— Твои слова кажутся мудрыми, и в этом самая большаяопасность. Если бы ты говорил глупости, было бы легко доказать, что ты ошибаешься.Но то, что ты сейчас сказал, заводит нас в ловушку.

Люди в первом ряду были свидетелями этих пререканий.

До сих пор наместник всегда старался прислушиваться к мнениюсовета, и у Акбара была прекрасная репутация. Тир и Сидон направляли своихпосланников посмотреть, как наместник управляет городом. Его имя дошло уже доимператора, и при определенной доле везения он мог бы стать советником придворе.

Но сегодня его авторитету публично был брошен вызов. Если онне проявит решимости, то потеряет уважение народа и больше не сможет приниматьважные решения, ведь никто не будет ему повиноваться.

— Продолжай, — сказал он пленнику, не обращаявнимания на яростный взгляд жреца и требуя, чтобы купец перевел его вопрос.

— Я пришел предложить вам сделку, — сказал ассириец. —Вы освобождаете для нас путь, и мы двинемся на Тир и Сидон. Когда эти городабудут разгромлены — а это неизбежно, ведь большая часть защитников этих городовплавает по морям на торговых кораблях, — мы щедро вознаградим за этоАкбар. И сохраним за тобой власть наместника. — Вы видите? — сказалжрец, снова поднимаясь с места. — Они считают, что наш наместник способенпожертвовать честью Акбара ради собственной власти! Толпа взревела от ярости.Этот полуголый раненый пленник хочет установить свои правила! Побежденный,предлагающий городу сдаться! Несколько человек даже пробились вперед, чтобынаброситься на пленника. Стражам с большим трудом удалось удержать этих людей.

— Подождите! — сказал наместник, стараясьперекричать толпу. — Перед нами беззащитный человек, который не можетвызвать у нас страха. Мы знаем, что наше войско лучше обучено, а наши воиныотважнее. Нам не нужно никому ничего доказывать. Если мы решим бороться, топобедим в сражении, но наши потери будут огромны.

Илия закрыл глаза и взмолился о том, чтобы наместникуудалось убедить народ.

— Наши предки рассказывали нам о египетском царстве, ноэти времена прошли, — продолжал он. — Сейчас мы возвращаемся вЗолотой Век, мы знаем, что наши отцы и деды смогли жить в мире. Почему же мыдолжны нарушить эту традицию? Сегодня войны ведутся в торговых делах, а не наполях сражений.

Постепенно толпа успокаивалась. Наместник брал верх!

Когда шум стих, он обратился к ассирийцу. — Того, чтоты предлагаешь, мало. Вам придется заплатить подати, которые платят купцы зато, что проходят по нашей земле. — Поверь, наместник, у вас нетвыбора, — ответил пленник. — У нас достаточно людей, чтобы сравнять сземлей этот город и убить всех его жителей. Вы давно живете в мире и ужепозабыли, как сражаться, в то время как мы завоевываем мир.

Толпа снова зашумела. Илия думал: «Наместник не может сейчаспоказывать свою нерешительность». Но спорить с ассирийским воином, который дажев плену навязывал свои условия, было нелегко. Каждую минуту на площадистановилось все больше людей. Илия заметил в толпе даже купцов, которые бросилисвои дела, обеспокоенные развитием событий. Суд принимал опасный поворот.Нельзя было больше уходить от решений, будь то сделка или смерть.

Люди разделились: одни выступали за мир, другие требовали,чтобы Акбар оказал сопротивление. Наместник шепотом сказал жрецу:

— Этот человек при всех унизил меня. Но ты поступил нелучше.

Жрец повернулся к нему. И, стараясь говорить так, чтобыникто другой не услышал, велел немедленно приговорить ассирийца к смерти.

— Я не прошу, а требую. Ты сохраняешь власть лишьблагодаря мне, и я могу покончить с этим когда угодно, тебе ясно? Я знаю, какиежертвоприношения могут смягчить гнев богов, когда мы вынуждены сменить правящуюдинастию. Это будет не первый случай: даже в Египте, царстве, просуществовавшемтысячи лет, было много случаев, когда сменялись династии. И все-таки жизнь воВселенной не прекратилась, небо не обрушилось на наши головы.

Наместник побледнел.

— Военачальник стоит в толпе с несколькими воинами. Еслиты будешь настаивать на соглашении с ассирийцем, я скажу всем, что богиоставили тебя. И тебя лишат твоей власти. Давай продолжим суд. Ты будешь делатьтолько то, что я велю.

Если бы Илия находился поблизости, у наместника осталасьхотя бы одна возможность: он попросил бы израильского пророка рассказать о том,что он видел ангела на вершине Пятой Горы. Он напомнил бы всем историювоскрешения сына вдовы. И тогда собравшиеся собственными глазами увидели быпророка, способного творить чудеса, рядом с человеком, не обладавшим никакойсверхъестественной силой.

Но Илия отсутствовал, и у него больше нет выбора. Да ипотом, это всего лишь пленник. Никакое войско в мире не начинает войну из-загибели одного воина.

— Твоя взяла, — сказал он жрецу. Когда-нибудь он расквитаетсяс ним.

Жрец согласно кивнул головой. Вслед за тем прозвучалвердикт.

— Никто не покорит Акбар, — сказалнаместник. — И никто не войдет в наш город без разрешения его жителей. Тыпопытался сделать это, и я приговариваю тебя к смерти. Услышав это, Илия закрылглаза. Военачальник улыбался.

Пленника, окруженного толпой, привели на место казни угородской стены. Там с него сорвали остатки одежды и оставили нагим. Один извоинов толкнул его на дно ямы, вырытой рядом со стеной. Народ столпился возле ямы.Люди проталкивались поближе, чтобы получше все разглядеть.

— Воин с гордостью носит свои доспехи и не прячется отврага, потому что он храбр. Шпион одевается как женщина, потому что онтрус, — крикнул наместник так, чтобы все услышали. — Поэтому я приговариваюего к смерти, лишенной чести храбрых.

Народ освистал пленника и криками одобрил наместника.Пленник говорил что-то, но толмача поблизости больше не было, и никто не могего понять. Илие удалось пройти вперед и подойти ближе к наместнику, но было ужепоздно. Когда он дотронулся до его мантии, тот грубо оттолкнул его.

— Это твоя вина. Ты хотел устроить публичный суд.

— Нет, это твоя вина, — ответил Илия. — Дажеесли бы ты созвал совет Акбара тайно, военачальник и жрец сделали бы то, чтохотели. В течение всего процесса я был окружен стражниками. Все было хорошопродумано. Обычай гласил, что продолжительность казни избирает жрец. Оннаклонился, взял камень и протянул его наместнику. Камень был не такой крупный,чтобы повлечь быструю смерть, но и не слишком мелкий, чтобы продлитьстрадание. — Ты первый.

— Я вынужден это сделать, — тихо произнеснаместник, чтобы его слышал только жрец. — Но я знаю, что это неправильный путь.