— «Лаской» швыряют, не чтобы шеи сворачивать, а чтобы в постели ворочать!

— Не хочу! — топнула я ногой. — Ненавижу его!

— Ой, скажешь тоже! — улыбнулась мадам. — Я думала ты тихоня-тихоней. А ты, проныра, такого парня отхватила!

— Да не отхватывала я его! Я ему нагрубила, он разозлился и швырнул в меня этой гадостью!

— А как нагрубила?! — внезапно насторожилась комендант, но с таким подозрительным интересом, что я прикусила язык.

— А вам зачем?

— Тебе наследник клана Сарнар не нужен, а другие за такую возможность готовы большие деньжищи платить! Так что понабивала цену и будет! Платье надевай и к нему беги?

— Зачем?

— Дурища! — мадам закатила глаза. Какая ни на есть дурища! — и ушла, громко хлопнув дверью. Однако зачем-то заперла меня на ключ.

Оставшись одна, я перебрала произошедшее в уме и теперь осознала, что именно этот Сарнар сделал. Швырнув мне в лицо «ласку», он хотел, чтобы я повисла на нем и стала безотказной?! Какой ужас! Какая подлость! Да если бы не насморк, страшно представить, чем закончился бы для меня вечер! Озабоченная скотина!

Меня затрясло от ненависти, снова подступили слезы, я плюхнулась на постель, но тут щелкнул замок, и в комнату вернулась мадам.

— Это слезы радости? — поинтересовалась она, ставя принесенный ею тазик на стул и выливая в него воду.

— Он хотел одурманить меня?

— Хотел. Но не все разборчивы, как ты. Слушай, а может ну его, твоего жениха? Сарнар то знатнее!

— Нет! — само собой вышло, что я начала разговаривать с мадам. А опомнившись, отпираться уже поздно.

— Только не пойму, если он тебя обсыпал «лаской», как ты убежала? Да ты должна была стать податливей глины! Альвиана?! Неужели ты не чувствуешь ни капельки возбуждения?

— Нет, — я действительно ничего не чувствовала из-за заложенности носа. После жуткой ночки, когда меня ловчий чуть не изрубил топором, когда страху натерпелась, иммунитет сел, и я занедужила… А если бы нет? По телу прошел озноб. Как же страшно все могло обернуться!

Циничный мерзавец ждал, что под влиянием афродозиака я буду унижаться, предлагать себя. А потом… потом бы он или ославил меня, или… страшно подумать! Ненавижу его! Ненавижу всех элитников!

— Нет — так нет! Тогда живо мыться! — незло проворчала мадам. — На тебе столько ласки, что всех девок мне сведешь с ума. Вон — одна уже сидит под дверью с масляными глазками! Поди, уши греет! — она толкнула дверь и гаркнула на Ардию:

— Живо к себе!

Но видимо Ардия не собиралась слушаться, поэтому мадам вышла из комнаты и, судя по звукам, поволокла рыжую липучку силком.

Вернулась комендант уже через две минуты, вешая связку ключей на пояс.

— Заперла ее. И остальных запереть надо! Одна ты у меня как ни в чем не бывало! Будто и не оборотница!

— У меня насморк, — оъяснилась я.

— Холодная ты! На мое счастье!

Мадам лично помогала смывать мне с головы порошок. Когда волосы стали влажными, даже почувствовала тончайший цветочный запах. Такой нежный, сладкий…

— Вкусно пахнет, — призналась я.

— Очень. Всех девок перебаламутила! Ну, Навис, за тобой глаз да глаз нужен! Сиди, мойся! И окно не открывай!

— Почему?

— Так на запах ласоверы сейчас все самцы с округи сбегутся, надеясь на поживу, — мадам вздохнула. — Вот и гоняй их…

Я про оборотней почти ничего не знала, однако теперь лично вижу, что желтые глазки мадам Пуи заволокло похотью… Не знаю, как слушательницы, но мадам, если какого самца отловит, просто так не отпустит.

Ночь в общежитии прошла весело. Но, к счастью, не для меня.

Весело было за окном, где драку устроит муж мадам Пуи с каким-то оборотнем.

Брань стояла на все общежитие. А я лежала и дрожала под одеялом, слушая его угрозы — повырывать руки-ноги тому, что обработал его женушку этой гадостью. Поскольку это была я — угрозы воспринимала на свой адрес.

Зато распаленная мадам нашла подход к своему раздраженному супругу, и их брачные игрища пришлось слушать всему левому крылу, в том числе и мне.

«Ничего себе, силушка оборотническая!» — поражалась я, слушая визги до рассвета. А вот если бы не унесла ноги от Сарнара — вся бы округа слушала мои! Ненавижу гада!

Я прекрасно понимала, что прошлась по острию ножа. Но что теперь ждет меня в академии? Страшно представить.

Утром я проснулась разбитая и раздавленная.

— Можно, я не пойду? — спросила у мадам, явившейся ко мне взлохмаченной, со спутанными волосами и едва переставшая ноги.

— Нет! В академии с дисциплиной строго. Так что иди. А если что — громко кричи! — она довольно хмыкнула. В каком смысле кричать — я уточнять не стала, но что-то мне подсказывало, что она имела в виду оба варианта.

Спать хотелось неимоверно. Через силу выпила ягодного компота, съела небольшой кусочек сыра. Заплела простую косу, надела хламиду и пошла в академию.

Ардия поджидала меня за воротами и, увидев, сходу затянула шарманку:

— Сарнар впрямь бросил в тебя «лаской»? Да?! Это правда?! Правда?! Альвиана! Правда?!

Я припустила вперед, и «липучка» с каплей злорадства выпалила:

— Тогда тебе конец! — и заметив, что и без того мое плохое настроение стало прескверным, ехидно добавила: — А о чем думала, когда его посмешище выставляла? Он такого не простит!

— Да, мне конец! — выдохнула я нарочно грустно, сбивая заносчивую Ардию с толку. И когда она заглотила наживку, закончила фразу: — И конец твоим мечтам!

Кровь отхлынула от ее лица. Она даже запнулась. И пока разбиралась: чего же больше хочет: мне конца или себе счастья и тряпок, я убежала вперед.

Поднимаясь в аудиторию, я то и дело оглядывалась по сторонам, опасаясь увидеть злые лица элитников. Но повезло — до аудитории добралась никем не замеченной и невредимой.

Однако слушательницы после бессонной ночи в общежитии подтягивались плохо, выглядели откровенно не выспавшимися и смотрели на меня не просто с завистью, а ЗАВИСТЬЮ! То и дело в пересудах раздавался восклик:

— Сарнар?! — на меня дружно оборачивались, а затем, смерив ревнивыми взглядами, снова начинали перешептываться.

— Тебе все завидуют. Довольна? — пробурчала хмурая Ардия. И я не осталась в долгу, поддев ее:

— Люди от старости стареют, а от зависти болеют, так что улыбайся.

Она нахохлилась, как воробей, и впервые за все время нашего знакомства замолчала.

В этот день у меня горели уши, щеки, спина… — одним словом: все. Потому что все разговоры велись обо мне. Вот кто бы из них знал, что я не хотела этого! И ни гордости, ни удовольствия не испытываю. Раньше девочки завидовали моим нарядам, туфелькам, духам, а теперь тому, что на меня обратил внимание сам наследник клана Сарнаров! Ха-ха! Знали бы они правду! Как же я устала. И как хочу домой!