– Тебе придется уйти, Лестат. И, как я уже сказал,очень скоро. Ты еще не готов к тому, чтобы остаться здесь, со мной. Это одна изнаиболее важных вещей, о которых я еще не говорил с тобой. И ты долженвыслушать меня так же внимательно, как и прежде.

– Мариус! Я даже представить себе не могу, что долженвскоре уехать! Я не…

Меня вдруг охватил гнев. Неужели он привез меня сюда толькозатем, чтобы вновь заставить уйти? Я вспомнил предостережения Армана. Мы можемнайти общий язык только с теми, кто старше нас, но не с созданными нами. И янашел Мариуса. Однако все это были не более чем слова. Они даже приблизительноне способны были выразить то, что я чувствовал: внезапное отчаяние и страхперед разлукой.

– Послушай меня, – мягко продолжал он. –Прежде чем меня захватили в плен галлы, я успел прожить достаточно долгуюжизнь. А после того как похитил из Египта Тех, Кого Следует Оберегать, я сновадолго жил в Антиохии как богатый римский ученый. У меня были дом и рабы, былалюбовь Пандоры. Мы прожили целую жизнь в Антиохии и были свидетелями всехпроисходящих событий. И то, что у меня в прошлом остались эти жизни, дало мнесилы и позволило прожить множество веков. Как тебе известно, у меня хватилосил, чтобы стать частью реальной жизни в Венеции, а теперь мне хватает их,чтобы править на этих островах так, как я это делаю. У тебя же, как и у многихиз тех, кто слишком рано идет в огонь или подставляет себя палящим лучамсолнца, опыт реальной жизни отсутствует вовсе.

В юности тебе довелось прожить в реальной жизни не болеешести месяцев, которые ты провел в Париже. А в качестве вампира ты постояннопутешествуешь – ты одинок и, передвигаясь с места на место, вторгаешься в чужиедома и чужие жизни.

Если ты хочешь выжить, тебе необходимо прожить полностьюхотя бы одну реальную жизнь и сделать это как можно скорее. В противном случаеты можешь потерять все, впасть в отчаяние и навсегда скрыться под землей, чтобыуже никогда не подняться, или и того хуже…

– Да, я понимаю. И хочу этого. Но когда там, в Париже,мне предложили остаться в Театре вампиров, я не смог.

– Это было не слишком подходящее для тебя место. К томуже Театр вампиров – это общество. И он не больше похож на реальный мир, чем моеуединенное убежище на острове. Кроме того, слишком много ужасных воспоминанийсвязано у тебя с этим театром.

Однако в диком и необузданном Новом Свете, куда тынаправляешься, в этом поистине варварском маленьком городке под названием НовыйОрлеан ты сможешь успешно начать новую для тебя реальную жизнь. У тебя появитсявозможность жить в собственном доме, подобно простому смертному, – так,как ты много раз пытался жить во время своих странствий с Габриэль. Там тебя нестанут беспокоить члены старых обществ, там не будет вампиров-отшельников,способных убить тебя только из страха. А когда ты будешь создавать новыхвампиров – а ты непременно сделаешь это, чтобы попытаться избавиться отодиночества, – постарайся сделать и сохранить их как можно более человечными.Старайся всегда держать их возле себя, но как членов своей семьи, а не какчленов общества. И постарайся понять то время, в котором тебе придется прожитьнесколько десятилетий. Сделай так, чтобы этому времени соответствовал стильодежды, которую ты станешь носить, стиль убранства дома, где ты будешьпроводить часы своего досуга. Постарайся понять особенности тех мест, где тебепридется охотиться. Ты должен осознать, что такое течение времени.

– Да, и в полной мере испытать боль при виде того, каквсе умирает и гибнет…

Это было все то, против чего предостерегал меня Арман.

– Конечно. Ты создан, чтобы победить время, а не длятого, чтобы от него убегать. Ты будешь страдать от необходимости держать втайне секрет своей чудовищной сущности и от необходимости убивать. Возможно,ради успокоения совести ты даже попытаешься выбирать в жертву толькопреступников и злодеев и преуспеешь в этом… или потерпишь поражение. Но еслихочешь сохранить свою тайну, ты должен быть как можно ближе к реальной жизни.Однажды ты совершенно справедливо заявил членам древнего парижского общества,что ты создан именно для такой жизни. Ты действительно чрезвычайно похож наобыкновенного человека.

– Я хочу этого. Я искренне этого хочу…

– В таком случае последуй моему совету. Ты должен понятьеще одно. По сути своей вечность есть не что иное, как способность проживатьодну человеческую жизнь за другой. Безусловно, бывают долгие периоды отхода отжизни, периоды сна или просто стороннего наблюдения. Но снова и снова мыбросаемся в поток и плывем, пока у нас есть силы, до тех пор пока нас не губитвремя или какая-либо трагедия, – точно так же, как случается это со всемисмертными.

– И сам ты тоже будешь жить, уходить в сторону и вновьбросаться в жизненный поток?

– Да, несомненно. Когда наступит подходящий момент.Когда мир вновь станет для меня настолько интересным, что я не смогу удержатьсяот этого. Тогда я вновь пойду по улицам городов. Я придумаю себе имя и найдудля себя занятие.

– Тогда пойдем вместе, сейчас!

Я произнес эти слова и подумал о том, что они звучатболезненным эхом обращенной ко мне мольбы Армана. Или тщетных уговоров Габриэльдесять лет спустя.

– Твое приглашение звучит для меня гораздо болеесоблазнительно, чем ты можешь себе представить, – ответил он. –Однако если я пойду с тобой, то причиню тебе огромный вред. Потому что я будувсегда стоять между тобой и остальным миром. И изменить что-либо не в моихсилах.

Я покачал головой и отвернулся. Меня переполняли печаль игоречь.

– Скажи мне, хочешь ли ты продолжить своесуществование? Или ты хочешь, чтобы сбылись предсказания Габриэль?

– Я хочу продолжить.

– В таком случае ты должен уехать. Лет через сто, абыть может меньше, мы встретимся вновь. Меня уже не будет на этом острове. Ядолжен буду перевезти Тех, Кого Следует Оберегать, куда-нибудь в другое место.Но где бы я ни был и где бы ни был ты, я найду тебя. И тогда я буду тем, кто незахочет с тобой расставаться. Тогда уже я буду умолять тебя остаться со мной. Яполюблю твое общество и беседы с тобой, мне будет приятно просто смотреть натебя, я стану восхищаться твоей выносливостью и жизненной силой,безрассудностью и отсутствием веры – словом, я буду любить все то, что таксильно люблю в тебе уже сейчас.

Я больше не в силах был слушать его, мне казалось, что ясейчас потеряю сознание. Я готов был умолять его, чтобы он позволил мнеостаться.

– Неужели сейчас это совершенно невозможно? –спросил я. – Мариус, пожалуйста, подари мне только одну человеческуюжизнь! Неужели ты не можешь это сделать?