— Вы что-нибудь выяснили? — спросил он.

— Пока нет. Мне не хватает еще нескольких фактов.

— Каких фактов? — разозлился с трудом скрывающийсвое раздражение Арнольд. — Уже пять часов утра. Скоро здесь будуткомиссар полиции, следователи. Мы обойдемся и без вашей помощи.

Абуладзе молчал.

— Я думал, вы специалист, — продолжал бушеватьАрнольд. — А вы просто плут. Несостоявшийся Шерлок Холмс. — Он вышелиз гостиной, даже не попрощавшись.

— Извините его, — сказала Карина, — он втаком состоянии.

— Я понимаю, — кивнул Абуладзе.

— Мы можем наконец подняться в свои комнаты? —нервно спросила Рита Батуева.

— Да, конечно, — разрешил Абуладзе, — тольконе спите. Арнольд прав. Сейчас приедет полиция. Им уже давно пора здесь быть.

Все поспешили выйти из гостиной. Абуладзе остался один. Онподошел к балконной двери, посмотрел на перила, все еще плохо различимые впредрассветной темноте, и пошел в коридор. Внизу, у дверей, стоял охранник. Тотсамый, который раньше сидел у спальной комнаты.

— Что там наверху? — тихо спросил Абуладзе.

— Плачет, — признался охранник, — отправилменя вниз, а сам плачет в своей комнате. Я слышал, как он плачет, —добавил молодой человек.

— А где Годлин?

— Только что поднялся.

— Ты вчера дежурил?

— Я работал на машине. А дежурил ночью.

— Мимо вас никто не проходил?

— Нет. Мы не спали. Никто не проходил, — онговорил с сильным акцентом. Было видно, что парень прикладывал некоторыеусилия, чтобы внятно говорить по-русски.

— Может, вы не заметили?

— Нет, — упрямо возразил парень, — никого небыло. Годлин тоже спрашивал. Никого не было, — повторил он.

— Что еще он спрашивал?

— Ничего, — удивился охранник, — спрашивал,куда ездили вчера. Я сказал, что в город. В аптеку и в парикмахерскую. Никудане ездили. В магазин зашли и вернулись обратно.

— А куда он пошел?

— К себе, — парень не успел закончить, какраздался один выстрел, затем второй.

— Черт возьми! — воскликнул Абуладзе. —Быстрее наверх! Кажется, на сегодня сюрпризы не кончились.

Они побежали вверх по лестнице. Из своих комнат ужевыглядывали полуодетые люди.

— Кто стрелял? — закричал Артем Батуев. Он был водних трусах и в майке. Охранник, доставший пистолет, замер у дверей спальниАрнольда. Затем рывком отворил дверь. Но за дверью едва не столкнулся с самимАрнольдом.

— Слава Богу, — пробормотал вошедший следом ТенгизАбуладзе, — вы живы. А я предполагал самое худшее.

— Кажется, стреляли в комнате Якова, — пробормоталАрнольд.

Охранник, подняв двумя руками пистолет, бросился в соседнююкомнату. Ударом ноги открыл дверь и замер на пороге. Рядом со своей кроватью,на полу, в луже крови лежал Яков Годлин. Он был убит двумя выстрелами в упор.Абуладзе, Арнольд Ференсас, Артем Батуев, Мошерский ошеломленно замерли, глядядруг на друга. Первым опомнился Мошерский. Он нагнулся и попытался нащупатьпульс. Потом покачал головой.

— Мертв, — сказал он, поднимая голову. Пистолетвалялся рядом.

— Это его оружие, — шепотом сообщилАрнольд, — он всегда держал его в своем серванте.

В этот момент в комнату попыталась войти Рита.

— Что случилось? — крикнула она, — Ктострелял?

— Не входи! — закричал муж. — Не входи.

Абуладзе наклонился к убитому.

— Сначала выстрелили в живот, — показалМошерский, — потом в грудь. Умер почти мгновенно.

— Вот и все, — сказал, поднимаясь, ТенгизАбуладзе. — Теперь мы знаем почти все.

Рита, Карина и Оля стояли в коридоре, их не пускали вкомнату. Абуладзе посмотрел на убитого, испытывая смешанное чувство вины ипечали.

— Машины едут, — сказал, подходя к окну,охранник, — полиция, все наши.

— Они теперь найдут убийцу, — хрипло выкрикнулАрнольд, обводя всех почти безумным взглядом.

— Соберите всех в гостиной, — попросил Абуладзе, —и скажите следователю, чтобы ничего не искал. Я сам покажу ему, кто убийца.

— Опять? — разозлился Арнольд.

— Делайте, как я говорю, — хмуро бросилАбуладзе, — и не смейте больше со мной спорить. Мы и так заплатили за этуночь слишком большую цену.

Они сидели в гостиной. Восемь человек. Семь пар глазвнимательно следили за Абуладзе, когда тот появился вместе со следователем вкомнате и, неспешно пройдя на середину, взяв стул, тяжело опустился на него.Следователь отошел к окну, словно давая возможность Абуладзе разыгратьпоследний акт драмы.

— С самого начала всех событий, которые случились вэтом доме, — начал свой рассказ Тенгиз Абуладзе, — я был уверен, чтопреступление обязательно произойдет. Слишком неискренними и натянутыми были отношениямежду собравшимися здесь людьми. Слишком многие ненавидели друг друга, даже непытаясь разобраться в причинах собственных чувств.

Артем Батуев сидел на диване и держал в своих руках ладонижены. В кресле почти утонул Арнольд, рядом с ним примостилась Карина. Олясидела на стуле, стоящем рядом с диваном. Мошерский стоял за ее спиной. Дуартесидел в другом кресле, делая вид, что его вообще не касаются происходящиесобытия.

— Еще вчера вечером, когда случилось несчастье, яподумал, что Эльзу Ференсас толкнули недостаточно сильно. Не так сильно, чтобыона сразу полетела вниз. Эльза успела схватиться за камни, покойный Годлинобратил внимание на ее ногти. Она подтянулась до перил, но при вчерашнем ветрене удержалась. А когда Рита открыла дверь балкона, то создавшийся эффектаэродинамической трубы просто отбросил хозяйку дома на камни. Та успела толькокрикнуть, что ее толкнули.

Мне казалось важным, что почти у каждого из присутствующихбыло алиби. Почти у каждого, если вспомнить, что и убийца должен был находитьсяв их числе. Сегодня утром застрелили Годлина. Убийца не знал, что вчера ЯковГодлин успел рассказать мне свою жизнь. И в том числе вспомнить про случившеесяс ним несчастье, за которое он получил тюремный срок. Тогда Годлин работал ввашем банке, Арнольд, и оказал сопротивление трем вооруженным бандитам. То естьон знал, как нужно действовать, умел действовать предельно быстро и жестко. Атут вдруг подставился под пули неизвестного убийцы. Получалось, чтоединственный, кто мог его переиграть — бывший начальник уголовного розыскаАлександр Мошерский.

— Вы с ума сошли? — зло прошипел Мошерский. —Зачем мне убивать Якова? Что он мне плохого сделал?