– Тогда потом можешь смело все валить на меня и заказывать пиццу.

Даже когда Коул работал на улице, Эмили непрестанно ощущала его присутствие каждой клеточкой своего тела, так что же будет, если теперь он начнет помогать ей на кухне? И зачем ему сидеть на кухне, когда еще столько всего нужно отремонтировать?

– Ладно, – Эмили открыла поваренную книгу, – мы готовим пирог с курицей.

Коул быстро просмотрел рецепт:

– Так, с овощами и курицей все понятно, но вот там, где говорится про посыпку и корочку… Посыпка – это вообще что?

– Не знаю, – улыбнулась Эмили.

Коул еще раз прочитал рецепт:

– Уверена, что не хочешь заказать пиццу?

– Коул Уотсон, неужели ты готов так просто сдаться?

– Я? Никогда.

– Вот и я сдаваться не собираюсь. – Эмили снова развернула книжку к себе. – К тому же мне все равно нужно научиться готовить.

– Зачем?

– Затем, что должна же я когда-то этому научиться, – ответила Эмили, не став уточнять, что всю жизнь мечтала печь печенье вместе с Горошинкой. Они будут вместе отмерять муку и сахар, взбивать яйца и старательно вымешивать тесто, наслаждаясь общением и строя маленькую семью из двух человек… Красивая мечта, только почему ей вдруг стало так грустно?

На улице Джо мерно рубил дрова, и Эмили махнула в сторону двери:

– Если хочешь, присоединяйся к Джо, я и сама справлюсь.

Я в этом не сомневаюсь, а даже если и не справишься, всегда можно заказать пиццу.

Эмили улыбнулась, пытаясь понять, чего же ей сейчас больше хочется – чтобы он ушел или остался?

– Лучше я останусь и помогу тебе. Раз уж я теперь живу один, мне тоже придется научиться готовить.

Эмили благоразумно не стала упоминать, что он вполне в состоянии нанять себе целую армию поваров.

– К тому же, – продолжил Коул, слегка подавшись вперед, – разве ты не говорила, что хочешь, чтобы я сам тебе помогал, вместо того чтобы вечно кого-то нанимать? Вот и позволь мне помочь тебе.

Она пристально на него посмотрела. В конце концов, разве кому-то повредит, если она примет его помощь? К тому же вдвоем им наверняка будет проще разобраться со всеми этими корочками и посыпками, да и как можно отказать, когда Коул предлагает именно то, о чем она столько мечтала?

– Ладно, занимайся луком. – Эмили перекатила луковицы к нему поближе.

– Хочешь посмотреть, как я плачу?

– Не то чтобы хочу, но и отказываться не стану.

Пока Коул чистил лук, Эмили начала нарезать сельдерей тонкими ломтиками.

Разрезав луковицу на две словно по линейке выверенные половинки, он остановился и удивленно на нее посмотрел:

– Что?

– К чему так аккуратничать? У тебя же в руках не микросхема, режь как попало, а то мы так и к вечеру не управимся.

– Порядок должен быть во всем.

– Порядок? Тебе следовало бы работать бухгалтером. Но порой даже ты спокойно относишься к беспорядку. Помнишь шкаф в нашей первой квартирке?

– У меня язык не поворачивается называть эту обувную коробку-переростка шкафом. Там просто физически невозможно было поддерживать порядок. – На секунду перестав шинковать лук, Коул посмотрел на Эмили и едва заметно улыбнулся, как улыбаются только тому, с кем вместе делил все радости и невзгоды, о которых потом приятно вспоминать холодным вечером у теплого камина.

Жаль, что, когда они разведутся, им наряду с мебелью, посудой и книжками придется делить и воспоминания, а рано или поздно в ее жизни появится другой мужчина, но у них уже не будет общего прошлого, когда можно будет вот так между делом вспоминать старые шкафы и неудавшуюся стряпню…

Ну а пока они еще окончательно не разошлись, можно напоследок порадовать себя общими воспоминаниями.

– А помнишь, как ты однажды не смог найти красный галстук в белую полоску?

– Тот, что ты подарила мне на наше первое Рождество, – кивнул Коул. – Он всегда приносил мне удачу, и я хотел надеть его в день запуска новой линейки телефонов.

Теперь они смотрели друг другу прямо в глаза.

– Ты злился, а я перерыла весь шкаф, а под конец стала просто вываливать одежду на пол, и когда ты меня увидел…

– Разозлился еще сильнее, но когда заметил в твоей руке нужный галстук…

– Обрадовался, а я сказала, что, если бы ты хоть иногда для разнообразия не пытался везде установить полный порядок, не был бы таким напряженным.

Они оба весело рассмеялись.

– Ты забыла самое интересное, – слегка понизив голос, заметил Коул, – как потом мы несколько часов занимались любовью прямо на этой куче одежды.

– Посреди беспорядка.

Тогда они наслаждались друг другом в порыве дикой страсти, забыв обо всем на свете, жаль только, что подобные мгновения случались у них слишком редко.

Коул осторожно провел пальцем по прядке ее волос:

– Эмили, почему у нас было так мало подобных мгновений?

Ей безумно захотелось поцеловать знакомую руку, но она все же сдержалась:

– Не знаю, Коул.

Несколько секунд он пристально смотрел ей прямо в глаза, а потом насмешливо улыбнулся и, опустив руку, снова начал шинковать лук, только на этот раз белые разномастные кусочки полетели во все стороны.

– Вот, пожалуйста, кривее резать я просто не в состоянии.

Эмили усмехнулась:

– Думаю, так пирог будет только вкуснее.

– Да неужели? Ладно, как скажешь, только что-то мне подсказывает, что, когда твои волосы побелеют от муки, ты заговоришь совсем иначе, – улыбнулся Коул, искоса взглянув на двухкилограммовый пакет пшеничной муки.

– Ты не посмеешь.

– Уверена? Я же так и не расплатился за разбросанные тобой вещи… – Коул зачерпнул пригоршню муки. – Ты раскаиваешься в своем поведении?

Эмили уже буквально чувствовала, как между ними искрится воздух.

– Ни капельки.

Коул занес руку у нее над головой:

– Миссис Уотсон, вы уверены в своем решении?

Как же давно к ней никто так не обращался! Эмили до сих помнила, как когда они только поженились, она несколько сот раз написала «миссис Коул Уотсон», прежде чем смогла поверить, что на самом деле вышла замуж за мужчину своей мечты. Но совсем скоро все это останется в прошлом и она вернет себе прежнее имя.

– Извини, – мягко выдохнула она.

Опустив руку, Коул снова посмотрел ей в глаза:

– Одежда никогда меня особо не интересовала, все в порядке.

– Я знаю. – А еще Эмили знала, что, как бы ей ни хотелось навсегда остаться в этом мгновении, оно все равно упорхнет, как неуловимый мотылек. Коула ждет работа, а она в любом случае станет матерью-одиночкой. Так лучше прямо сейчас со всем и покончить, чем лишний раз мучить друг друга. Эмили снова взялась за сельдерей. – Давай покончим с пирогом до прихода Кэрол.