спешится, хозяин махнул рукой следовать за ним – мол, покажу, куда обустроить лошадей, а где ночевать самим.

Гостиница была наполовину пуста: постоялый двор стоял хоть и на оживлённой дороге, но не на имперском тракте. Засыпать дорожное полотно щебнем или тем более мостить камнем никто здесь не собирался. Морозы же схватили землю совсем недавно, а снега для саней выпало ещё мало. Большинство путников предпочитало либо ехать пусть в объезд, но по твёрдой имперской дороге, либо пережидать в городах. Короткими торговыми путями в межсезонье пользовались те, кому надо было спешить.

Зал трапезной тоже был заполнен едва ли на треть, ночевали в гостинице лишь несколько средней руки торговцев, поодиночке или группами – одна человек на пять целой семьёй. Много тяжёлых полированных дубовых столов пустовало, и даже солдаты не смогли это исправить до конца. Впрочем, будь даже зал полон – дворянину бы отдельный стол нашёлся всегда. Причём достаточно вместительный: ведь с молодым господином обязательно должны сесть капитан и десятники. Кроме того, никого не удивит, если туда же позовут и Дайви. Капитан явно служака опытный, не зря вперёд доверенного человека послал. Наверняка приказал не только о ночлеге побеспокоиться, но и про дорогу узнать – как проехать, сколько до следующего постоялого двора.

Дайви специально сел к залу спиной, чтобы случайно по губам его доклад нельзя было услышать. Стоило всем начать есть, принялся рассказывать самое важное из того, что ему удалось разузнать, пока он в ожидании отряда «чесал языком» с прочими постояльцами.

– Я нашёл торговца, который всего две недели как проезжал через Эллистон. Точнее, не через сам город, но через провинцию.

Остальные кивнули. Провинция Эллистон была самой ближней к Радуге-в-Огнях, дальше начиналось условное Приграничье и Безумный лес. Посольство ханжаров, когда граница исчезнет, наверняка отправится именно туда. Чем ближе была провинция, тем больше встречалось про неё нехороших слухов. Но пока только слухов, поэтому делать какие-либо выводы было рано.

– Так вот. На въезде в провинцию его остановили крепкие ребята из стражи мормэра…

Командир охраны удивлённо поднял бровь. Он много лет служил императорам и сообразил первым: наместникам провинций было запрещено создавать хоть какие-то воинские структуры и подразделения. Даже стража ему подчинялась или через городские магистраты или через ведомство виконта Раттрея.

– Да, да, – подтвердил Дайви. – И не просто так они его остановили, а собрать «дорожный сбор на ремонт трактов». Причём как процент от стоимости товара.

– Да это же мятеж! – выдохнул старший телохранитель. – Таможенный сбор и…

– И началось всё как раз в августе.

– Едва новость о вторжении орков дошла до Эллистона, – подвела итог Лейтис. – Но формально ещё не мятеж. И не попытка отделения. Отдавать приказ легионам рано. Да и население провинции, судя по всему, пока не понимает, что творится. Про маленькое королевство задумался только сам наместник.

Старший телохранитель задумчиво побарабанил пальцами по столу:

– Легионы – это худший вариант. Солдаты нужны в других местах, плюс сразу настраивать против себя целую провинцию не стоит. Но куда, интересно, смотрели Хранящие покой? За неделю-другую всё не провернёшь, нужны годы.

Лейтис пожала плечами:

– Добавьте Сберегающих, которые тоже сообщили бы подозрительное… какая разница? Если наши подозрения верны, по приезде меня, конечно, не тронут, но и покажут нам исключительно то, что мы, по их мнению, имеем право увидеть. А поднимать штандарт придётся на границе провинции.

– Давайте я? – вдруг предложил Дайви. – Прикинусь бродячим писарем или ещё кем-то, сам по себе пройду через весь Эллистон и всё выясню. В столице провинции догоню и доложу.

Остальные закивали, идея прозвучала здравая. Лейтис же задумчиво посмотрела в зал на обедающих. Там как раз с жилого этажа спустились очередные постояльцы и присоединились к семье торговцев. То ли путешествовали вместе, то ли тоже были родственниками. В зале стало шумно, с улицы ввалились последние солдаты, громко потребовали пива и мяса, занимали свободные столы. Командир охраны глядел на своих людей с гордостью. Вроде типичные дворянские дружинники. Дисциплинированные, пусть и немножко склонные к позёрству и небольшой расхлябанности – не в ущерб делу, но перед девушками покрасоваться. Кто-то сразу хлопнул по попке официантку, пока та принимала заказ. Можно было не сомневаться, что девица намёк поняла и вечером заглянет насчёт покувыркаться за монету… При этом столы бойцы занимали как бы в случайном порядке, где есть место и как приглянулось, однако расселись все так, что с какой бы стороны ни случилось нападение, императрицу всегда прикроет пять-шесть человек.

Закончив рассматривать гвардейцев, командир проследил за взором Лейтис. Взгляд девушки перестал шарить беспорядочно, теперь она, не отрываясь, смотрела на семью торговцев.

– Видите вон там, у стены? – Лейтис как бы случайно махнула ложкой, указывая остальным. – Пожилые мужчина и женщина, две девушки и с ними трое детей? Я их знаю. Точнее, хорошо знаю самого старшего. Это мастер Дермид, старейшина цеха хугларов.

– Артисты-бродяги, – один из десятников сморщился:

Лейтис с довольной улыбкой продолжила:

– Вот-вот. Все так реагируют. Завтра вы про них и не вспомните. Идеальное прикрытие для нашего шпиона. Никого не удивит, что актёры суются во все дыры и что-то вынюхивают: крысы же помоечные, – остальные переглянулись и осторожно один за другим кивнули. – И Дермид меня знает… не как императрицу. Я и Харелт как раз незадолго до мятежа под чужими именами были на одном из праздников хугларов «для своих».

Остальные кивнули: мол, поняли, вопросов нет. До того, как стать императором, Харелт занимался расследованиями среди высшего дворянства, неподсудного обычным следователям Тайной канцелярии. Отец Лейтис тоже несколько раз помогал Сберегающим, тем более и он, и его дочь – маги крайне редкой школы. Наверняка с бродячими актёрами они знакомились тоже по какой-то государственной надобности.

– Дайви, – приказала Лейтис. – Сегодня осторожно, без лишних ушей, покажешь мастеру Дермиду знак службы Раттрея и намекнёшь, что просишь услугу. А для этого завтра уже на тракте нам надо встретиться.

***

Утром следующего дня хуглары собрались ещё затемно и уехали сразу, как открыли ворота постоялого двора. Лейтис же позволила себе понежиться в постели. Никто не должен связать её отряд и бродячих артистов. Поэтому дворянин вовремя не встанет и из-за этого с отъездом они опоздают. Проснулась девушка от стука в дверь и голоса командира отряда:

– Господин, люди готовы.

Только тогда Лейтис откинула одеяло и соизволила встать. Подошла к окну, посмотрела на выпавший