Хаген видел, что изумление на лице Сонни сменилось злостьюза выслушанную нотацию. «Неужели он и в самом деле думал, что дон никогда неузнает про его последнюю победу? — изумился Том. — И неужели он досих пор не понимает, какую ошибку совершил утром?» Если так, то Хаген никогдане согласится быть советником Сантино Корлеоне.

Дон Корлеоне подождал, пока Сонни вышел из комнаты. Потомснова уселся в обитое кожей кресло и жестом показал, что хочет пить. Хагенналил ему стакан арака. Дон посмотрел на него.

— Пришли ко мне Луку Брази, — сказал он.

Прошло три месяца. Хаген сидел в своей городской конторе иторопился покончить со всеми делами, чтобы успеть побегать по магазинам икупить рождественские подарки жене и детям. Зазвонил телефон, и в трубкераздался радостный и возбужденный голос Джонни Фонтена. Фильм снят, всеполучилось, как в сказке. Он пошлет дону такой рождественский подарок, что увсех глаза на лоб вылезут. Он привез бы подарок сам, но надо доснять ещенесколько мелочей. В Хагене проснулось любопытство.

— А что это за подарок? — спросил он.

— Я не могу сказать, секрет — это лучшая частьрождественского подарка.

Хаген тут же потерял интерес ко всему делу и, наконец, емуудалось, соблюдая правила приличия, положить трубку.

Через десять минут секретарша сообщила, что с ним хочетговорить Конни Корлеоне. Хаген вздохнул. Конни была прелестной девочкой, новыйдя замуж стала докучливой бабой. Она беспрестанно жалуется на мужа и частоуезжает к матери на два — три дня. Оказалось, Карло Ричи — безнадежныйнеудачник. Ему дали маленькое, но надежное дело, и он умудрился в кратчайшиесроки обанкротиться. Он много пьет, ходит к проституткам, играет в карты ичасто избивает жену. Конни пока ничего не рассказала отцу, она делится своимибедами только с Хагеном. Хаген пытался отгадать, что за страшную историю онаповедает ему сегодня.

Но и на нее, наверно, положительно повлияло приближающеесяРождество. Она решила узнать у Хагена, что отец хотел бы получить к Рождеству,а также, что подарить Сонни, Фредо и Майку. Что купить матери, она уже знала.Хаген предложил кое-что, но она все отклонила, и в конце концов оставила его впокое.

Снова зазвонил телефон, и раздраженный Хаген швырнул всебумаги в корзину. К черту! Он уходит. Отказаться от разговора он, разумеется,не посмел. Когда секретарша сказала, что говорить с ним хочет Майкл Корлеоне,он взял трубку с удовольствием. Он всегда любил Майка.

— Том, — сказал Майкл Корлеоне, — завтра яеду в город вместе с Кей. Хочу сказать старику что-то важное перед Рождеством.Завтра вечером он будет дома?

— Конечно, — ответил Хаген. — До праздника онуже не выедет из города. Я могу тебе чем-то помочь?

Майкл был также немногословен, как и его отец.

— Нет, — сказал он. — Увидимся в Рождество.Соберемся в Лонг-Биче, верно?

— Да, — ответил Хаген.

Майк повесил трубку.

Хаген попросил секретаршу позвонить его жене и передать, чтоон немного задержится, но чтобы она готовила ужин. Выйдя из здания, гденаходилась контора он быстрыми шагами направился к торговому центру Мэйси.Кто-то преградил ему путь. Это был Солоццо.

Солоццо взял его под руку и тихо сказал:

— Не бойся, я просто хочу поговорить с тобой.

Внезапно открылась дверца машины, которая стояла возлетротуара. Солоццо торопливо проговорил:

— Входи. Я хочу с тобой поговорить.

Хаген высвободил руку. Он не был напуган, но неожиданнаявстреча его рассердила.

— Мне некогда, — сказал он.

В этот момент сзади подошли двое. Хаген почувствовалвнезапную слабость в ногах.

Солоццо повторил:

— Входи в машину. Если бы я хотел убить тебя, тебя ужене было бы в живых. Поверь мне.

Хаген сел в машину.

Майкл Корлеоне солгал Хагену. Он был уже в Нью-Йорке извонил Хагену из гостиницы «Пенсильвания». Когда он повесил трубку, Кей Адамспотушила сигарету и сказала:

— Я и не знала, Майк, что ты такой актер.

Майкл сел на кровать рядом с ней.

— Все ради тебя, сладость моя. Скажи я, что мы вгороде, нам тут же пришлось бы пойти к отцу. И тогда мы не смогли бы сходить вресторан поужинать, пойти в театр, не могли бы спать эту ночь вместе. Пока мыне женаты, отец нам этого делать в своем доме не позволит.

Он обнял ее и нежно поцеловал в губы. Ее рот был так сладок,что он не удержался и осторожно потянул Кей к кровати. Она закрыла глаза, иМайкл почувствовал огромную радость. Он провел войну на тихом океане и там, назалитых кровью островах, мечтал о такой девушке, как Кей Адамс. О такой жекрасоте. О красивом и хрупком теле, молочно-белой и наэлектризованной страстьюкоже. Она открыла глаза и наклонила к себе его голову. Они провалялись впостели до самого вечера, пока не пришло время ужинать и идти в театр.

После ужина они прошлись возле ярко освещенногоуниверсального магазина, переполненного людьми, и Майкл спросил ее:

— Что подарить тебе к Рождеству?

Она прижалась к нему.

— Тебя, — сказала она. — Думаешь, что твойотец нормально отнесется к нашему браку?

— Какой вопрос! — ответил Майкл. — А вотпримут ли меня твои?

Кей пожала плечами.

— Это меня не волнует, — ответила она.

— Я даже думал сменить фамилию, — сказалМайкл. — Но если что-то случится, это вряд ли поможет. Ты и в самом делехочешь стать Корлеоне?

Этот вопрос был задан в шутливом тоне.

— Да, — ответила она, нисколько не улыбаясь.

Они прижались к друг другу. Они решили пожениться на Рождество,без религиозного обряда, в маленьком городке, в присутствии всего двоих друзей,которых пригласят в качестве свидетелей. Но Майкл настоял на том, чтобыподелиться своими планами с отцом. Он сказал, что отец не воспротивитсясвадьбе. Кей сомневалась. Своим родителям она расскажет все только послесвадьбы.

— Они сразу подумают, что я беременна, — сказалаона.

Майкл улыбнулся.

— Мои родители тоже.

Они старались не говорить о том, что Майклу придется порватьс семьей. Они собирались закончить учебу в колледже, видеться только в конценедели и проводить вместе летние каникулы. Все предвещало счастливую жизнь.

Они попали на оперетту «карусель» — веселую историю оворе-зазнайке, и часто с удовольствием смеялись. Когда они вышли из театра, наулице был жуткий холод, Кей прижалась к Майклу и спросила его: