– Я только до двери их провожу! А ты пока еще пирожныхзакажи! – Ирина сорвалась за парочкой и настигла их в холле возлегардероба.

Лев Ильич оглянулся и юркнул в дверь с силуэтом мальчика.

– Слушай, кого ты притащила? – возмущеннозашептала Ирина.

– Как – кого? Ты же сама просила. Это психиатр, междупрочим, самый лучший… – Жанна отругивалась как-то вяло, занятая своимимыслями.

– Да ты сама-то в него веришь? – наступала Ирина.

– Да мне-то он зачем? – Жанна опомнилась иговорила теперь более твердо. – Я пока нормальная. Хотя с вами, конечно, сума спрыгнуть недолго. Вот скажи, пожалуйста, зачем она пела, а? Это же простоклиника в чистом виде!

– Ну, это иносказательно… мы так договорились…

– Совершенно ясный случай! – крикнул Лев Ильич,высунувшись из туалета. – Налицо тяжелейший психоз, ярко выраженная манияпреследования, а также синдром петрофобии.

– Синдром чего? – переспросили хором изумленныеподруги.

Психиатр оглядел холл своими круглыми птичьими глазами,убедился, что Катерины вблизи нету, и отважился выйти из туалета.

– Петрофобия – это буквально «боязнь камня». Больнойвсе время испытывает страх перед огромными каменными изваяниями. У специалистовэта фобия иногда называется еще «Синдром Каменного гостя».

– Вы хотите сказать…

– Ну да, такие случаи неоднократно описаны влитературе. У Пушкина Дон Жуана преследует ожившая каменная статуя Командора,опять-таки в «Медном всаднике» герою в параноидальном бреду кажется, что поулицам города его преследует памятник. В случае вашей подруги это каменныйносорог, то есть петрофобия, осложненная первобытными африканскими мотивами. Ееэго мечется внутри, как будто африканец по саванне…

– Уж это точно! – обрадовалась Жанна. –Африканские мотивы в Катькиной болезни явно преобладают, ей видно от мужа этопередалось…

Она замолчала на полуслове, потому что Ирина ожгла еевзглядом.

– В таком запущенном случая я рекомендовал быобследование в стационаре, – сказал на прощание Лев Ильич и откланялся.

– Мне тоже пора, – бросила Жанна.

– Погоди! Нужно же с Катькой поговорить! –встрепенулась Ирина. – Куда ты все бежишь, я не могу с ней одна…

– Я не могу, у меня дела… – Жанна торопливо рыласьв сумочке.

– Что у тебя за дела, влюбилась, что ли? – ляпнулаИрина и тут же поперхнулась, потому что Жанна поглядела на нее с явнойненавистью и убежала, не попрощавшись.

Ирина вздохнула и отправилась к Кате. Никаких пирожных небыло, Катька сидела за пустым столом и с хищной улыбкой помахивала ножом дляфруктов.

– Значит, Жанкин ухажер, говоришь? – зловещепрошипела она, и Ирина подумала, что зря она вернулась, нужно было смыватьсявместе с Жанкой и неудачливым психиатром. – Ну, Ирка, от кого-от кого, аот тебя я такого не ожидала! Ведь мы всегда понимали друг друга! Так меняподставить!

– Да что я сделала-то? – оправдывалась Ирина,отводя глаза.

– Ну надо же так неубедительно врать! –возмущалась Катя. – Хоть я по-вашему и полная дура, но сразу видно, что уЖанки с этим типом в «бабочке» не может быть ничего общего! Все ясно: высчитаете меня ненормальной и привели психиатра!

– А ты веди себя как нормальный человек, тогда мы оттебя отстанем! – не выдержала Ирина. – Вот скажи, пожалуйста, зачемты пела? Ты хоть иногда думаешь, как твое поведение выглядит со стороны?Катька, хватит валять дурака! Положи нож на место!

– Ты считаешь, что у меня навязчивая идея насчетубийства? – неожиданно здраво спросила Катя.

– Да, – твердо ответила Ирина.

– А вот и нет! – завопила Катя. – Если хочешьзнать, я видела эту блондинку на фото в журнале! Ну, ту, которую убили…

В панике Ирина подумала, что зря она не взяла у Льва Ильичателефон хорошей психиатрической клиники. У них и транспорт свой, приедутбыстро… Дорого, наверное, все же не государственная больница, но ничего,как-нибудь они с Жанкой потянут… все-таки Катька им не чужая… Тут же онавспомнила, как Жанна на прощание посмотрела на нее, с самой настоящейненавистью, и удивилась. Но некогда сейчас было думать о Жанне, нужно спасатьКатьку.

– Опять не веришь, – грустно констатировалаКатерина, – думаешь, я все сочиняю… Я, между прочим, тот журнал купила,могу показать! Едем сейчас ко мне домой!

– Ну уж не знаю, – с сомнением сказалаИрина, – к тебе придешь, а там носорог с обезьяной по коридору под ручкупрогуливаются… Как бы самой с ума не сдвинуться…

Но Катя смотрела так умоляюще, что Ирина согласилась.

У дома они никого не встретили, и в квартире не было никакихловушек, носорог же спокойно отдыхал на шкафу. Катя схватила журнал, валявшийсяна столике у телефона.

– Вот, точно, это она! Оксана Раевская…

Очень ухоженная блондинка в красивом вечернем платьепривычно улыбалась в объектив.

– До сих пор перед глазами стоит, как он ее ударилкулаком, и она упала… – пробормотала Катя, – а потом он достал измашины какую-то железяку…

– Катерина! – взорвалась Ирина. – Немедленнопрекрати! Если он ее убил, то куда потом дел тело? На поляне ничего неосталось, я точно видела! А в багажнике у него был только ковер…

Катя насупилась и отвернулась.

– Хорошо, – строго проговорила Ирина, – ноесли ты своими глазами увидишь эту… как ее… Раневскую…

– Раевскую, – машинально поправила ее Катерина.

– Ну, неважно – Раневскую, Раевскую… короче, если ты ееувидишь – ты успокоишься и прекратишь выдумывать всякие ужасы в духе Хичкока?

– Если я увижу ее живой, – уточнила Катя.

– Ну да, живой и здоровой!

– Ну, допустим…

– Тогда собираемся! – энергично воскликнула Ирина.

– Куда? – удивленно протянула Катя, глядя наподругу.

– Ну не на кладбище же! Поедем в галерею, как онаназывается… «Райский сад»!

– Поехали! – согласилась Катя с некоторой опаскойв голосе и направилась к дверям.

– Подожди! – остановила ее Ирина. – Ты что –прямо так и пойдешь?

– Да, а что? – Катя недоуменно захлопала белесымиресницами. – Чем я тебя не устраиваю?

– Меня ты вполне устраиваешь, – вздохнулаИрина, – потому что я – твоя подруга и привыкла, но вот посторонних людейв галерее может не устроить твой внешний вид. Это твое зеленое платье… ты меня,конечно, извини…

– Чем оно тебе не нравится? – удивленнопроговорила Катя, повернувшись перед зеркалом. – Между прочим, я егокупила в Португалии…