Я с грохотом распахнула окно.

— Рикард! — каким-то не своим голосом рявкнула я. — Отвали от моих огурцов! Заведи собственные! В довесок к воплю в недра заднего двора полетела туфля. Достигла она цели, или нет, я не знала.

На следующий день, к обеду, я стала обладательницей трех ярких и желтых платьев. Дрю еще требовал, чтобы я купила фартучек и шляпку в волосы, но эта идея показалась уж слишком детской. Я и желтые-то платья нашла с трудом, а уж примеряя их перед зеркалом и вовсе засомневалась.

— Коротко, — пожаловалась привидению. Но тот не дал мне даже шанса поспорить: — Норм, — изрек Дрю и улетел по своим призрачным делам.

Такая лаконичность была ему несвойственна, но думать об этом было некогда. Оставшиеся дни (часы, скорее) до открытия я постоянно что-то доделывала, проверяла и организовывала. От обшивки подвала остались шкуры, но я не придала этому значения поначалу. И лишь потом оценила.

Накануне открытия, когда я проверяла, устойчива ли витрина, вдруг поняла: а как весь день хранить сыр на витрине? Часть его, конечно, будет в подвале, но что-то же должно быть перед покупателями. К тому же, я еще решила выставить тарелочку с сырной нарезкой, чтобы желающие могли пробовать то, что покупают. Все это должно было храниться весь день, а сыр, оставленный в тепле…

Ругаясь и предчувствуя бессонную ночь, я начала обшивать шкурами и витрину. А потом, когда очнулась, уже было слишком поздно, чтобы ложиться. Приходилось вставать рано: печь свежий хлеб и готовиться к открытию.

Я очень надеялась, что хоть кто-то придет на открытие, ибо не сомневалась: Рикард будет следить за каждым моим шагом и едва почувствует, что я провалилась, придет злорадствовать. Поэтому чем ближе становился час открытия, тем сильнее у меня дрожали руки.

Дрю появился ближе к утру, где пропадал, отказался рассказывать, но зато шепнул, что на чердаке, где я еще толком не разобралась, нашел коробку со старыми игрушками, среди которых был стеклянный огурец.

— Давай его Рикарду подарим? — предложил призрак. Он явно пытался меня развеселить, но я ни на что не реагировала. Меня от волнения даже подташнивало. Принесли с утра молоко, я сделала две заготовки для сыра и отнесла их в подвал. Потом достала все готовые сыры и начала раскладывать на витрине.

На верхней полке в ряд выстроились пять баночек с рассольным сыром. Этикетки для каждой нарисовал Рет. Вернее, нарисовал-то он одну, а я потом перерисовала. Ничего сложного там не было, просто название сыра в том же стиле, что и вывеска.

Потом была полка с гренками и хлебом. Все пахло так вкусно, что я не удержалась и съела пару штук в качестве завтрака.

Полутвердый сыр и творожный лежали наполовину разрезанными головками, а сливочный сыр я поставила в большой красивой чашке. Все это стояло в холоде. Рядом с витриной этот холод чувствовался очень отчетливо. Может, попросить Кристиана как-то защитить покупателей, чтобы никто не простудился?

Отдельно от всех, на небольшой поставке стоял сыр, вымоченный в вине и травах. Необычный, на мой вкус, но подходящий для романтических встреч или деловых ужинов. Это я проговаривала про себя все, что буду говорить покупателям, ведь чтобы лавка не загнулась, а я не осталась без средств к существованию, мне надо было продать хотя бы половину всего, что было выставлено в лавке.

— Готова, — наконец выдохнула я. — Сырочек, выглядишь так себе, — хмыкнул Дрю. — Я нервничаю! А еще не спала из-за дурацкой витрины! И платье это короткое! — Да оно чуть выше колен! — завозмущался призрак. — И желтенькое. Красивое. Вот шляпки не хватает. — Сам и носи свою шляпку! — Не могу. — Дрю показал мне язык. — Могу только подработать охраной. Будешь уходить за новым

сыром в подвал, а я буду следить, чтобы никто ничего не спер. И так орать… Он изобразил жуткий вой, и меня вдруг посетила интересная догадка:

— Дрю, а скажи, этот дом ведь не сразу плохую славу приобрел. Парень потупился. — И ты показывался покупателям, да? И выл вот так? — Ну… немного. — А мне почему не сразу показался? — Хотел посмотреть, что за сумасшедшая решила дом купить. А ты ничего такая. Забавная. — Ну, спасибо, — хмыкнула я. — Открывай дверь! — Как? — Дрю лукаво усмехнулся. — Ой, а то я не знаю, что ты умеешь дверьми хлопать! Открывай, сказала, уже пора! Я не ждала, что к открытию кто-то придет. Все же было рановато, но позже я надеялась скорректировать график работы. Поэтому я села за прилавок, преисполненная самых светлых надежд, взяла книгу и принялась делать вид, что читаю. Делать вид, потому что было жутко страшно, и смысла написанного я попросту не понимала.

И спустя некоторое время колокольчик действительно звякнул, приветствуя первого посетителя.

Я подскочила с места и тут же разочарованно села обратно, ибо вошедшим был Рикард. Наверное, не стоило мне так бурно реагировать на его приход. Мужчина сразу же понял, что до сих пор в лавку никто не заходил.

Он весьма вежливо мне улыбнулся, но в этой улыбке почудилась усмешка.

— Неужели я у вас первый, Николь? — спросил он, осматривая лавку. — Не дождется, — фыркнул Дрю. — Скажи ему, что первый он только в магазине костылей. Кстати, у него голова не болит от туфли? А то он что-то давненько не показывался. Шишку лечил? — Вы чего-то желаете? — спросила я. — Вас, — не преминул с ответом Рикард. — Перебьется, — буркнул Дрю. Этот диалог на двоих с половиной уже начал раздражать, и я украдкой скорчила привидению рожу. А потом ответила Рикарду:

— К сожалению, это сырная лавка, а не публичный дом. Сыра? Вместо ответа Рикард подарил красноречивый взгляд моему платью. Для этого он даже зашел за прилавок, откуда был выгнан практически силой. Мужчина рассмеялся. Ему этот спектакль явно доставлял удовольствие.

— А у вас есть, — он постоянно ловил мой взгляд, — мягкий сыр? Такой… для девушек. Он знал, он прекрасно знал, что от этих слов я вспомнила картину, открывшуюся в кабинете. И бесил намеренно, с торжеством и превосходством. Движения у меня были резкие, я схватила одну из пергаментных корзиночек и плюхнула туда две ложки сливочного сыра.

— Так себе у вас обслуживание, — заметил Рикард. — Две эны, — потребовала я, протянув руку. — Я еще не закончил покупки. Хлеб посоветуете или гренки? — Гренки! — тут же отозвался Дрю. — Сырочек, отсыпь ему пару килограмм, пусть несварение заработает, а?

— Давайте хлеб. — Рикард будто почувствовал неладное. Бросил на прилавок монету и лениво произнес: — Сдачу оставьте себе. — Нет, это слишком много. Он наверное надеялся, что я не позаботилась о сдаче, но тут я была на коне, и заранее заготовила мелочь. Скрупулезно отсчитала положенное и отдала вместе с завернутым в пергамент хлебом. Рикард не спешил уходить, но я очень настойчиво попрощалась и проглотила фразу «Приходите к нам еще!». Нет! Не приходите, господин Тентен, не приходите никогда! Но я дежурно улыбалась все время, что он шел к выходу. Может, Рикард бы и остался, но он явно почувствовал, что я на взводе.