— Все эти годы ты вынуждал меня идти на более суровыемеры, а сам старался делать лишь то, что было приятно народу, — так жетихо ответил жрец. — Не раз я терзался сомнениями и чувством вины,проводил бессонные ночи, преследуемый призраками ошибок, которые, возможно,совершил. Но благодаря тому, что я не струсил, весь мир сейчас с завистьюсмотрит на Акбар. Люди принялись искать камни подходящего размера.

Какое-то время слышен был только стук камней друг о друга.

Жрец продолжил:

— Может быть, я ошибаюсь, осуждая этого человека насмерть. Но не в том, что касается чести нашего города. Мы — не предатели.

Наместник поднял руку и бросил первый камень. Пленникувернулся от удара. Однако вслед за этим толпа с криком и свистом принялась забрасыватьего камнями. Ассириец пытался защищать лицо руками, и камни попадали ему вгрудь, в спину, в живот. Наместник хотел уйти оттуда. Он уже много раз виделэто зрелище, знал, что смерть будет медленной и мучительной, что лицопревратится в сплошное месиво из костей, волос и крови, а люди будут кидатькамни даже после того, как жизнь покинет это тело. Через несколько минутпленник перестанет защищаться и опустит руки. Если он был хорошим человеком,боги направят один из камней, и тот попадет ему в темя и вызовет обморок. Аесли он совершил много зла, то не потеряет сознания до последней минуты.

Толпа вопила и все яростнее бросала камни. Осужденный изовсех сил пытался защищаться. Но внезапно он раскрыл руки и заговорил напонятном всем языке. Пораженные этим, люди застыли.

— Долгой жизни Ассирии! — крикнул он. — Вэтот миг предо мной предстает образ моего народа, и я умираю счастливый. Ибоумираю, как предводитель, который пытался спасти жизнь своих воинов. Я уйду кбогам с радостью, ибо знаю, что мы завоюем эту землю!

— Ты видел? — сказал жрец. — Он слышал ипонял весь наш разговор во время суда. Наместник кивнул. Ассириец говорил на ихязыке и знал теперь, что в совете старейшин Акбара царит раздор.

— Я не в аду, ибо образ моей родины придает мне силы идостоинства. Образ моей родины наполняет меня радостью! Слава Ассирии! —снова закричал он. Очнувшись от ошеломления, толпа снова принялась бросатькамни. Человек стоял, раскрыв руки, не пытаясь защищаться. Это был храбрыйвоин. Несколько мгновений спустя проявилась милость богов: один из камнейугодил ему в лоб, и он упал без сознания.

— Теперь мы можем уйти, — сказал жрец. —Народ Акбара сам позаботится о том, чтобы завершить дело.

Илия не вернулся в дом вдовы. Он отправился бродить попустынной местности, сам не зная, куда идет. «Господь ничего не сделал, —говорил он растениям и камням. — А ведь мог все изменить». Он раскаивалсяв своем решении и винил себя в смерти еще одного человека. Если бы онсогласился тайно созвать совет старейшин Акбара, наместник мог взять его ссобой. Тогда они были бы вдвоем против жреца и военачальника. Вероятность ихпобеды была бы невелика, но все же больше, чем во время публичного суда.

Хуже того, на него произвело большое впечатление умениежреца обращаться к толпе. Не соглашаясь ни с одним из высказываний жреца, ондолжен был признать, что этот человек прекрасно управляет людьми. Илия решилзапомнить увиденное в мельчайших подробностях, ведь когда-нибудь ему придетсявстретиться в Израиле с царем Ахавом и царевной Тирской.

Он шел куда глаза глядят и смотрел на горы, город и наассирийский лагерь вдали. Он был лишь песчинкой в этой долине, вокруг негопростирался огромный мир, такой необъятный, что, даже проведя в странствияхцелую жизнь, он все равно не смог бы прийти туда, откуда начал путь. Его друзьяи враги, возможно, лучше понимали, в каком мире они живут. Они моглиотправиться в дальние страны, плавать по неизведанным морям, любить женщин, немучаясь своей греховностью. Ни один из них больше не слышал ангелов из детстваи не думал бороться во имя Господа. Они жили в согласии с настоящим и былисчастливы. Он такой же, как все люди; и вот теперь, бредя по долине, онстрастно желал никогда больше не слышать голосов Бога и Его ангелов.

Но жизнь соткана не из желаний, а из поступков каждогочеловека. Илия вспомнил, что много раз уже пытался отказаться от своегопредназначения, но сейчас он стоит здесь, посреди долины, ибо так велел емуГосподь. «О Господи, я мог бы быть всего лишь плотником и все равно был быполезен Тебе!"

Но он исполняет то, что ему велено, и несет на себе грузпредстоящей войны, истребление пророков царем и Иезавелью, избиение камнямиассирийского предводителя и страх любви к женщине из Акбара. Господь приготовилему подарок, а он не знает, что делать с ним. Посреди долины вдруг возник лучсвета. Это был не ангел-хранитель, которого он всегда слушал, но редко видел.Это был ангел Господень, который пришел утешить его. — Я больше ничего немогу сделать, — сказал Илия. — Когда же я вернусь в Израиль?

— Когда научишься строить заново, — ответилангел. — Но помни о том, что заповедал Бог Моисею перед сражением.Используй каждое мгновение, чтобы потом не раскаиваться и не жалеть о том, чтоупустил свою молодость. Господь посылает человеку испытания в любом возрасте.

И сказал Господь Моисею: «Не бойтесь, да не ослабеет сердцеваше перед сражением, не ужасайтесь перед врагами вашими. И кто насадилвиноградник и не пользовался им, тот пусть идет и возвратится в дом свой, дабыне умер на сражении и другой не воспользовался им.И кто обручился с женою и невзял ее, тот пусть идет и возвратится в дом свой, дабы не умер на сражении идругой не взял ее».

Илия брел еще какое-то время, пытаясь понять эти слова.Когда он уже подумывал вернуться в Акбар, то увидел женщину, которую любил. Онасидела на камне у подножия Пятой Горы, в некотором удалении от того места, гдесейчас был Илия.

«Что она там делает? Неужели она знает о суде, о смертномприговоре и о той опасности, которая нас ожидает?» Он должен был немедленнопредупредить ее и решил подойти к ней.