Парня видно не было, что не удивительно. Если я права, то кчему глаза мне мозолить. Я не спеша направилась к парку за Дворцом культуры.Парк был почти безлюден. Я просматривала объявления в газете, двигаясь в глубьаллеи.

Если парень за мной следит, он скорее всего шагает пососедней аллее или устроился где-нибудь в тени и с комфортом за мной наблюдает.

Решив усложнить ему жизнь, я свернула влево, пробраласьсквозь боярышник и вышла на полянку. Здесь стояла скамейка, а прямо за ней быладыра в заборе, сейчас не бросавшаяся в глаза из-за бурно разросшегося вьюнка.Устроившись на скамье, я уткнулась в газету. Кто-то почти бесшумно прошел поаллее. Шаги удалялись, должно быть, он намеревался обойти фонтан и вернуться. Ябыстро поднялась и покинула парк через дыру в заборе. Бросилась бегом кцентральному входу, и устроилась на скамье, недалеко от афишной тумбы, минут запять до того момента, когда на аллее появился мой паренек, озирающийся посторонам и изрядно запыхавшийся. О дыре в заборе он не знал, следовательно, росв другом районе. Я свернула газету и пошла на рынок.

Вернувшись домой и поразмышляв немного, я решила позвонитьдяде Юре. Однако дома его не оказалось. Трубку снял Полифем, поздоровался своимтихим и вкрадчивым голосом и поведал, что дяди Юры дома нет, но он может с нимсвязаться и тот ко мне непременно заедет. На том и порешили.

Дядя Юра приехал уже к вечеру, вместе с Полифемом. На этотраз Полифем стенку подпирать не стал, а устроился на диване, в общем начинаяпонемногу осваиваться в моей квартире. Дядя Юра занял кресло, которое, судя повсему, уже считал своим, а я, дождавшись, когда они устроятся, заявила:

— За мной следят.

Юрий Петрович нахмурился.

— Следят? Кто? Откуда ты знаешь?

— Я видела. Парень лет двадцати семи, рост под стовосемьдесят, шатен, длинные волосы, собраны в хвост, смуглый, ямочка наподбородке, в ухе серьга в форме крестика, на правой руке татуировка,небольшая, рисунок не разглядела. Одет в джинсы и рубашку навыпуск,красно-желтого цвета.

Полифем с хозяином переглянулись. Юрий Петрович нахмурился,а Полифем вдруг засмеялся. Смеялся он, как и говорил, тихо и мягко.

— Она его засекла, — пояснил он для бестолковых, ивзглянул на меня с улыбкой. Я стала ждать, что будет дальше. Юрий Петрович счелнужный пояснить:

— Это мой парнишка. Беспокоился я очень, вот иприставил его к тебе, для охраны то есть. Береженого, как говорится, Богбережет.

— Я испугалась, — сурово сказала я.

— Прости старика. Как лучше хотел. Ты бы на неговнимания не обращала, идет себе и идет. Мало ли что…

Полифем улыбаться перестал и душевно произнес:

— Если в подъезде на тебя не случайно напали, могут ещеобъявиться. Второй раз вряд ли повезет.

— Ага, — воскликнула я, изображаяоблегчение. — А вашего интереса здесь нет? — полюбопытствовала яминуту спустя. Юрий Петрович заулыбался было и сразу сник, а я продолжила:

— К примеру, кто-то на меня охотится, а вы на него. Иливсе не так и я не подсадная утка?

— Было бы проще, решись ты нам помочь, —запечалился дядя Юра.

— Не решусь, — ответила я.

— Вот ведь характер, — покачал он головой, вродебы смиряясь с этим фактом.

Мы посидели в молчании, потом дядя Юра опять заговорил:

— Я ведь просить тебя хотел, дочка. Послезавтра деньрождения у меня, пятьдесят пять лет. Дата. Уважь старика, приди. Хочешь, сподружкой или с другом… Гостей немного, так, свои. А тебе буду очень рад.

— Вообще-то я собиралась с подругой на дачу, обещалауже…

— Очень прошу, — повторил он и даже приложилладонь к сердцу.

— Я постараюсь, — уклончиво ответила я.

— Я машину за тобой пришлю, к пяти…

— Спасибо, на такси приеду.

— Зачем же на такси. У меня две машины без дела вгараже стоят. Пришлю. — Он поднялся и торопливо зашагал к выходу, недожидаясь, когда я придумаю какую-нибудь отговорку и откажусь. Полифемнаправился следом, лицо отрешенное, взгляд пустой. Наши дела тревожили егомало.

Наташка днем рождения заинтересовалась.

— Пойду с тобой, — заявила она, но я быланепреклонна.

— Нет.

— Почему это? — Она вроде бы даже обиделась.

— Потому что пригласил он меня не зря. И гости эти… Ачто, если там ожидается один из наших типов?

— Ну и?.. — спросила Наташка.

— Тебе к чему засвечиваться? Хочешь, чтобы и тебя вподъезде встретили?

Наташка не хотела, потому в гости я отправилась одна.

Как и обещал дядя Юра, без двадцати минут пять к моемуподъезду подкатила машина: огромный серебристый «Форд». Из него вышел молодойчеловек и замер у двери, задрав голову и поглядывая на окна. Бабульки на скамьетоже замерли и поглядывали на него. Я не люблю заставлять людей ждать, особеннопожилых, потому поспешила на улицу.

Полдня я размышляла, что преподнести в подарок так неудачносвалившемуся на мою голову дорогому дядюшке. С деньгами у меня было туго, да ине удивишь его деньгами, вкусы его для меня загадка, пятьдесят пять лет — этодата. Изрядно помучившись, я решила подарить Юрию Петровичу шкатулку,доставшуюся мне от бабушки. Вещь красивую и бесполезную, которая вполне могласойти за антиквариат. Я упаковала ее в нарядную коробку и прикрепила открытку.Получился неплохой подарок.

Мы подъехали к дому. При нашем появлении ворота открылись,мы оказались во дворе. Откуда-то слева появился парень в темном костюме,распахнул дверь и помог мне выйти.

В дверях возник дядя Юра, одарил счастливой улыбкой и пошелнавстречу, раскинув руки.

— Здравствуй, дочка. Спасибо, что приехала.

Он меня обнял, я его поцеловала, а потом вручила подарок.

— Не знаю, понравится ли, но я старалась.

Могу поклясться, что на глазах его появились слезы. ЧеловекЮрий Петрович забавный.