— О нет! Причина-то ясна. Нервы сдали. Испугался.

— Но если у него хватило мужества совершить убийство, чегоже он потом так испугался?

— Бывает… Всякое бывает. Я эту публику знаю. Слабаки восновном. Испугался, что его заподозрили, вот и сбежал.

— А те сведения, что он дал, вы проверили?

— Разумеется, сэр Чарлз. Все как положено. Агентство в Лондоневсе подтвердило. Отличное рекомендательное письмо от сэра Горацио Бирда.Правда, сам сэр Горацио сейчас в Западной Африке.

— Значит, письмо может быть поддельным?

— Точно, — сказал полковник Джонсон, одаривая сэра Чарлзаблагосклонным взглядом, словно школьный учитель, восхищенный успехами своегоученика. — Мы телеграфировали сэру Горацио, однако он сейчас на сафари, иответ, видимо, немного задерживается.

— Когда исчез этот малый?

— Наутро после смерти сэра Бартоломью. Среди приглашенных наобеде присутствовал доктор, сэр Джослин Кэмпбелл, который, видимо, что-тосмыслит в токсикологии. Они с Дэвисом, местным доктором, сошлись во мнениях исразу же вызвали полицию. В тот же вечер мы всех допросили. Потом Эллис, этотсамый дворецкий, ушел к себе в комнату, как обычно, а утром его не нашли.Постель была нетронута.

— Стало быть, бежал под покровом ночи?

— Похоже. А одна из приглашенных, мисс Сатклифф, актриса, можетбыть, слышали, осталась ночевать в доме сэра Бартоломью.

— Как же, конечно.

— Так вот, мисс Сатклифф подала нам мысль. Она полагает, чтодворецкий улизнул из дома через потайной ход. — Полковник с виноватым видомвысморкался. — Черт знает что, прямо Эдгар Уоллес, но вообще-то все может быть.Сэр Бартоломью, говорят, даже очень гордился этим самым ходом. Он сам егопоказывал мисс Сатклифф. Подземный ход ведет к разрушенному кирпичному зданию вполумиле от дома.

— Вполне возможное объяснение, — заметил сэр Чарлз. —Только.., разве дворецкий знал о существовании этого хода?

— В том-то и дело. Моя супруга говорит, что слуги всегда всезнают. По-моему, она абсолютно права.

— Насколько я понял, сэра Бартоломью отравили никотином, —сказал мистер Саттертуэйт.

— Верно. Средство-то уж больно необычное. Редко применяется.А если человек такой заядлый курильщик, как доктор, это еще больше осложняетдело. Я хочу сказать, он ведь мог и естественной смертью умереть от никотина.Только, конечно, слишком уж неожиданно все случилось.

— А как это произошло?

— Этого мы не знаем, — признался полковник Джонсон. — Втом-то и дело. Медицинская экспертиза показывает, что яд был проглочен сэромБартоломью за несколько минут до смерти.

— Помнится, там подавали портвейн.

— Верно. Казалось бы, яд должен был быть в портвейне. Однакоего там нет. Мы исследовали стакан сэра Бартоломью. В нем, кроме портвейна,ничего не обнаружено. Остальные стаканы стояли на подносе в буфетной, в нихтоже никаких примесей не оказалось. И ел сэр Бартоломью то же, что и остальные.Суп, жареный палтус, фазан с картофелем, шоколадное суфле, тосты с икрой.Кухарка служит тут уже пятнадцать лет. Нет, решительно, не вижу никакойвозможности подсыпать яд, и тем не менее он обнаружен в желудке сэраБартоломью. Скверное дело.

Сэр Чарлз живо обернулся к мистеру Саттертуэйту.

— То же самое, — в волнении сказал он. — Совершенно то жесамое. Простите, полковник, сейчас все объясню. Точно такой же случай произошелу меня в доме, в Корнуолле…

Полковник слушал с большим интересом.

— По-моему, я слышал об этом. От одной юной леди — миссЛиттон Гор.

— Да-да, она там была. Значит, она вам рассказала?

— Да, и очень отстаивала свою версию. Однако, признаюсь вам,сэр Чарлз, как-то не очень мне во все это верится. И потом, почему исчездворецкий? У вас ведь дворецкий не исчезал?

— У меня не дворецкий, а горничная.

— А может быть, это был переодетый мужчина?

Сэр Чарлз засмеялся, вспомнив смазливую Тампл, которуюприрода щедро одарила всяческими женскими прелестями.

Полковник Джонсон тоже улыбнулся с виноватым видом.

— Чего только не взбредет в голову, — смущенно сказал он. —Нет, все-таки я не очень полагаюсь на мнение мисс Литтон Гор. Там ведь умерстарик пастор, да? Кому могло понадобиться его убивать?

— Это-то и удивительно, — сказал сэр Чарлз.

— Скорее всего это просто совпадение. А вот дворецким намнадо заняться. Очень возможно, что он преступник-рецидивист. К сожалению, неудалось обнаружить отпечатков пальцев. Следователь все облазил и в спальне, и вбуфетной. Увы!

— Если убийца действительно дворецкий, интересно, какие унего были мотивы?

— Это один из самых трудных вопросов, — признался полковникДжонсон. — Может быть, он хотел что-то украсть, а сэр Бартоломью егозаподозрил?

Сэр Чарлз и мистер Саттертуэйт хранили вежливое молчание. Даи сам полковник Джонсон, казалось, почувствовал неубедительность своегопредположения.

— Пока мы можем только гадать. Вот когда посадим ДжонаЭллиса под замок да выясним, что он за птица, не попадался ли нам раньше, воттогда и с мотивами будет полная ясность.

— Полагаю, вы ознакомились с бумагами сэра Бартоломью?

— Разумеется, сэр Чарлз. Мы уделили им самое пристальноевнимание. Надо познакомить вас со старшим инспектором Кроссфилдом, которомупоручено вести дело. На этого парня можно положиться. Он согласен со мной втом, что преступление, возможно, связано с профессией сэра Бартоломью. Какихтолько тайн не хранят доктора! Бумаги сэра Бартоломью самым тщательным образомразобраны и каталогизированы. Этим занимались его секретарь, мисс Линден, истарший инспектор Кроссфилд.

— И что же, ничего существенного?

— Ровным счетом ничего, сэр Чарлз.

— А ничего не пропало — серебро, драгоценности, ну хотьчто-то?

— Ничего.

— Кто находился в доме в тот день?

— У меня есть список… Где же он? А, наверное, остался уКроссфилда. Вам надо с ним поговорить… Кстати, я жду его с минуты на минуту, ондолжен явиться с докладом… А вот, кажется, и он.

Старший инспектор Кроссфилд, крупный, внушительного видамалый, говорил медленно, как бы с трудом подбирая слова, однако голубые егоглаза глядели умно и проницательно.