По справедливому мнению Бертолета (о. с.322слл.), для того, чтобы быть признанным евреем, необходимо было соблюдатьизвестный минимум еврейских религиозных обрядов, не имевших прямой связи снравственным усовершенствованием (такая связь устанавливаетсяэллинистически-еврейскими писателями только посредством символизации этихобрядов) и сохранявших лишь национально-традиционное значение.

Конечно, нельзя указать точно, каков был этотминимум, так как внутри самого еврейства шла также борьба между партикулярнымии ассимиляционными элементами, и вольнодумная часть еврейства сама не находиланужным соблюдать значительную часть установленных обрядов. Во всяком случае,обрезание, соблюдение субботы, почитание иерусалимского храма, кое-какиеправила относительно пищи считались conditio sine qua non для еврея, аследовательно, и для всякого, желающего вновь вступить в среду еврейства. «Илиобрезание и связанный с ним полный переход в еврейство, или же вы остаетесьсовершенно вне их круга» (Бертолет, о. с.329): «для прозелитов является закономвсе то, что было законом для самих евреев» (ibid. 335).

Попытка М. Фридлендера (о. с.56 слл.) открытьв еврействе религиозное течение, отрицающее и обрезание, и иерусалим-ский храм,должна была быть признана неудачной: он, как мы увидим ниже, опирается наеврейскую литературу, предназначенную для не-евреев, и притом для такихне-евреев, которых вовсе не имеется в виду вовлечь в круг еврейства.Действительно, сам же он (на стр. 57 своей книги) указывает, что тот же Филон,который в своих трудах объясняет обрезание и субботу как чисто символическоеизображение определенных нравственных максимов, тем не менее для нужд еврейскогочитателя находит нужным заметить: «Следует, однако, сурово порицать тех людей,которые, уразумев истинный философский смысл старинных обрядов, священных вглазах народных масс, перестают вследствие этого их соблюдать». (Philo de migr.Abr. ч. I 450 м., ср. доб. к стр. 91).

В глазах евреев всех толков «перейти веврейство» и «сделать себе обрезание» синонимы. Проникнутый эллинистическойкультурой еврей мог, так. обр., считать еврейские обряды сами по себебезразличными для нравственного усовершенствования и видеть в них толькосимволы; тем не менее он требовал соблюдения их ввиду их «старинности»,т. е. по национально-патриотическим соображениям.

С другой стороны, евреи вели среди соседейширокую пропаганду своей религии (ср. напр. Hor. Sat. I ч. 138 слл. цит.выше на стр. 23); при этом они пропагандировали чаще всего только нравственныедогмы еврейской религии, умышленно перетолковывая иносказательно-символическиеврейские обряды – иными словами, вели пропаганду, которая могла иметь и имеласвоим результатом лишь появление большого числа лиц, приемлющих частьеврейского вероучения, а не присоединение к еврейству больших групп эллинскогообщества (Bertholet, о. с.302, 334. Bludau. о. с.27, ср. Mommsen, о. с.V, 492).

М. Фридлендер справедливо заметил, чтоФилон вовсе не хочет «наложить на язычников бремя еврейского закона, онпредставляет им еврейское учение как благо, доступное для разума илегкодостижимое» (о. с.70). Такова же и тенденция еврейской Сивиллы (тот жеавтор, стр. 57 слл.); М. Фридлендер ошибается лишь в том, что видит здесьвзгляды одной из партий внутри еврейства, тогда как в действительности мы имеемздесь, если можно так выразиться, товар, предназначенный лишь для внешнегоупотребления.

Еще более любопытна книга, вышедшая в свет подименем (по-видимому, египетского жреца) Артапана. Несмотря на то, что самойсущностью еврейской религиозной пропаганды является проповедь монотеизма иборьба с многобожием, автор этой книги, как мы видели выше (стр. 24—25),приписывает Моисею изобретение языческой религии, отождествляет Моисея сгреческим богом Гермесом (и, по-видимому, египетским богом Тотом), приписываетему не только постройку языческих храмов, но и «верх языческой мерзости» –культ священных животных. А между тем автор этой книги настроен ярконационалистически и его цель – снискать как можно больше поклонников еврейству.

Конечно, и это – товар, предназначенныйисключительно для экспорта, но какой толк в вербовке поклонников еврейства, неусвоивших себе даже основной сущности этой религии – единобожия?

Получается, таким образом, непонятноепротиворечие, на которое указал уже Шюрер (о. с.III, 162). Для устранения егоБертолет и Штегелин так же, как и М. Фридлендер, прибегают к допущениюсуществования двух резко враждебных партий в еврействе, с тою лишь разницей,что в то время, как, по мнению М. Фридлендера, вольнодумная партия, непризнающая обрезания и храма, задавала тон еврейскому общественному мнениюдиаспоры, с точки зрения этих ученых эта универсалистическая партия составлялажалкое меньшинство (Bertholet, о. с.318) и не играла, по-видимому,самостоятельной роли в еврействе: все ее значение сводится лишь к тому, что изее недр вышло христианство, и что она вынуждала к известным уступкамуниверсализму господствующую партикуляристическую партию.

Существование этих двух партий Бертолетдоказывает на следующем примере (о. с.316). Царь Адиабены, Изат, настолькопроникся нравственной высотой еврейской религии, что хочет подвергнутьсяобрезанию и стать евреем всецело. Но, как сообщает Иосиф Флавий, от которого мыузнаем об этом случае (Ant. XX, 2, 5), религиозный наставник Изата еврей Ананийиз страха, что обрезание царя может навлечь на него как на виновника гневнародный, уговаривает царя не делать этого. Он пытается внушить ему, что Богаможно чтить и без обрезания – необходимо только тщательно соблюдать еврейскиезаконы. Это – много важнее обрезания. Одким ничтожным меньшинством, мнениекоторого может быть вовсе не принимаемо во внимание.

Однако, если считать течение, ведшеепропаганду за принятие только нравственной части еврейского закона, столь маловлиятельным, то останется непонятным появление весьма многочисленной категориине-евреев, принявших отчасти еврей-ский закон, так наз. «чтущих Бога» или«чтущих Бога Всевышнего» (sebomenoi ton Theon, phobumenoi ton Theon, sebomenoiTheon ton Hypsiston). Бертолет чувствует это, и для него остается только однавозможность – считать, вопреки общепринятому в науке взгляду, sebomenoi неполупрозелитами, а настоящими прозелитами, принявшими всецело еврейский закон(ст. 329 слл. Его труда). Несмотря на в талантливость, Бертолету эта попыткасовершенно не удалась. Действительно, в подтверждение своего взгляда онприводит следующее: