Ференсас вошел в свой кабинет, на минуту замер и, не проходяк столу, приблизился к кожаному креслу, одному из двух, стоявших у дивана, иопустился в него. Рядом, напротив, устроился Тенгиз Абуладзе.

— Задавайте свои вопросы, — прохрипел Ференсас,доставая сигареты.

— Вы способны сейчас отвечать на мои вопросы? —осторожно осведомился Абуладзе.

— Задавайте вопросы, полковник, — повторил сяростью Ференсас, — я способен отвечать не только на ваши вопросы, но и навопросы еще тысячи следователей, лишь бы это помогло установить истину.

— В таком случае приступим. Скажите, вы ничего незамечали подозрительного сегодня вечером?

— Конечно, ничего. Если бы я мог предположить, чтокто-то из моих гостей способен на такую подлость, я бы сам выбросил этогонегодяя с веранды.

— Почему негодяя? Может, убийцей была женщина?

— Женщина? — собравшийся прикурить Ференсас замер.Потом все же прикурил и покачал головой. — Нет, Рита не способна на такое.Она слишком эмоциональна, но не столь расчетлива.

— А другие две женщины? Карина или Ольга?

— Карина моя родственница. Зачем ей убивать Эльзу? Онане такая близкая родственница, чтобы рассчитывать на мое наследство. А насчетэтой секретарши я вообще ничего не думаю. Она, по-моему, амеба, бесполоесущество, которое смотрит в рот Артему. Я думаю, убийцей мог быть его начальникохраны. Но зачем это ему нужно?

— Пока не будем ничего предполагать. Скажите, у васбыли с ней хорошие отношения?

— Конечно, — сразу вспыхнул Ференсас, —прекрасные отношения. Мы жили очень дружно. Кому нужно было ее убивать, даже непредставляю. Наверное, вы все же ошиблись, и убийцей был кто-то из посторонних.А, может, Эльза просто хотела крикнуть, что ее толкнул ветер.

— Вряд ли ветер мог столкнуть с веранды такую сильнуюженщину, как ваша жена. И потом, ветер на веранде дует не столь мощно, чтобысвалить с нее человека. Меня интересует другое: как она могла успетьзацепиться? Она была спортсменкой?

— Нет. Не была. Но хорошо играла в теннис. Вокругверанды есть несколько очень узких площадок, она могла зацепиться за камни иподтянуться на руках.

— Утром мы осмотрим место происшествия, — кивнулАбуладзе. — А она могла сама решиться на такой поступок? Простите, что яспрашиваю, но мне нужно знать все достаточно полно.

— Нет, конечно. Никогда. Мы были дружной парой. Оченьдружной, — как-то поспешно и нервно сказал Ференсас.

— Вы часто ездили вместе?

— Почти всегда. Она не работала и всегда сопровождаламеня в моих командировках и поездках. Чем возить с собой секретаря, лучшеездить с женой.

— Вы имеете в виду Батуева?

— И его тоже. Я привык ездить с женой.

— Как вы считаете, у вашей жены были враги?

— Какие враги? — удивился Ференсас. — Конечнонет. Никаких врагов у нее быть не могло. Я думаю, вы все-таки ошиблись.

— Где вы были в момент, когда услышали крик РитыБатуевой? Вспомните подробнее.

— Сначала мы прошли на кухню. Потом решили подняться кнам в комнату. Хотя нет, мы прошли в мой кабинет, и я здесь ждал Артема,который что-то забыл в своей комнате.

— Он вышел из кабинета?

— Да. Он забыл сигареты. Он курит «Картье». Артемсказал, что быстро вернется, и вышел из кабинета. Я как раз сидел в своемкресле, когда раздался крик, и я сразу выбежал в коридор, успев захлопнутьдверь. Это у меня привычка. В кабинете много оружия, и я всегда закрываю за собойдверь.

— Вы вбежали в гостиную один?

— Практически да. За мной вбежал, кажется, Годлин, яточно не помню. На веранде лежала Рита. Там суетились люди. Кто-то крикнул, чтоупала Эльза, и я побежал за фонарем. Он у меня в кабинете. Достал два фонаря иснова закрыл дверь. Выбежал на улицу. Там уже стояли Мошерский и Годлин, двоенаших охранников. Мы все поспешили вниз. Я спускался быстрее остальных, первым.Вы были правы. Я действительно спускаюсь вниз гораздо лучше, чем все остальные.

— Она подавала какие-нибудь признаки жизни? Простите,что я спрашиваю.

Он раздавил сигарету в массивной пепельнице. Потом горькосказал:

— Конечно нет. Она погибла мгновенно, упав с такойвысоты. Я это сразу понял, но думал… — он махнул рукой.

— Извините, у меня нет к вам больше вопросов, —сказал Абуладзе. — Если можно, скажите, пусть придет ваша племянницаКарина.

— Да, конечно. — Арнольд поднялся и пошел кдверям. Потом обернулся. — Найдите этого подонка, — попросилФеренсас, — можете взять любой гонорар. Только найдите убийцу. — И,не дожидаясь ответа, он вышел из кабинета.

Следующей в кабинет вошла Карина. Она не успела переодетьсяи была в том же легком платье, в каком сидела после ужина с Дуарте.Заканчивающаяся гораздо выше колен юбка, очевидно, действовала на мистера Дуартемагически. Карина улыбнулась, прошла к креслу, села, ожидая вопросов.

— У меня к вам только несколько вопросов, — сказалАбуладзе. — Я видел вас в библиотеке с мистером Элеазаром Дуарте, передтем как идти спать. Вы все время сидели вместе с ним?

— Честно говоря, да. Но эта была инициатива самогомистера Дуарте.

— Не сомневаюсь, — усмехнулся Абуладзе, глядя наее крупные коленки, — он наверняка не хотел вас отпускать.

— Да, не хотел, — кивнула молодая женщина, —мы сидели на диване, когда услышали крик, и побежали в гостиную.

— Вы были первыми, кто вбежал в гостиную?

— Нет, первой была Оля. Она вбежала перед нами.

— А может, она не вбежала? Может, она уже была вгостиной?

— Не знаю, — задумалась Карина, — мы выбежалииз библиотеки. Перед дверью в гостиную уже никого не было. Да, мы видели Олю всамой гостиной, когда она спешила к веранде.

— Кто вбежал потом?

— Батуев и Мошерский. За ними Арнольд, Годлин. А потомприбежали вы.

— Вы хорошо знали супругу вашего родственника?

— Даже слишком. Очень хорошо.

— У вас с ней были хорошие отношения?

— Вы же ее видели, разве у нее могли быть с кем-нибудьхорошие отношения? Она была истеричной, нервной женщиной. Очень своеобразныйтемперамент. Арнольду было с ней трудно. Но мы все старались делать вид, чтоничего не происходит. Да и потом само прошлое Эльзы…

— Что вы хотите сказать?

— Ничего. За исключением того, что все и так хорошознают. Эльза никогда не был ангелом Божьим. Скорее раскаявшейся Магдалиной.

— Вы хотите сказать…

— Вот именно, — спокойно подтвердила Карина, —она была профессионалкой. А потом Арнольд решил на ней жениться. Все сделаливид, что ничего не происходит. У нас в Литве не задают ненужных вопросов. Но мывсе, конечно, знали о ее прошлом. Поэтому она все время злилась, срывалась,кричала, пытаясь строить из себя светскую даму. А на самом деле мы знали,сколько она стоила несколько лет назад. Все знали, и это ее нервировало.