– Потому что Игорь Васильевич не прислушался к еемнению, когда выбирали новую девушку взамен Сони – той русалки, котораяработала до меня. Скажу честно: платят здесь очень хорошо. Очень! Микаэллапривела свою знакомую, но та была брюнеткой, а Игорь Васильевич решил взятьблондинку, и приняли меня.

– Почему?

– Потому что джентльмены предпочитают блондинок, –улыбнулась Алька. – А на самом деле не знаю. Я ведь не видела ту девушку,подругу Микаэллы. Может быть, у нее подготовка была недостаточно хорошей длятого, чтобы плавать туда-сюда… Ведь это не так просто, как может показаться.

– Мне совсем не показалось, что это просто… –проворчал Бабкин, вспомнив, как они ныряли вместе с Сашей и ему едва хватиловоздуха.

– Вот видишь! – тут же подхватила она. – Тыэто понял, а многие не понимают! Думают, что плавать по тоннелю из одного озерав другое, задерживая дыхание, это ерунда! Ты знаешь, что мы не должны надеватьмаски, ведь это разрушает иллюзию?

– Догадываюсь.

– А гости, разумеется, надевают, если хотят. И если онирешили поплавать с русалкой, то это может быть очень тяжело и утомительно… Незря же у каждой из нас разряд по плаванию. Другие просто не справились бы сэтим.

– Ясно. Скажи…

Бабкину пришлось прерваться на полуслове: в дверь постучали,и вошел Илюшин.

– Не помешал? – осведомился он. – Серега, яна минуту.

Он положил на стол бумаги, непринужденно присел на егокраешек, не обращая внимания на Альку. Она внимательно, почти жадно наблюдала заобоими.

– Вторую строчку смотри, – посоветовал Макарвполголоса.

Бабкин поднял на него глаза, покачал головой.

– Шо, опять?? – спросил он с комическим ужасом вголосе.

– Именно. Даже не могу сказать, облегчает это нашузадачу или усложняет.

Он наклонился ближе к Сергею и заговорил так тихо, что Алькаразличала только неразборчивое бормотание. Но ее не интересовало содержание ихразговора. Она следила за другим: за мимикой, за жестикуляцией, за расстоянием,на которое старший позволил приблизиться младшему… «Они не просто приятели, онидрузья! Мальчики, окажитесь голубыми, а? Пожалуйста!» Но Алька уже видела,что они не геи. Впрочем, это не являлось препятствием… В уме ее созревал дикий,рискованный, жестокий план. Для его осуществления обязательны были два условия:второй сыщик должен уйти, и она должна узнать, где можно будет быстро найтиего. «Почти невыполнимо…»

– Ладно, заканчивай и приходи, – сказалсветловолосый парень по имени Макар, и Алька едва не дернулась от охватившегоее волнения: он уходит!

– А где Женька с Оксаной? – как можно естественнеепоинтересовалась она.

Макар обернулся к ней, и ей стало не по себе от его взгляда.Серые глаза, очень умные, оценивающие… Взгляд такой, будто ему по меньшей мересорок, а не двадцать шесть.

– Мне хотелось узнать, отведут меня потом к ним илинет? – заторопилась объяснить Алька.

– Отведут, – кивнул сыщик. – Я хотелпоговорить со всеми вами. Так что, наверное, я и отведу.

Она благодарно улыбнулась, и он улыбнулся в ответ.

Когда дверь за ним закрылась, мозг Альки бешено заработал.Сейчас ей нужно выверять все, каждую мелочь. Слишком многое поставлено накарту, чтобы она могла допустить небрежность.

– Знаешь, Сергей, я кое-что вспомнила, – медленносказала она, хмурясь, будто вспоминая. «Не переигрывать!»

Он вопросительно посмотрел на нее. Алька потерла висок,невидящим взглядом уставилась на стену за спиной сыщика.

– Нет… – наконец в нерешительности выговорилаона, – это, наверное, не имеет значения.

– Что ты вспомнила?

– Микаэлла очень интересовалась личной жизнью нашихгостей. Ей нравилось думать, что она осведомлена обо всем, и чувствовать себяхозяйкой положения. Всем нужны иллюзии: кому-то – русалки, кому-то – ощущениесобственной значимости… Конечно, напрямую она ничего не смела у них спрашивать,но о чем-то клиенты проговаривались сами, а что-то она, как мне кажется,подслушивала.

– У нее была такая возможность?

– Я про это и хотела тебе сказать… Ты же видел коридор,который ведет вниз, к гротам? Там много сюрпризов и таких фокусов, о которых незнаем даже мы. Один из них – это «кастрюлька».

– Про «кастрюльку» мне рассказали. Это бассейн сгорячей водой.

– Да, но дело не в этом. Микаэлла как-то сказала мне,что если в нем нет воды…

Алька замолчала.

– Если в нем нет воды, то что? – терпеливо спросилСергей.

Она быстро осмотрелась вокруг, словно сообразив что-то.Затем покачала головой.

– Я могу показать, – тихо сказала она. – Этопросто. Господи, я, кажется, поняла, как все было!

Бабкин хотел что-то сказать, но Алька вскочила, испуганноприложила палец к губам и умоляюще замотала головой.

– Когда твой друг вернется? – торопливым шепотомспросила она.

– Минут через пять-десять. А что?

– Нам, наверное, нужно подождать его… А потом я покажувам, из-за чего убили Микаэллу. Если только за это время они не догадаются…

– Пошли сейчас, – прервал ее Бабкин. –Покажешь, в чем там дело.

Он сунул телефон в задний карман и решительно направился кдвери.

Когда они вышли, девушка спряталась за его спиной и схватилаСергея за руку так, что он охнул от боли.

– Ой, извини! Мне показалось, там кто-то есть!

– Никого там нет. – Бабкин на всякий случайзаглянул за угол. – Успокойся.

До залы, из которой вниз, к пещерам, вел лабиринт изкрасного камня, они дошли, никого не встретив по дороге. Оказавшись переддверью, за которой начиналась лестница, Алька вдруг сообразила, что у нее ссобой нет ключа, и похолодела. Ключ остался в костюме русалки… Почти не надеясьна успех, она положила ладонь на холодную плиту, толкнула – и та неожиданноподалась под ее рукой. Алька облегченно выдохнула.

– Ты чего застыла? – проворчал сзади сыщик. Егоогромная тень падала на кривые ступени, грубо вырубленные в скале.

– Иду, – сказала Алька и легко скользнула вниз,навстречу дрожащим светильникам, почти неотличимым от факелов.

Когда Илюшин, вернувшись, обнаружил пустой будуар, первымего побуждением было позвонить Бабкину. Однако, подумав, он решил подождатьнесколько минут: наверняка у Сергея были веские причины для того, чтобы уйтивместе с девушкой. Поэтому когда дверь почти бесшумно приоткрылась, он встал состула, собираясь поинтересоваться, где друга черти носят, но осекся: в комнатувошел не Бабкин, а Алла Рокунова. Что-то в выражении ее лица изменилось посравнению с той испуганной блондинкой, которую он видел пятнадцать минут назад,и Макар нахмурился, пытаясь осознать перемену.