голубоглазый итальянец-блондин с усами. Гвидо не входил в семью, поэтому он, как и я, имел право носить усы. Ростом выше среднего, крупный. Выглядел как персонаж гангстерского фильма из 30-х годов. На вид лет сорок, на руках вытатуированы змеи. Глаза вечно скрыты за солнечными очками. Из тюрьмы выходил, только чтобы тут же сесть обратно, причем каждый раз за новое преступление, как он мне поведал. Любил пострелять, но ни разу не сидел за убийство. Гвидо руководил передовым отрядом — настолько передовым, что они даже пользовались рациями. Джилли как-то объяснил мне, почему Гвидо такой безбашенный и рисковый: он много работал на семью Коломбо. Попросту говоря, участвовал в убийствах.

Друзьям Гвидо был предан до конца, врагов сводил в могилы. Его боялись и уважали.

Как-то раз, когда я уже поближе сошелся с шайкой Джилли, мы с Гвидо поехали по делам на моей тачке.

Тут он говорит:

— Слышь, Дон, че там пищит?

— Не знаю, я ничего не слышу.

— Ну пищит же, — он наклоняется вперед и кивает на приборную панель.

Мы подъезжаем к лавке, я встаю напротив у тротуара. Гвидо продолжает:

— Надо разобрать панель, все поправить там. Я сейчас займусь.

— Слушай, Гвидо, не парься. Меня звук не напрягает.

— Зато меня напрягает. Тут делов на пару секунд.

У него в тачке всегда лежал набор взломщика. Он сходил за инструментами и принялся разбирать панель.

Я спросил его:

— Тебе не лень из-за какого-то писка так заморачиваться?

Через пять минут он раскурочил всю панель. Осмотрел ее и вынес вердикт:

— Все в порядке.

Затем принялся ставить ее обратно.

— Ну и нахрена ты ее тогда разбирал?

— Честно? Ты просто взялся ниоткуда, поэтому я проверял твою панель на прослушку. Но все чисто.

— Да иди ты на хуй, — вспылил я. — Блядь, я тебе коп, что ли? Да еще и с ебаным магнитофоном? Спросил бы напрямую, в лицо.

— Расслабься, Дон. Я просто подстраховался. Мы тут серьезные дела проворачиваем, а ты новичок. Проехали.

Откровенно говоря, я ожидал подобных проверок. И понимал, что это не последняя. В ходе операции мне еще не раз придется надевать скрытые микрофоны и ездить на оперативных машинах других агентов со встроенными записывающими устройствами, но в свою тачку я никогда не ставил прослушку.

Рисковать мне все-таки приходилось. Я использовал каждый удачный момент, чтобы набрать улик. Когда парни выходили в торговый зал или на улицу и оставляли меня одного на пару минут в подсобке, я тут же бросался шарить по всем ящикам. Обычно там лежали стволы — револьверы и автоматические пистолеты. Иногда попадалась разная воровская атрибутика типа париков или балаклав. И если бы меня застукали за этим занятием, то пришили бы на месте. Но я рисковал ради операции, а не из собственного любопытства.

Чтобы соответствовать легенде, которую я сам же и сочинил, мне приходилось организовывать собственные дела. Я же не мог сидеть сложа руки.

В начале 1977 года я провернул несколько небольших афер с барыгой Винни. Винни считался жуликом мелкого калибра. Днем он болтался с Джилли, а вечером спешил в Стейтен-Айленд к семье, как примерный муж. На дела он не ходил, кишка была тонка. Занимался исключительно сбытом.

Я хотел создать впечатление, будто помаленьку торгую туда-сюда и пытаюсь добраться до крупных скупщиков. Для начала Винни подогрел меня парфюмом.

Мы условились встретиться возле моего дома, на углу 91-й стрит и Третьей авеню. Винни прикатил около полудня на арендованном белом микроавтобусе «форд Эконолайн», доверху забитом коробками с духами «Ланвин». «У меня на прикорме пара ребят с завода, — пояснил он. — Каждую неделю забираю по коробке».

Женский парфюм вполне вписывался в один ряд с ювелиркой, хоть и был вне моего профиля. Опытные воры не воротят нос от товара, на котором можно навариться. Я планировал закупить ровно столько, чтобы одновременно не обидеть Винни и не прослыть фраером. Поэтому я купил у него большую упаковку флаконов «О май син» и «Рив гош» от Ива Сен-Лорана — за 220 баксов.

Духи я сдал в ФБР, равно как и все последующие покупки.

Спустя несколько дней я встретил Винни на аукционе «Вудбридж» возле 9-й автомагистрали в Нью-Джерси. Это был даже не аукцион, а блошиный рынок, где постоянно толпилась куча народу. Винни организовал там свою точку и продавал краденый товар, который не получилось сплавить через других барыг. Наивные посетители рынка не подозревали, что перед ними лежат вещи, добытые в результате краж и ограблений. С тех пор я иногда забегал к Винни на рынок, чтобы взглянуть на новый ассортимент или сбросить свой товар. Торговля у него шла бойко.

Как-то раз я даже взял с собой жену. В тот период мы совсем редко виделись, и я решил, что риск стоит того. Она была в восторге. Правда, один раз она назвала меня «Джо» вместо «Дон» прямо перед Винни, но он вроде как не заметил. А даже если и заметил, невелика беда — своим подружкам я мог представляться любым именем.

Однажды Винни предложил мне ящик духов «Энигма» за 250 баксов. В ящике было пятнадцать коробок. «За коробку сейчас дают сорок баксов», — пояснил он.

Я в ответ похвастался, что сорвал куш в виде шестидесяти пар наручных часов и разных бирюзовых украшений хорошего качества. Я продемонстрировал ему два образца часов: золотые электронные фирмы «Пато» с красным фоном циферблата. В то время они считались новинкой и стоили примерно по восемьдесят баксов за штуку — а Винни заплатил по двадцатке. «Отвезу в Бруклин, покажу Джилли, — загорелся он. — Если он заинтересуется, возьму еще».

Обычно «товар» на продажу я брал из конфиската. Во время расследований у федералов оседало много бесхозных вещей, которые нельзя было отследить обратно до владельцев. Но сейчас часы и ювелирку я взял из другого источника. Мне нужно было срочно провернуть это дело с Винни, поэтому я второпях купил товар на оптовом рынке возле Канал-стрит. Я уже не раз проделывал такой трюк. Отследить подобный товар без документов было невозможно, и я рисковал получить выговор от начальства, но на кону стояла моя личная безопасность. В этом конкретном случае мои действия не могли навредить операции.

Как-то раз Винни рассказал, что им с дружком вот-вот должен привалить контейнер краденых джинсов «Фэйдед Глори», на который уже есть покупатель, готовый заплатить 125 000 долларов: «В контейнере сто двадцать пять тысяч пар, по баксу за пару».

Спустя три недели он позвонил и попросил еще пятнадцать пар часов, которые я