— А знаете, Саттертуэйт, вы правы. Нельзя подозревать всех,кого он пригласил.., потому что, в конце концов, там ведь были леди Мэри иМими… Нет, безусловно, он просто хотел воспроизвести ту обстановку… Он кого-топодозревал и рассчитывал, что у него будет достаточно свидетелей. Видимо, так…

— Да, вероятно. Теперь нам остается только гадать. Ну,допустим, мы исключим Литтон Горов и вас, меня, миссис Беббингтон и ОливераМендерса. Кто остается? Анджела Сатклифф?

— Анджи? Побойтесь Бога, мой дорогой, они с Толли старинныедрузья.

— Стало быть, Дейкерсы?.. Значит, именно их вы подозреваете?Могли бы сразу сказать, когда я вас спросил.

Сэр Чарлз взглянул на мистера Саттертуэйта, у которого былскромно-торжествующий вид.

— Вероятно, мог бы, — задумчиво проговорил Картрайт. — Не точтобы я их подозревал, а… Просто, кажется, они больше, чем кто-либо… Начать стого, что я их плохо знаю. Но, ей-богу, никак не возьму в толк, чем ФреддиДейкерсу, который всю жизнь торчит на скачках, или Синтии, владелицебаснословно дорогого модного салона, мог помешать старый безобидный пастор…

Сэр Чарлз недоуменно покачал головой. Потом лицо егооживилось.

— Постойте-ка, ведь есть еще эта Уиллс. Опять о ней забыл.Почему-то все время о ней забываю. Что-то в ней есть такое.., неопределенное,что ли, черт ее знает.

Мистер Саттертуэйт улыбнулся.

— Помните знаменитую борисовскую строку: «Малый, который всепишет и пишет…»? Так вот это прямо о ней сказано. Уверен, мисс Уиллс все своевремя проводит за этим занятием. Заметили, какой у нее острый взгляд? Даже очкине могут этого скрыть. Думаю, у мисс Уиллс уже имеются заслуживающие вниманиязаписи об этом деле.

— Вы уверены? — с сомнением сказал сэр Чарлз.

— Пока я уверен в одном — нам надо пообедать. А потомотправиться в Мелфорт Эбби. Может быть, удастся там что-нибудь разузнать.

— Кажется, мой друг, вы находите удовольствие в этом новомзанятии, — заметил сэр Чарлз с насмешливым огоньком в глазах.

— Не таком уж новом. Мне и прежде приходилось расследоватьпреступления. Однажды у меня сломался автомобиль, и я остановился в однойуединенной гостинице… — негромко начал было мистер Саттертуэйт, но его голоспотонул в сочных раскатах хорошо поставленного баритона сэра Чарлза:

— Вот, помнится, когда я гастролировал в двадцать первомгоду…

В лучах заходящего сентябрьского солнца Мелфорт Эбби являлособой самую мирную, идиллическую картину. Санаторий размещался в старинном аббатстве,построенном еще в пятнадцатом веке. Потом, когда его восстанавливали,пристроили еще одно крыло. Нового здания отсюда видно не было — оно стояло внекотором отдалении.

Сэра Чарлза и мистера Саттертуэйта встретила миссис Леки,повариха, дородная дама, облаченная по случаю траура во все черное и сзаплаканными глазами. Однако сразу видно было, что ее хлебом не корми, толькодай поговорить. Сэр Чарлз был ей знаком, и поэтому она адресовалась главнымобразом к нему:

— Уверена, сэр, вы понимаете, каково мне досталось. Хозяинумер, и тут все и началось. Полон дом полисменов, всюду суют свой нос. Вы неповерите, даже в мусорных баках рылись. А допросами так просто замучили. Вот ужне думала, что доживу до такого! А доктор какой достойный джентльмен был. Уж мывсе так радовались, когда ему звание пожаловали, нам с Беатрис этот день на всюжизнь запомнился, хотя она двумя годами позже меня сюда поступила. Этотмолодчик из полиции (его-то джентльменом никак не назовешь, уж кто-кто, а яповидала на своем веку джентльменов и понимаю благородное обхождение), вот я иговорю, этот молодчик, может, он и старший инспектор, не знаю, врать не буду… —Тут миссис Леки остановилась, чтобы перевести дух и выбраться из словеснойтрясины, в которой она увязла. — Вот я и говорю, допрашивает он меня обо всехгорничных, они славные девушки, говорю, все до одной… Ну, случается, говорю,что Дорис когда и проспит утром, бывает, пожурю ее, а Викки, так она инагрубить может, чего же и ждать от молодых, если мамаши дома их не воспитывают…Но девушки они все славные, и ничего другого я ему сказать не могу, хоть он истарший инспектор. «Да, — говорю ему, — не думайте, что я стану возводить наних напраслину». Они славные девушки, и точка, а к убийству они никакогокасательства не имеют, прямо грех и подумать про них такое.

Миссис Леки снова перевела дух.

— Вот мистер Эллис — совсем другое дело. Мне о нем ничего неизвестно, и я не поручусь за него, он явился сюда из Лондона, здесь его никтоне знал, а мистер Бейкер сейчас на отдыхе.

— Бейкер? — переспросил мистер Саттертуэйт.

— Ну да, мистер Бейкер, он вот уже семь лет как служитдворецким у сэра Бартоломью. Вообще-то он почти все время живет в Лондоне, наХарли-стрит. Вы, наверное, его помните, сэр? — обратилась миссис Леки к сэруЧарлзу, и он кивнул в ответ. — Сэр Бартоломью привозил его сюда, когда ждалгостей. У мистера Бейкера здоровье пошаливает, так сказал сэр Бартоломью, и онотпустил его на пару месяцев, пусть, мол, отдохнет хорошенько, такой щедрыйджентльмен, сэр Бартоломью, послал мистера Бейкера на курорт, в Брайтон, и залечение заплатил. А мистера Эллиса пригласил сюда на это время, и я так исказала этому старшему инспектору, что, мол, ничего о мистере Эллисе не знаю,хотя послушать его, так он служил в самых знатных домах, и то сказать, держалсяон как настоящий джентльмен.

— Может быть, в нем было что-нибудь необычное, вы незаметили? — с надеждой спросил сэр Чарлз.

— Как странно, что вы спрашиваете об этом, сэр! Право, уж незнаю, как и сказать, в общем-то — и да и нет…

Сэр Чарлз взглядом подбодрил миссис Леки, и она сновазаговорила:

— Что-то было в нем такое, только вот что, не знаю как исказать…

«Вот так всегда и бывает, когда случается несчастье, — сдосадой подумал мистер Саттертуэйт. — Как ни презирала полицейских миссис Леки,она не устояла против них. Раз они считают Эллиса преступником, она усматриваетв нем что-то „такое"“.

— Ну, во-первых, держался он надменно. Нет, не подумайтечего, уж насчет вежливости — полный порядок, ничего не скажешь, настоящийджентльмен… В самых лучших домах служил. Но держался особняком, чуть что —сразу к себе в комнату. Какой-то он.., право, не знаю, как сказать.., какой-то,ну, словом, что-то в нем такое…

— Может быть, он вовсе и не дворецкий, вам не показалось? —спросил мистер Саттертуэйт.

— Да нет, служил он исправно, сэр. Делал свое дело, какполагается… И обо всяких знаменитостях много чего знал.