Головешки, оставшиеся от пожара, наносили ущерб моимбелоснежным кроссовкам, а археология никогда меня особенно не интересовала, также как и Мышильду, впрочем. Но сейчас она сидела возле стены с таким видом,точно обнаружила шлем Александра Македонского, руины легендарной Трои илизасыпанной пеплом Помпеи. Так как Мышильда в последние дни вела себя оченьпримерно и почти не раздражала меня, я решила потомиться в этой яме ещенекоторое время, чтобы дать ей возможность наглядеться на фундамент, а самадвинулась в дальний угол подпола. Солнечный свет пробивался сюда с трудом. Подногами в изобилии валялось битое стекло, бутылочное или баночное, а на стене,то есть на фундаменте, виднелись остатки полок, обгорелые и поломанные. Что быЕвгений ни говорил о Ленке, последней владелице дома, но она, судя по всему,была рачительной хозяйкой, занималась консервированием и хранила здесь припасына зиму.

— Сколько добра погибло, — вздохнула я.

Мышильда подошла ко мне и кивнула.

— Да, подпол капитальный. Со старых времен. И Ленка —девка запасливая, вон стекла-то битого сколько.

Вспыхнувшая страсть к археологии побудила Мышь обследоватьстену с остатками полок. Делала она это профессионально, осматривая всесантиметр за сантиметром, и потому увидела то, что не заметила я и, каквыяснилось, многочисленные пожарные, милиционеры и прочие граждане. Часть стеныза полками была обшита досками, то есть это мы так подумали. Доски былиширокие, толстые и по виду довольно древние, впрочем, изрядно обгоревшие, чтонеудивительно — пожар явно был нешуточный. Рядом с досками сестрица и угляделарычаг, точнее металлическую скобу. Я ее заметила даже раньше, но решила, чтоэто просто скоба в стене, вбитая для какой-либо хозяйственной надобности, носестрица, отступив на пару шагов, долго рассматривала эту часть стены, обшитуюдосками с остатками полок на ней, и эту самую железяку. Я тоже уставилась навсе это скорее из чувства солидарности, и тут… догадка еще только мелькнула вмоем мозгу, а Мышильда уже протянула руку к скобе и стала вертеть ее и так иэдак. Раздался зловещий скрежет, и обгорелые доски начали медленно отходить вглубь стены, а наша смутная догадка переросла в уверенность: перед нами былапотайная дверь. Вот только куда она ведет? Мы заглянули в совершенно темноепространство за дверью. Оттуда пахнуло могильной жутью.

— Пойдем? — прошептала Мышь.

— Конечно. Только подготовимся. Неизвестно, что там.

— Да уж. — Сестрица зябко поежилась и, ухватившисьза рычаг, придала доскам первоначальный вид. — Расскажем? — спросилаона опять-таки шепотом.

— Повременим до выяснения. А что, если клад там?

— Клад под домом, — вздохнула сестрица, — аэтот ход ведет в сторону, к реке.

— Дом перестраивали, и, вполне возможно, таким хитрымспособом мы попадем из одного подвала в другой — только и всего.

— Запах как из склепа, — пожаловалась Мышильда.

— Склеп и есть, — сказала я и оказалась права.

Покинув подвал, мы заглянули в дом, чтобы переодеться. Азатем, взяв деньги, решили прикупить кое-что. Евгений Борисович хлопотал похозяйству, а Иннокентий Павлович вкупе с машиной по-прежнему отсутствовал. Мы ссестрицей направились к «Фольксвагену». Я старалась пореже показываться наулице. Люди привыкали ко мне медленно и все еще волновались. Нервы гражданнадлежало беречь. Стайка ребятишек замерла возле соседского дома, вытаращивглаза, но обошлось без увечий: никто не споткнулся и не упал. Лихо вырулив напроезжую часть, мы помчались к ближайшему хозяйственному магазину.

Как верно заметил Евгений, улица наших предков находиласьсовсем рядом с центром города, то есть историческим центром. В начале векаулица Третьего Интернационала звалась Торговой, по обе ее стороны располагалисьмногочисленные магазины. Торговые ряды сохранились и по сей день, лишьвидоизменились соответственно требованиям конца двадцатого века. Мышильдасмотрела в окно, разглядывая вывески.

— Вот, — ткнула она пальцем. — Хозяйственныетовары, и рядом магазин «Турист» — то, что надо.

Припарковав машину значительно дальше по улице, мы вернулисьуже пешком и занялись покупками. В первую очередь приобрели мощный фонарик сзапасом батареек, кое-что из альпинистского снаряжения, молоток, нож, мотокбечевки (я вовремя вспомнила нить Ариадны — кто знает, какой лабиринт ждет насза секретной дверью), веревку потолще, а также топорик. Мы всерьез поглядывалина акваланг, но в конце концов отказались от этой мысли: незаметно протащитьего в дом все равно не удастся. Все наши покупки мы сложили в рюкзак. Купивсебе по мороженому, как вознаграждение за доблестный труд, мы вернулись кмашине.

Возле дома стояла машина Иннокентия Павловича, а сам он сЕвгением сидел за столом, накрытым к обеду, и всем своим видом излучалдовольство. Несчастный Михаил пасся рядом. Рюкзак мы пока оставили в машине,чтобы не привлекать к нему внимание, и я на ходу придумывала, по какой такойнужде мы ездили в город. Однако объяснять ничего не пришлось. Увидев меня,Иннокентий поднялся и сказал:

— Лизок, важные новости.

Иннокентий, я и сестрица вышли на крыльцо, оставив Евгения иМихаила страдать от любопытства.

— Я навел справки об этом Солодкине, — понизивголос, начал Иннокентий Павлович. — Очень темная личность. До недавнеговремени соучредитель ТОО «Милена». Фирма прогорела. И хотя Солодкин уже год неимеет к ней фактического отношения, но так как еще числится в учредителях, тотеперь несет материальную ответственность. Деньги они профукали огромные. Черезмесяц истекает срок платежей. Ситуация очень неприятная.

— Короче, троюродный на мели, — вздохнулаМышильда. — Оттого и кинулся клад искать.

— Это еще не все, — заметно радуясь, сообщилИннокентий. — Сегодня утром я заметил, как этот тип выбирался с пустыря,причем, минуя свою законную дыру, вышел прямо на улицу. Я решил за нимпонаблюдать и выяснил, что он ведет двойную жизнь. В юго-западном районе имеетеще одну квартиру, однокомнатную, оформленную на имя Кутейкиной НадеждыПетровны, какой-то своей родственницы. Женат никогда не был, следовательно,разводиться и снимать здесь жилье по этой причине не может.

— Одно слово — фрукт, — вздохнула Мышильда, а я, сблагодарностью взглянув на супруга, сказала:

— Спасибо, Иннокентий.

Он ответил счастливой улыбкой, я же, воспользовавшись егодушевным подъемом, дала ему новое задание:

— Меня интересует план этой части города. Висторическом, так сказать, аспекте. Все, что можно узнать.

— Сделаем, — деловито кивнул муж и шагнул скрыльца. Я вовремя его остановила: