Появилась Люба, лицо ее опухло от слез, а под глазомкрасовался синяк. В зеркале, висящем на противоположной стене, я отличновидела, как она торопливо удаляется по коридору. Вдруг дверь малой гостинойраспахнулась, и появился Руслан. Женщина сбилась с шага и замерла, прижавшись куродливому комоду. Руслан, не удостоив ее взглядом, прошел мимо. Люба хотелачто-то сказать, но тут заметила меня, резко развернулась и бросилась бежать.

— Анфиса Львовна, — услышала я. Русланприближался, сунув руки в карманы брюк. — Не желаете ли совершитьромантическую прогулку?

— Вы не знаете, что случилось с Любой? — гневнопоинтересовалась я.

— С кем? — удивленно поднял он брови.

— С женщиной, с которой вы только что столкнулись вкоридоре.

— С горничной? А что с ней случилось?

— У нее синяк под глазом.

— Серьезно? Это неприятно. Должно быть, муж побил попьяному делу. Здешний народец усиленно пьет горькую, скажу я вам. Так какнасчет романтической прогулки?

— У меня другие планы, — сурово ответила я изаспешила к выходу в сад.

«Неужели это он ее ударил? — размышляла я по своейизвечной привычке совать нос в чужие дела. — Каков мерзавец. Сегодняутром, когда они выясняли отношения? Она просила его о чем-то… И сейчас онахотела с ним поговорить, но увидела меня и испугалась. — В этом месте ясебя одернула. — Это не мое дело, Женька права: Руслан обыкновенныйбабник, соблазнил Любу, а потом бросил, она наверняка считала его принцем изсказки, а он оказался обычным мерзавцем, но она все никак не хочет поверить вэто…»

Пока я шла по узкой тропе к пляжу, мысли мои текли довольноплавно и вскоре выстроились в весьма занятный сюжет. Правда, проку от него былонемного, у меня получалась мелодрама, а мне платят деньги за детективы. Кстати,почему бы Любе не убить его? Я сразу же отмела эту мысль. Руслана былонисколечко не жалко, но Любу в роли убийцы мне видеть совершенно не хотелось.Пусть его убьют случайно, по ошибке. Допустим, убить хотели Мстислава, а убралиэтого противного Руслана.

Как раз в этом месте я вышла на пляж. Он впечатлял. Золотойпесочек, навес, душевая кабинка и туалет, живописно расставленные шезлонги, дватопчана. Следовало признать: Лев Николаевич — мужчина с размахом.

Пляж был надежно защищен от посторонних глаз. Пожалуй, ямогу раздеться. Я стянула джинсы и футболку, подумала и сняла бюстгальтер,после чего с удобствами устроилась на топчане, бросив под руку на всякий случайполотенце.

Не знаю, сколько прошло времени, я успела вздремнуть, когдапочувствовала чей-то взгляд. Я была почти уверена, что это Руслан выследилменя, прикрылась полотенцем и стала ждать. Никто не появился, но чувство, чтоза мной наблюдают, не проходило.

Я приподнялась, придерживая полотенце на груди, иогляделась. Ни души. Некоторое время посидела в задумчивости и решилаискупаться. Вода была прохладной, и я испытала настоящее блаженство,погрузившись в нее. Дурные мысли разом меня оставили, я перевернулась на спинуи закрыла глаза. Совсем рядом промчался катер, я приподняла голову, проводивего взглядом, и с некоторым удивлением обнаружила себя довольно далеко отберега. Я щурилась на солнце, следя за белым пушистым облаком, похожим назабавного утенка, потом медленно поплыла к берегу, то и дело замирая ибеспричинно улыбаясь. Однако через несколько минут на смену блаженству пришлисовершенно иные чувства. В очередной раз взглянув на берег, я увидела Руслана,он сидел в шезлонге и курил, закинув ногу на ногу. Он был все в той же пестройрубашке и брюках, пиджак небрежно валялся на песке.

— Как водичка? — крикнул он мне.

— Отличная, — выжав из себя улыбку, ответилая. — Не хотите искупаться?

— Нет. Я предпочитаю ванну.

Я нащупала ногами дно, встала и вежливо попросила:

— Вы не могли бы отвернуться, я без купальника. Онуехал вместе с остальными вещами, — добавила я, решив, что в даннойситуации непринужденный разговор предпочтительней.

— Уверен, у тебя нет ничего такого, что стоило быпрятать, — заявил этот сукин сын, а я в сердцах матерно выругалась, правдамысленно.

— И все-таки, если вас не затруднит… — Он препротивноулыбнулся, а я продолжила сквозь зубы: — Подавись. — И направилась ксвоему топчану. Там я завернулась в полотенце и легла, перестав обращатьвнимание на Руслана.

— Я был прав, — хмыкнул он. — Выглядишьпотрясающе.

— Послушайте, — не удержалась я, — я замужем.Вы стараетесь совершенно напрасно. Я люблю мужа, так что вы впустую тратитесвое драгоценное время.

— Сомневаюсь.

— В моих словах? — удивилась я.

— Нет, в том, что потрачу время впустую. Хочешь пари наящик шампанского? Через неделю ты ляжешь со мной.

Я приподнялась и посмотрела на него внимательнее.

— Маловероятно, — сказала я серьезно. —Разумеется, если за это время не разразится атомная катастрофа и мы неостанемся вдвоем на всем белом свете. В этом случае в целях продлениячеловеческого рода мне придется пересмотреть свои позиции. Но и тогда я лягу стобой без всякого удовольствия. А если будешь приставать, пожалуюсь мужу, онтебе ноги переломает, а я помогу. Все ясно?

— Еще бы, — хмыкнул Руслан, поднялся, подошел,одной рукой ухватил меня за волосы, другой за подбородок и поцеловал. Ястиснула зубы, с трудом дождавшись конца процедуры.

— Ну и что? — спросила я зло. — Мне отсчастья с топчана свалиться? Больше так не делай, у меня желудок слабый.

Видно, он всерьез верил, что совершенно неотразим, потомучто вознамерился поцеловать меня еще раз, я не удержалась и заехала ему коленомв живот, должно быть, чувствительно, потому что он отлетел на значительноерасстояние и устроился на песке.

— Лучше не нарывайся, — попросила я.

Он захохотал и сказал:

— Ты прелесть. Вот увидишь, нам с тобой будет весело. Ятебе это припомню. — Взгляд его затуманился, губы дрогнули, и он добавил:— Ты у меня будешь…

Что я буду делать, узнать не довелось, послышались голоса, ичерез мгновение на пляже появилась Женька в компании Льва Николаевича. Подружкаметнула на меня растерянный взгляд, а Лев Николаевич с неудовольствиемпосмотрел на своего большого друга. Тот, нимало не печалясь, поднялся, отряхнулбрюки и, прихватив пиджак, зашагал к дому, что-то насвистывая.