Сидя кашлянул:

– Во-первых, новорожденные не умеют сидеть,во-вторых, у них не бывает защемления нервных корешков в спине, а в-третьих,Мотя...

– Что? – насторожился физик.

– Ты же не взял очки нарочно! Случайность тутисключена, без стекол ты видишь как тумане. Но в прошлый раз, когда мы ездили вАкадемию, к тебе подскочила какая-то девчонка и сдуру спросила: «Дедушка, какпройти в местную библиотеку?» Помнится, ты побелел и довольно сердито ответил:«Милая, мне до дедушки еще жить и жить, позвольте проводить вас в храм книг».Что, старый греховодник, задела тебя нимфа за живое? Вот потому-то ты сегоднябез очков. Эх, Мотя, желание казаться моложе – первый признак старческогомаразма. Надеюсь, ты не собираешься пластическую операцию делать?

– Знаешь, Сидя, – обиженно протянул Матвей, –мы дружим пятьдесят лет, и...

– Шестьдесят три, – поправил Исидор.

– Что? – осекся Матвей.

– Ты неточен в датах. Мы познакомились в годпоступления в университет, нам тогда едва исполнилось семнадцать. Если учесть,что зимой мне восемьдесят стукнуло, получается, что нашей дружбе намногобольше, чем полвека.

– В общем, я порой удивляюсь, – сказал Матвей,– ну и мысли забредают тебе в голову. Я и думать забыл о той девочке, она мне вправнучки годится. Что же касается очков, то ответ прост: я использую новыекапли, и они мне помогли, отлично исправляют зрение.

– Интересно, – кивнул Исидор, – лекарство отблизорукости! Глядишь, скоро придумают физкультуру против кариеса. Не глупи идоставай очки.

– Я чудесно вижу окружающий мир, – уперсяМотя.

– Ну-ну... – недоверчиво протянул математик. –И все-таки метода естественных последствий никто не отменял!

– Это что за штука такая? – заинтересоваласья.

Исидор поправил ремень безопасности.

– Сейчас объясню. Например, говорят ребенку:«Вася, не хватай горячий чайник, обожжешься». Твердят сто раз, но Вася даже неслушает. Мать расстраивается, но упорно дудит в одну дуду. А это неверно! Нужноприменить метод естественных последствий. Один раз предупредила об опасности,дальше молчи. Ухватится капризник за раскаленную железку и получит урок. Это вовсех случаях срабатывает безотказно.

– Жестоко, – вдохнула я.

– Зато действенно, – отбрил Исидор. – Детейвредно постоянно сахарным сиропом поливать. В «Домострое» прямо сказано: чтобыребенок вырос хорошим человеком, он должен научиться понимать значение слова«нельзя» и отличать его от «хочу». Тормози, приехали! Сейчас нашего бравогомолодца выкорчевывать из салона будем.

– Я сам выйду, – подал голос Мотя.

И вот уж удивительно – физик действительновесьма ловко выбрался на тротуар. Не успел лучший друг Сиди одернуть пиджак,как с нами поравнялись трое мужчин весьма почтенного возраста. Двое былисухощавыми и в своих строгих костюмах напоминали хорошо зажаренные тосты, а ихспутник оказался толстяком, облаченным в пиджак ярко-фиолетовой расцветки.Очевидно, несмотря на немалые годы и корпулентность, этот ученый изо всех силстарался угнаться за модой.

– Добрый день, Матвей, рад встрече, Исидор, –сказал один из «сухарей», искоса поглядывая на меня.

– Семен! – воскликнул Сидя и стал трясти рукуколлеге.

– Алла Евгеньевна, – расцвел Мотя, делая шажокв сторону туши в пиджаке цвета спелого баклажана, – замечательно выглядите!Впрочем, как всегда! Мила! Хороша! Пополнела!

«Слонопотам» в растерянности заморгал, Исидоркашлянул, Семен с товарищем замерли. А Мотя, не обращая внимания на повисшеемолчание, заливался соловьем:

– Аллочка! В вас соединились яркий талант икрасота, это огромная редкость! С интересом прочел вашу последнюю статью вжурнале. Поражен библиографической подборкой и свежестью взгляда на проблему. Асейчас я в восторге от вашего внешнего вида. Какой костюм! Удивительный цвет!Аллочка, вы наша королева!

Семен и его приятель топтались на месте, какстреноженные кони. Толстяк буркнул нечто невразумительное. Мотя же схватил егоза руку, поднес ладонь к губам и выпалил:

– Примите заверения в искренней любви ивосторге. Я небольшой охотник делать дамам комплименты и полагаю, что физика неженская наука, но вы, право слово, царица! Верно, Сидя?

Исидор повернулся в мою сторону, вытащилносовой платок и трубно высморкался. Семен с товарищем, забыв попрощаться,резво потрусили к входу в здание. Багровый слонопотам, бубня под нос что-тонеразборчивое, последовал за коллегами.

– Я обидел Ерохину? – растерялся Матвей. – Онанеправильно меня поняла?

– Нет, – хмыкнул Исидор, – думаю, Алла была быв восторге, услышь она твое вранье! Кстати, Мотя, говорить даме «вы отличновыглядите, пополнели» нынче не принято. Это в пятидесятые годы прибавление ввесе считалось признаком хорошего самочувствия, сейчас же наоборот.

– Право, я не думал оскорбить Аллочку, –испугался физик, – но она и впрямь такая пышная. Мне нравятся женщины в теле.

– Матвей, – резко одернул друга Сидя, –нежелание носить очки сыграло с тобой дурную шутку. Ты сейчас беседовал не сЕрохиной!

– А с кем? – изумился Матвей.

– Ты осыпал комплиментами Федора Калинина.

– Я восторгался Федькой? – ужаснулся Мотя. –Но он отвратительный субъект! Унижает аспирантов! Говорят, заставляет приехавшихиз провинции свою квартиру убирать, на даче огород копать. Сидя, признайся, тышутишь?

– Нет, – сказал Исидор, – я серьезен какникогда. А еще ты ему руку поцеловал!

– Ужасно! – позеленел Мотя. – Я думал, этоАлла. Нет-нет, Исидор, ты ошибаешься! Ладно, я лица не разглядел, но фигура-тобабская, вся круглая! И костюм – он же цвета сортовой сирени! Мужчина такой низа что не наденет.

Исидор взял Матвея под руку.

– Пошли, небось уже все в курсе, что Ромашин уКалинина персты лобзал. Послушай моего совета – не снимай очки! Никогда! Иначев худшую ситуацию попадешь, охотясь за вечной молодостью.

– Вы долго пробудете на совещании? – стараясьне захохотать во весь голос, спросила я.

– До вечера просидим, – задумчиво протянулСидя.

– У вас же есть мобильный? – на всякий случайуточнила я.