— Дочка, — поднял он, руку, — я все понимаю.Только на пару дней. Нельзя эти деньги никому доверить. Ты человек честный,чужое не возьмешь. Тебе я верю.

— Да не в том дело, — отмахнулась я. — Немогу я их оставить. Вдруг случится что: обокрадут меня, или квартира сгорит…

— От судьбы не уйдешь. Сгорит, значит, так тому и быть.

— Послушайте, ну закопайте их где-нибудь, в концеконцов, арендуйте сейф в банке…

— Я уж и сам думал и так и эдак: зарыть опасно, а вбанк… если со мной что случится, вернуть их будет не просто. Остаешься ты.Пусть полежат пару дней, может, я зря тревожусь, и дела мои на поправку пойдут.А пока спрячь…

Я тяжело вздохнула.

— Юрий Петрович, мне нелегко вам отказывать…

— А ты и не отказывай. Пару дней. Убери их куда-нибудь,хоть под диван, и забудь. Обещаю, что в первый и последний раз, больше ни о чемне попрошу.

Я взглянула на Полифема. Он сидел, вытянув длинные ноги, испал с открытыми глазами. Я была почти уверена в этом.

— Ты мне поможешь? — спросил дядя Юра. Я встала,взяла кейс и направилась с ним к пианино. Открыла нижнюю крышку и убрала кейс вобразовавшийся тайник.

— Вот здесь он будет пока, — сказала я. — Ноесли его свистнут, это ваша головная боль.

— У тебя дверь надежная, — заверил дядя Юра иторопливо поднялся. Вслед за ним встал Полифем, значит, я ошибалась: он не спали все слышал.

После того, как я имела глупость оставить деньги у себя,Юрий Петрович позвонил только однажды, на следующий день, ближе к обеду. Апотом пропал. Я сохраняла спокойствие два дня, которые он мне обещал. За кейсомникто не явился, и вообще про меня вроде бы забыли. На телефонные звонки никтоне отвечал, я оставила сообщение на автоответчике и пыталась решить: что жетеперь делать? Кейс в пианино здорово действовал мне на нервы. Покидатьквартиру я боялась: надежная дверь или нет, а рисковать, не стоит. Но двадцатьчетыре часа в сутки сидеть в квартире, точно в одиночной камере, тоже неполучалось, в общем, я сильно гневалась и даже не желала этого скрывать.

Когда прошло четыре дня, беспокойство погнало меня к егодому. Решение созрело ближе к полуночи, когда я безуспешно пыталась дозвонитьсяв очередной раз. Что-то подсказывало мне, что Юрий Петрович не желает отвечатьна мои звонки.

Чертыхаясь, я села в машину и отправилась на Новомосковскуюулицу, где находился резной терем. В темноте свернула не в тот переулок,потребовалось несколько минут, чтобы сообразить, как проехать на нужную улицу,пересекла Гончарный переулок, сокращая путь, и оказалась сбоку резного терема.Глухой забор скрывал эту часть здания от любопытных прохожих.

Переулок тонул в темноте, только на углу горел фонарь, нотуда, где стояла моя машина, свет не доходил. Я вышла, поеживаясь от ночнойсырости, зашагала к парадному, поглядывая на дом, и тут заметила кое-что, чтоменя обрадовало: внизу, в окне рядом с дверью горел свет, тусклый и какой-тостранный, однако указывающий на то, что дом обитаем.

Я тянулась к кнопке звонка, когда внезапно почувствовалахолод в спине: свет был не только тусклым, он двигался.

Фонарик, с опозданием поняла я. Свет удалялся и вскоре вовсеисчез где-то в глубине дома, а я поспешно отступила в тень. Хозяин дома вряд либудет ходить с фонарем в руках, конечно, если у него пробки не вышибло… Мне этопоказалось маловероятным.

Я скользнула в переулок. А что, если те, в доме, видели менявозле калитки? Там может быть еще выход, наверняка есть, и они уже ждут менявозле машины. Вот черт… Позвонить в милицию? Хорошая мысль, но для началанеплохо бы найти телефон.

К машине мне возвращаться не обязательно, пусть до утрастоит, хотя возле дома меня могли и не заметить, а машину обнаружат, и кому-тостанет интересно, что я здесь делала темной ночью? Найти владельца по номерутранспортного средства проще простого.

Я стояла в темноте, прислушиваясь и размышляя. В концеконцов решила обойти дом и приглядеться к своей машине из соседнего переулка:даст Бог, что-нибудь да замечу. А может, и уеду. Домой. Если повезет…

Решив так, я стала осторожно пробираться вдоль забора. Этобыло нелегко: от соседнего дома его отделял узкий проход, заросший кустами икрапивой.

«Вроде бы живут богатые люди, а развели всякуюдрянь», — зло подумала я, уже шагнула в переулок, когда заметила машину —не свою, конечно, до нее было далеко.

Сама по себе машина вроде вы угрозы не представляла, мало ликто мог ее здесь оставить, но я решила проявить осторожность и не спешить. Потомувернулась назад, в крапиву, и замерла.

Свет фонаря едва пробивался к этой части переулка,определить марку машины, а тем более увидеть номер я не могла, но было ясно:это, безусловно, дорогая иномарка. Огни потушены, и вроде бы никого в ней нет,хотя клясться в этом я бы не стала. Машина стояла почти вплотную к забору ЮрияПетровича, и я логично предположила, что ее хозяева или хозяин в настоящиймомент бродят с фонарем по его дому. Интересно, что будет дальше. Покидатьукрытие охоты никакой, есть шанс столкнуться с незваными гостями нос к носу, Вобщем, я укрылась в крапиве и стала ждать.

Послышались голоса, два, может, и три. Говорили тихо, но вночном безмолвии слова звучали довольно отчетливо. Вдруг совсем рядом открыласьневидимая с этой стороны калитка, и в поле моего зрения возникли три мужскихсилуэта.

— Садись за руль, — сказал один из мужчин, я сразуже узнала голос Юрия Петровича. Они подошли к машине. Шедший в середине тип былдядей Юрой, а впереди Полифем, этого ни с кем даже в кромешной тьме неспутаешь. Он сел за руль, а Юрий Петрович с третьим парнем сзади. Когдасадились, в матовом свете машинной лампочки я отлично видела лица обоих:землисто-серую физиономию дорогого дядюшки и бледное, узкое, с тонкими губами иорлиным носом лицо молодого парня.

Я совсем было собралась покинуть свое укрытие и окликнутьЮрия Петровича, но в последний момент разумно предположила, что от моегопоявления он вряд ли придет в восторг — место здесь глухое, темное, a человектолько что бродил по собственному дому с фонарем в руке. Наверное, неспроста.

Машина отъехала, а я все еще пребывала в сомнениях. Потомвыбралась в переулок и заспешила к своим «Жигулям». Уже в кабине взглянула начасы: пять минут второго. Ну, и что делать дальше? Если он плюет на мои сообщенияна автоответчике, то и записка тоже не произведет впечатления.