все та же стройная блондинка в разной степени раздетости.Чувствуя, как волна злобы поднимается по спине к затылку, Алиса разгляделасоперницу в деталях. Пришлось признать: любовница выглядела изумительно.Единственное, что портило даму, – довольно большое родимое пятно на правойноге, как раз в сгибе колена. В остальном – высший класс.

Алиса не показала мужу фотографии, тем более что Марков велсебя просто безупречно. Нервозность неожиданно стала проявлять соперница.Первый раз она позвонила утром и нагло потребовала:

– По-моему, вам следует дать мужу свободу. Не надоело бытьсобакой на сене?

Алиса даже растерялась от подобного заявления и не нашладостойных слов для ответа. Но женщина принялась беспокоить ее каждый день.Сначала просто упрашивала, потом начала хамить – описывала достоинства Игорякак любовника.

– Такая жирная корова, как ты, ему не нужна, – заявляласоперница, – отпусти Игоря.

Алиса купила определитель номера, но хитрая тетка, очевидно,звонила из телефонной будки: вместо цифр в окошечке выскакивали черточки…

В конце концов Алиса попробовала поговорить с мужем, но онвозмутился:

– Не ври, Люка – интеллигентная женщина и просто не способнана такие выходки.

– У нее есть настоящее имя или только собачья кличка? –усмехнулась Алиса.

Игорь походя смазал ее по лицу кухонной тряпкой – не больно,но очень обидно – и произнес:

– Ты не стоишь ее мизинца.

– Вот как! – озверела Алиса. – Значит, когда деньги наоснование бизнеса брал, я была хороша? Кстати, должок ты так и не вернул, мое,мной заработанное потратил…

Игорь молча вынул из кармана портмоне, отсчитал десять пятисотрублевыхбумажек и протянул ей.

– Это что? – изумилась Алиса.

– Ты права, давно следовало отдать, извини. Брал пять тысяч,вот они, забирай.

Алиса поглядела на Игоря и поняла, что тот простоиздевается. Пять тысяч в 1993 году и пять тысяч в нынешнем – это абсолютноразные тысячи. Жизнь демонстрировала ей звериную морду.

Но человек привыкает ко всему. Бесконечные звонки Люкиперестали волновать, превратились в обыденность. Да и самой любовнице,очевидно, поднадоело тиранить законную супругу. И резкий, похожий на пингвинийкрик голос звучал в телефонной трубке все реже и реже.

Злость ударила Алисе в мозги только один раз, когда онаувидела, как Люка нагло восседала на ее собственной кухне с сигаретой в руке.

– Мы так похожи? – удивилась я.

– Как яйца, – заявила, икнув, Алиса. – Гляди.

Она достала из кухонного стола пачку фотографий. На всехснимках красовалась одна и та же женщина. Да, действительно сходствофеноменальное. Только я – натуральная блондинка, а дама, вольготнораскинувшаяся на большой кровати, явно крашеная. Фотоаппарат запечатлел еесовершенно обнаженной, а цвет волос на теле, как правило, совпадает с оттенкомшевелюры. Правда, мужчины не обращают внимания на такие детальки, а вот женскийглаз провести трудно. И грудь у нее больше. Мне господь от щедрот своих отсыпалнулевой размер, а у этой мадам скорее всего второй, а может, даже и третий…

Я взяла другой снимок, тот, где Люка, уже полностью одетая,сидит у стола. Да, невероятное, потрясающее сходство. Голубые глаза, тонкийнос, маленький рот и даже родинка на правой щеке. Но это только на первыйвзгляд. Когда присмотришься повнимательней, становится понятно, что скулы у Люкиболее высокие, возле губ залегла глубокая складка, а глаза смотрят на миржестко, цепко и зло. У меня никогда не было такого акульего взгляда. К тому жев правой руке Люка сжимала тоненькую коричневую сигарку. Такие продаются вплоских железных коробочках. «Кофе с молоком» – кажется, так называется этотсорт курева. Абсолютно невозможный для меня сорт: я сразу зайдусь в кашле, едвавдохну этот дым.

Но пока ничего криминального нет. Краситься в блондинкузаконом не возбраняется, курить сигарки тоже разрешено. Вот охота на чужогомужа осуждается, но только людской молвой. В Уголовном кодексе ничего несказано о прелюбодеянии. А что не запрещено, то можно.

Люка совершенно меня не заинтересовала бы, но только вотодна маленькая деталька. Скорее всего именно ее видела соседка Маркова, АллаСимонова. Это она, а не я состояла в связи с Игорем, и, очевидно, именно онаездила на бордовом «Вольво». Однако слишком уж много совпадений в этой гнуснойистории. Следует найти данную особу и задать ей пару вопросов.

– Как ее фамилия? – спросила я у зевающей Алисы.