нашего дома, и, прикрыв глаза, слушал незнакомку. А она хоть и достигала ему до середины плеча, хихикала и что-то щебетала. Но едва я сделала пару шагов, как она развернулась и выскочила за ворота, меня она так и не видела. И охранники даже внимания на нее не обратили? Я подошла к своему рабу. Он моментально открыл глаза, как будто лишь по шагам понял, кто я.

– Анчар? С кем ты разговаривал? – спросила, стараясь не сильно любопытствовать. Но девушка и правда была незнакомая.

– Ни с кем я не разговаривал, госпожа.

– Ты лжешь! Вот прямо сейчас рядом с тобой стояла молодая женщина и весело смеялась!

– Я ни с кем не разговаривал! А если рядом стоят какие-то челов… в смысле какие-то женщины из твоего клана, то это не значит, что я с ними разговариваю.

Я даже рот закрыла от такой логики. А ведь он прав.

– Если не хотел ни с кем разговаривать, мог прогнать ее. Кто это вообще такая и что делает в нашем дворе?!

Госпожа, – устало проговорил Анчар, – ты сама сказала вежливо обращаться с твоими соплеменниками. Думаю, прогонять или пугать тоже запрещено. Но мне нет дела до челов… до женщин, не эльфиек!

Я поморщилась от его сравнений. Эльфийки в его понимании лучше во всем.

– Ладно, но кто это?

– Спросите лучше у своей охраны! – не выдержал наконец он.

Я с обидой отвернулась и пошла к воротам. Охранники весело переговаривались, но, увидев меня, легонько поклонились.

– Госпожа?

– А кто та девушка, что только что прошла через ворота? Зачем вы пускаете посторонних?

Мужчины переглянулись.

– Так она же не посторонняя, – ответил один.

– Это же Милана, она помогает на кухне, когда Катрин не может приходить, – пояснил второй.

Вот оно что! Опять Милана! Та самая!

Я торопливо выбежала за ворота в надежде поговорить с девушкой. Но той и след простыл. Зато увидела отца. Он на лошади возвращался домой, а за ним тоже верхом ехали его помощники.

– Папа! – радостно воскликнула я.

Вскоре мы все вместе входили во двор, переговариваясь и шутя. Отец внезапно воскликнул:

– Какая красивая скамейка! Молодцы, что старую заменили! Она уже и так грозила сломаться в любой момент.

Все посмотрели туда, куда он указал. В тени цветущего кустарника стояла необычайной красоты лавочка. Тонкая работа, деревянная изогнутая спинка, завитушки понизу и краям – все это являлось верхом мастерства. Эльфийского изящного мастерства!

– В смысле «сломаться»? – не поняла я.

– А помнишь, не так давно у нас внезапно прорвало трубы и половину сада затопило водой? – хитро прищурился отец, ведь отлично знал, из-за кого это случилось. – Вот тогда эта лавочка тоже пострадала. Дерево сначала набухло, затем на солнце рассохлось и потрескалось. Не сегодня, так завтра сломалась бы.

Ой. И вот тут я поняла, что Анчар был невиновен. А я, выходит, зря на него накричала. Медленно повернула голову туда, где стоял эльф, и встретилась с ним взглядом.

Глава 17

Он пристально смотрел на меня, а уголки его губ едва заметно поднимались с одной стороны. Так медленно и лениво ползли вверх. И от этой его торжествующей полуулыбки мне внезапно стало очень обидно! Мог ведь нормально ответить? Но он все выставил так, что я же и чувствую теперь себя виноватой!

– Отец! Это Анчар сделал скамейку! – призналась, умолчав, что обвинила его в поломке старой.

– Отличная работа! – похвалил папа, и эльф ему в ответ легонько кивнул. Как будто два советника на важном собрании обменялись приветствиями! Что за…

Мы с отцом зашли в дом, раб остался во дворе. Не знаю, чем он там занимался, но видеть его не хотелось.

Хотя положа руку на сердце следовало признаться самой себе, что просто не хотелось извиняться перед ним!

Незаметно подошло время ужина, а за ним и вечер наступил. Отец опасался тренировать мои способности, зная, что эльфы могут чувствовать магию. Но он принес мне еще один флакон с восстанавливающим зельем.

– Откуда он? – удивилась я, когда папа вошел в мою комнату и поставил крохотный пузырек мне на столик.

– Взял из запасов вождя. К сожалению, такие средства сейчас в дефиците.

– Почему? Разве наши лекари не могут делать их?

– Они делают похожее средство, но гораздо слабее. А это из личных запасов Родерика, поэтому и редкость. И я не знаю, какие травы тут используются.

– Даже с магией не можешь разобраться?

– В том-то и дело! Будь это просто смесь ингредиентов, я бы отделил воду и выяснил все составляющие. Но тут явно сначала их смешали, а затем уже использовали целительскую магию.

– Которой у людей не бывает, да?

– Именно.

– Выходит, это зелья, сделанные эльфами?

– Скорее всего, – тихо проговорил отец. – Только вождь ни за что не признается, что во время сражений отнимает у эльфов их лекарства. Обычно мы просто забираем трофеи, а уже рассматривает и распределяет их сам Родерик.

– Несправедливо.

Мужчина хмыкнул:

– Эльфы тоже при случае забирают все припасы, оружие и остальное. Их жестокость тоже известна!

Я вздохнула. Эта война длилась долго, и я не знала, закончится ли когда-нибудь.

– А что вождь? Он не заподозрит для чего тебе зелье?

– Нет, я сказал, что это для меня. Главное, выпей быстрее.

Я кивнула. Пока отец не ушел, все же решила рассказать ему о своих подозрениях.

– Знаешь, ночью мне показалось, что Анчар был в моей комнате!

Он не поверил.

– Это невозможно, он был пристегнут кандалами к ножам кровати!

– И все же…

Отец решительно остановил мои жалобы, выставив ладонь вперед, перебивая, возразил:

– Эмелисса! У него даже магия заблокирована, а сейчас еще и ошейник! Не выдумывай!

– Но папа!

Талмэй с недоверием покосился на меня и, увидев, что я серьезна, пошел на уступку.

– Ладно. В эту ночь я тоже прикажу пристегнуть эльфа. Он никуда не выйдет из своей комнаты!

Я выдохнула с облегчением. Может, мне и правда показалось. А может, эльф научился выбираться из оков.

Как стемнело, я задула все свечи и приготовилась проверять свои догадки. Для этого открыла оба окна для лучшей слышимости. Поставила стул у того, что выходило в сад и часть двора. Спать я сегодня не планировала. Села так, чтобы меня не видно было ни с улицы, ни от двери, если вдруг кто-то зайдет в комнату, а я при этом могла видеть все. А на кровати сложила рулон из одежды и накрыла его одеялом. Дело привычное, ведь именно такую хитрость я устроила в день казни. И у меня в тот раз все