Людовик Бин. Как и лекарь, хранитель оружия промолчал. Он сел рядом со старым другом и уставился в стену. Руки домиком, а в голове сотни мыслей о проверке всего оружия цитадели. Бин уже отдал приказ о срочном пересчёте всех мечей, кинжалов, луков, арбалетов, копий и щитов, хранившихся в тренировочном зале, однако предстояло ещё разобраться с тем, что лежало в комнатах воинов, драконов и слуг. А ещё стоило бы обсудить с Дэном оборону перед стенами: рвы, холмы, шипы…

Приход Медведя предвосхитил его громогласный рык за дверью:

— Сделай это! Или вместо огня мы зашвырнём в них тебя!

Мужчина резко отворил дверь и остановился на пороге. Быстро вернув себе спокойный вид, он гордо вздёрнул голову и сел на привычное место, спиной к двери. Подумаешь, разозлился! Как будто бы все собравшиеся здесь сейчас ощущали лишь мир и покой. Его личный помощник Элиот напоминал себя, как младенец, не мог разобраться с заключёнными магами. Мелани не хотела их убивать! Роуз-Дей вела себя, как полная дура, и именно это должен был втолковать ей Элиот. Потому что, во-первых, Диас решал другие вопросы, а во-вторых, если бы он пошёл договариваться с Мелани, они бы наверняка разругались в пух и прах, и ситуация бы усложнилась ещё больше. Элиот это понимал, но всё равно продолжал блеять что-то про убеждённость летиссы и её непреклонность. “Ничего, — удовлетворённо подумал начальник сыска, — страх заставит его взяться за это дело с новой силой”.

— Мелани ещё нет? — спросил Бэр.

— Не волнуйся, я здесь, — раздался позади нежный голос, Роуз-Дей как раз вошла в зал.

Едва взглянув на неё, Диас хмыкнул. Из всех присутствующих только Мелани выглядела, как обычно. Она даже улыбалась так, словно ничего страшного не происходило. Пепельно-розовый мундир, волосы, заплетенные в тугую косу, украшенную лентой, чистая обувь — всё просто кричало, что даже во время осады Роуз-Дей не собиралась менять свои предпочтения, по крайне мере, в том, что поддавалось её контролю.

Дендр вздохнул, однажды ей придётся принять тот факт, что весь её контроль — это лишь иллюзия, а всем остальным, что эти ленточки и мундиры — последний способ сохранить спокойствие, и, возможно, самый действенный. В отличие от других, старый лекарь понимал, что, чтобы выжить в хаосе, необходимо что-то привычное, что-то, напоминающее о вечности, о рутине. Больной может выздороветь, только если помнит, что когда-то он был здоров. В противном случае ни одно лекарство не вернёт его.

Наконец все расселись. Лишь Аластор оставался на ногах. Он прошёл к своему месту во главе стола, но не сел.

— Итак. Все знают, зачем мы собрались. Серая Башня попала в осаду, — Бейн кивнул сам себе. — Из последних новостей. Армия врага не горит, не выдвигает требования и не предпринимает попыток напасть. Все ходы отрезаны. Туннели в крипте завалены. А все наши соколы не смогли вылететь, их сбивают стрелки. На данный момент мы не имеем возможности связаться с другими крепостями и Арлеоном. У нас нет сведений о противнике. Мы не знаем, кто они, откуда и зачем пришли к нашему порогу. На данный момент всё, что происходит в крепости, зависит только от нас по всем законам военного времени. Поскольку у нас нет возможности получить какие бы то ни было приказы из Арлеона, мы обязаны вскрыть письмо Дракона.

— Какое из? — осведомился Людовик.

— Пока что серое.

— Довольно символично, — усмехнулся Дэн. — Серая Башня, серый город, серое письмо.

Никто не улыбнулся, лишь Мелани еле заметно приподняла уголки губ. Первый рыцарь пожал плечами и принял сосредоточенный вид.

Аластор поддел печать пальцем и ловко сорвал её. Пергамент был серым, буквы — красными. Так письма повелела оформлять Первая богоизбранная королева — Миранда Ланс. Она пришла к власти после смерти трёх братьев, и на протяжении нескольких лет являлась последней прямой наследницей трона. Позже у неё родились сыновья, но королева всё равно волновалась за будущее государства, и потому составила инструкции. Указания, что делать, если случится нечто страшное.

С тех пор каждый король и каждая королева писали пять писем, которые впоследствии копировались особым амулетом и распространялись во все крепости Дрейка. Никто не знал содержания этих конвертов, даже камерарию запрещалось присутствовать при составлении инструкций. После смерти монарха конверты уничтожались без вскрытия.

Сглотнув, комендант развернул пергамент и начал читать:

— В случае осады комендант обязан узнать, кто противостоит ему, можно ли вступить с ними в переговоры и заключить мир на условиях, которые сохраняют честь и свободу Дрейка и позволяют спасти людей. В случае, если все попытки мирного урегулирования будут проигнорированы, коменданту остаётся отдать один приказ. Мы помним богов и не забывает о Хранителях. Наша цель — защитить страну и людей. Приказ: Огонь!

Аластор посмотрел на свой Малый совет и закончил, не глядя в текст:

— Подпись: Королева Дрейка и иных Илизабет Рената Арлеон.

Дракон сел за стол и протянул письмо своим соратникам. Он потёр виски и покачал головой. Ему срочно требовалось отдохнуть. Даже не столько отдохнуть, сколько очистить и подготовить мозг к дальнейшей работе. Приказы королевы оказались просты и точны, но конкретики в них не было. План действий предстояло разработать самому. Бейн никогда не предполагал, что на его голову может свалиться нечто такое. В юности он, как и многие, грезил о войнах и осадах, но в глубине души всегда знал, что в его дни такое не случится. Последняя война с магами, даже не война, а скорее серия стычек, произошла ещё в самом начале правления короля Виктора, то есть почти полвека назад.

Совет затянулся на много часов. Они обсуждали варианты нападений, способы разорвать чёрное кольцо, систему дозоров и многое другое. Временами в Каменную залу прибегали помощники и слуги. Они докладывали о том, что происходит снаружи и внутри, и тут же убегали выполнять поручения. В конце концов, Совету удалось составить план на несколько дней вперёд. Загадывать дальше не имело смысла, они совсем ничего не знали о своём противнике и его намерениях.

Поздно вечером Бейн поднялся по лестнице и тихо зашёл в спальню. Стараясь не разбудить жену, комендант вышел на балкон и притворил за собой дверь. Отсюда он мог наблюдать, как на крепостных стенах готовят катапульты. Скоро горящие снаряды полетят прямиком в армию неприятеля. Если их нельзя сжечь, то можно раздавить.

— Ал, — донёсся мягкий женский голос.

Шелковистые кудри цвета горького шоколада мягко облегали округлое лицо. Глаза-блюдца вмещали в себя столько любви и нежности, что, если бы они лопнули, мир бы заполнился ими до краёв.