— Мм... — промычала я с набитым картошкой ртом, спохватиласьи промямлила: — В смысле, я тоже слышала.

Мама с папой переглянулись, и мне показалось, что они скореезабавляются, чем сердятся. Сразу стало легче.

Это был первый из наших еженедельных семейных обедов. Каждаясекунда, проведенная в квартире родителей, а не среди учеников «Вечной ночи»,доставляла мне счастье. И пусть родители старались вести себя как обычно, явидела, что они скучают без меня почти так же сильно, как я без них. Напроигрывателе крутилась пластинка Дюка Эллингтона, и, несмотря на расспросымамы и папы, в мире все опять встало на свои места.

— Там ведь не было ничего особенного? — Похоже, мама решилане обращать внимания на то, что я отрицала свое участие в вечеринке. — Яслышала, что было только пиво и музыка.

— Я ничего об этом не знаю. — Вроде бы я ничего не отрицаланапрямую; но ведь я и провела там всего минут пятнадцать!

Папа покачал головой и сказал маме:

— Не важно, даже если они пили только пиво. Правиласуществуют для того, чтобы их соблюдать, Селия. Я не беспокоюсь за Бьянку, новот остальные...

— Я не против правил, но ведь для учащихся вполнеестественно время от времени бунтовать. Пусть лучше иногда случаются небольшиеоплошности, чем однажды — серьезное происшествие. — Мама снова повернулась комне: — Какой предмет тебе нравится больше всего?

— Конечно, твой. — Я кинула на нее многозначительный взгляд,спрашивая без слов: неужели она считает меня такой глупой, что я могу ответитьпо-другому?

Мама рассмеялась.

— А кроме моего? — Она подперла рукой подбородок, полностьюзабыв о правиле «не ставить локти на стол». — Может, английский? Ты его всегдалюбила.

— Только не с миссис Бетани.

Это не вызвало сочувствия.

— Слушайся ее! — Папа сказал это очень строго, слишкомсильно стукнув стаканом по старому дубовому столу. — Она человек, которогоследует принимать всерьез!

«Тупица, она же их начальница! — обругала себя я. — Чтобудет, если разойдется слух, будто их ребенок говорит гадости о директрисе?Попробуй ради разнообразия думать сначала о других, а уж потом о себе».

— Я постараюсь, — пообещала я.

— Я знаю, что постараешься. — Мама накрыла мою руку своей.

В понедельник я вошла в кабинет английского с твердойрешимостью начать все сначала. Недавно мы приступили к изучению мифологии ифольклора, а обе эти темы мне всегда нравились. Если я сумею проявить себя влюбимых мною темах, миссис Бетани наверняка это оценит.

Однако проявить себя мне не удалось.

— Полагаю, мало кто из вас читал произведение, к изучениюкоторого мы приступаем, — сказала она, раздавая нам книги в мягких обложках. Отмиссис Бетани всегда пахло лавандой — очень женственно, но резко. — Однакодумаю, что практически все об этом слышали.

Книжка легла на мой стол, это оказался экземпляр «Дракулы»Брэма Стокера.

— Вампиры?! — послышалось с соседнего ряда бормотаниеРакель.

Едва она это произнесла, по комнате словно пронесся странныйэлектрический разряд. Миссис Бетани накинулась на Ракель:

— Вам не нравится задание, мисс Варгас?

Глаза ее засверкали, директриса уставилась своим ястребинымвзглядом на Ракель, которая выглядела так, словно с радостью откусила бы себеязык, лишь бы больше ничего не ляпнуть. Ее форменный свитер уже началпротираться на локтях.

— Нравится, мэм.

— А прозвучало так, будто нет. Будьте любезны, мисс Варгас,просветите нас. — Миссис Бетани скрестила руки на груди, явно получаяудовольствие от шутки, которую собиралась сейчас отпустить. Я обратила вниманиена ее ногти — толстые, со странными бороздками. — Если скандинавские саги огигантских монстрах достойны вашего внимания, то почему не романы о вампирах?

Что бы Ракель ни сказала, все будет неправильно. Онапопытается ответить, но миссис Бетани в любом случае одержит верх, и это можетпроизойти практически с кем угодно в классе. Именно так директриса развлекаласьво время каждого урока — выбирала себе жертву и мучила ее, обычно к большомуудовольствию учащихся из влиятельных семей. Разумнее всего было промолчать ипозволить Ракель стать на сегодняшний день мальчиком для битья, но я не моглаэтого выдержать и робко подняла руку. Миссис Бетани едва удостоила менявзглядом.

— Да, мисс Оливьер?

— Но ведь «Дракула» — это не очень хорошая книга, правда? —Все уставились на меня, потрясенные тем, что кто-то осмелился противоречить миссисБетани. — В ней слишком цветистый язык и еще эти сплошные письма.

— Я смотрю, кое-кто не одобряет эпистолярный стиль, стольпопулярный среди многих выдающихся писателей восемнадцатого и девятнадцатоговеков. — Цоканье каблуков миссис Бетани по выложенному плиткой полу показалосьмне неестественно громким. Она подошла ко мне, забыв о Ракель, и запах лавандыусилился. — Вы находите его устарелым? Вышедшим из моды?

Зачем я вообще подняла руку?

— Просто это не очень динамичная книга, вот и все.

— Скорость — это, разумеется, стандарт, по которому следуетоценивать литературу. — В классе раздались ехидные смешки, заставившие меняпоежиться. — Может быть, вам хочется, чтобы ваши одноклассники задалисьвопросом, зачем мы вообще собираемся это изучать?

— Мы изучаем фольклор, — вмешалась Кортни. Она вовсе неспешила мне на выручку, просто в очередной раз рисовалась, не знаю только зачем— чтобы унизить меня или заставить Балтазара посмотреть на нее. Уже несколькодней Кортни делала все возможное, чтобы показать свои ноги под клетчатой юбкойво всей красе, когда вставала или садилась, но пока его это явно не трогало. —А один из общих элементов мирового фольклора — это вампиры.

Миссис Бетани просто кивнула.

— В современной западной культуре нет более популярного мифао вампирах, чем Дракула. С чего лучше начать?

Я удивила всех, в том числе и себя, сказав:

— С «Поворота винта».

— Прошу прощения? — Миссис Бетани подняла брови.

Похоже, никто в классе не понял, к чему я клоню, — кромеБалтазара. Тот кусал губу, чтобы удержаться от смеха.

— «Поворот винта». Повесть Генри Джеймса о призраках — покрайней мере, может быть, о призраках. — Я не собиралась вспоминать старый споро том, безумна главная героиня или нет. Призраки всегда казались мне страшными,но уж лучше встретиться с ними в книге, чем с миссис Бетани во плоти. —Призраки более универсальны в фольклоре, чем вампиры. А Генри Джеймс лучшийписатель, чем Брэм Стокер.

— Когда вы будете преподавать, мисс Оливьер, можете начинатьс призраков. — Голосом учительницы можно было резать стекло. Она нависала надомной с выражением лица более каменным, чем у горгульи, и я с трудом сдержаладрожь. — А мы здесь начнем с изучения вампиров. Мы узнаем, как на протяжениистолетий, начиная с далекого прошлого и до наших дней, воспринимали вампиров вразличных культурах. Если вы находите это скучным, крепитесь. К призракам мыперейдем достаточно скоро даже для вас.