— А где ваш Полифем? — полюбопытствовала я.

— Кто? — не понял Юрий Петрович.

— Тот верзила, что мой угол обычно разглядывает.

— А… дела у него. Его Колей зовут.

— Да я помню, просто он на циклопа похож. Жил такойциклоп, звали его Полифем. — О циклопах Юрий Петрович раньше не слышал ипотому нахмурился, а я пояснила:

— Древние греки считали, что есть такие существа содним глазом во лбу. Огромные людоеды.

— Коля не людоед, — совершенно серьезно сказал они задумался, вроде как сам в своих словах усомнился. Я только головой покачала.

— Коньяка у меня нет. Могу предложить чай или кофе.

Здоровяк приткнулся в коридоре, а мы с дядей Юрой прошли вкомнату. Я выглянула в коридор и позвала:

— Вы проходите, не стесняйтесь.

Парень улыбнулся и сказал:

— Спасибо, я здесь.

Юрий Петрович от угощения отказался и сразу же перешел кделу.

— Расскажи, дочка, что вчера случилось.

Я рассказала с максимальными подробностями.

— Может, ты у меня поживешь? — вдруг предложил он.

— Нет, к чему это? У меня есть своя квартира.

— Беспокоюсь я очень.

— Честно говоря, и я беспокоюсь. Юрий Петрович, а свашим делом это никак не связано?

Он вздохнул.

— И я о том думаю. Если человек кого ограбить хочет илиеще что… ты понимаешь… не станет он нож в спину втыкать. Ну, кулаком ударить,это понятно, а чтоб вот так…

— Я того же мнения, и не я одна… Вы это как-топрекратить можете? — спросился решительно. Он нахмурился и сказал,вздохнув:

— Как, дочка, коли ты мне помочь не хочешь?

— Это вы на предмет опознания? Прежде всего, я с трудомпредставляю, как это может быть в реальности.

— Я… — начал дядя Юра, и мне пришлось его перебить:

— А самое главное — вмешиваться в ваши дела ясовершенно не желаю. Я уже имела глупость влезть в них и теперь за эторасплачиваюсь. Простите, если я вас обижу, но не могли бы вы оставить меня впокое?

— Я понимаю, — кивнул он, — и не обижаюсь.Все правильно ты говоришь. Только ты тоже понять должна: ты мне человек нечужой, я после твоего звонка места себе найти не мог, даже сердце прихватило…как же я тебя в беде оставлю, дочка? Ты не сердись на старика, умные людиговорят: нет такой беды, с которой справиться нельзя. И мы справимся… Тыпоосторожней, по ночам-то из дома не выходи, да и днем лучше с кем-то. Замочеку тебя на двери плохонький, я вот Сашу привез, он дверью-то займется. А ты бы ивправду могла у меня чуток пожить. Спокойно, и мне, старику, радость.

Я только что не заплакала от умиления, но обижать еговсе-таки не стоило. Было заметно, что человек действительно переживает, апотому я просто головой покачала, мол, нет, и все дела.

— Ты погоди отказываться, — не унимался он. —Поедем ко мне, вдруг тебе понравится. Дом у меня большой, мешать я тебе небуду, не захочешь, так и не увидимся.

— Юрий Петрович, — слегка растерялась я, —что вы такое говорите?

— Не сердись, я ведь от всей души, и мне намногоспокойнее будет, что ты рядом и в безопасности. А куда соберешься, я с тобойребятишек отправлю. Вот хоть Сашу.

— Вы ведь это не серьезно? — спросила я.

— Очень даже серьезно.

— Но не могу же я у вас всю жизнь прожить!

— А почему нет? Живи на здоровье, я только рад буду.Дом большой, а я один. Если честно, и не нужен мне он, живу я в одной комнате.Может, ты опять замуж выйдешь, ты ведь красавица, а там ребятишки пойдут, ну ия рядом с вами, вроде деда. Мне ведь много не надо, так, словечкомперемолвиться…

У него был явный приступ белой горячки. Я сидела и ресницамиморгала, не желая верить, что все это он говорит серьезно.

— У тебя отпуск когда кончается? — спросил он.

— Отпуск у меня большой, еще наотдыхаюсь.

— Тогда, может, к морю съездишь?

— Была я на море.

— А ты в другое место. Мир большой. Вот люди сейчас вТурции отдыхают, ты в Турции была?

— Нет. И не хочу. Не о том мы говорим, дядя Юра, —назвала я его так вроде бы в шутку, с языка сорвалось, а вышло вполне душевно.Он улыбнулся.

— Давай-ка собирайся ко мне в гости, не хочешь надолго,так хоть на полчаса. Поговорим о том о сем, глядишь, и придет умная мысль вголову, как нам от бед избавиться.

Жил дядя Юра в том же районе, что и я, правда, от моей улицыдовольно далеко. Место было красивое. Река, в давние времена судоходная,извивалась здесь тонким ручейком, петляла, скрытая тенистыми деревьями. Домаутопали в кустах сирени и акации. Никаких тебе многоэтажек и дворов-колодцев,одним словом — рай.

Преобладала здесь частная застройка. Встречались дома ничемне примечательные, но были и настоящие дворцы.

Дом Юрия Петровича выглядел совершенно особенным.Двухэтажный, деревянный и весь резной. Две башенки, стрельчатые окна, огромнаяверанда и крыльцо как в русском тереме. Декорация к сказочному фильму.Впечатление слегка портил гараж в полуподвале с двойными воротами. Забор икалитка под стать дому — резные, добротные. Я только головой показала:

— Неужели вы сами?

— Нет, дочка, куда мне. Не дал Бог такого таланта.Художника одного дом. Художник по осени за границу уехал, в пожизненнуюкомандировку, а я вот купил. Нравится?

— Красиво, — кивнула я.

— Hy вот видишь, — обрадовался дядя Юра, и мывошли в дом. Здоровяк Саша остался в машине.

Надо полагать, дом Юрий Петрович купил вместе с мебелью. Всездесь было дорого и подобрано с большим вкусом. Сам хозяин выглядел среди этоговеликолепия как-то невзрачно.

— Вот здесь я и живу, — указал он на одну изкомнат. — А в остальных мыши бегают.

— Правда мыши? — удивилась я.