с гелеобразным содержимым и быстрыми отточенными движениями наносит средство на кожу лица. Та начала было краснеть, но едва лишь тонкий зеленоватый слой впитался, следов легкого ожога как ни бывало.

— Прости, пожалуйста. Я не специально…

— Брось, Мона, это ведь не ты.

Она подхватывает меня под локоть и направляет к выходу. Мы отправляемся к ней в апартаменты. Где я не буду поблизости от легко возгораемых ингредиентов и опасных зелий.

Там только камин, который бабушка тоже глушит чарами. Усаживает меня на диван, а сама останавливается напротив. Совсем как вчера. Но очередного серьезного разговора мне не хочется. Потому я встаю и заявляю, не дав ей что-либо сказать:

— Лучше ничего не говори, бабушка. Ты и так предала доверие, за спиной решив мою судьбу. Видела же, в каком состоянии я прибыла сюда. Сама оказалась виновата передо мной. И после этого все равно подталкиваешь к Рэйзору?

— Мона…

— Я не вернусь к нему! Мы уже говорили об этом вчера.

— Ты ждешь ребенка Грайборгов! — восклицает, повышая тон.

— Он не только их, но и мой!

Она шагает ближе, говоря чуть тише и медленнее:

— У тебя под сердцем растет дракон. Который принадлежит чужому роду! У нас просто нет другого выхода, Мона. Только вернуться и налаживать связь с мужем, быть более гибкой…

— Ты только послушай себя! Он изменял, вытирая ноги о мою честь!

— Рэйзор мужчина, милая. Нельзя сталкиваться с ним лоб в лоб. В таких схватках у женщин нет шансов на победу. Нужно быть мудрее.

— Он поднял на меня руку и взял силой!

— Но раньше же этого не делал.

Не могу сдержать нервного смешка и принимаюсь расхаживать из стороны в сторону.

— И что теперь? Ждать, пока пощечина перерастет в избиение? Затолкать волю и гордость поглубже, превратившись в безропотную овечку? Терпеть его отношение ко мне, как к самке-производительнице? Я только и слышала, какая бракованная досталась ему жена, «недостойная его чистокровного рода и неспособная залететь от его плодовитого семени»!

Передразнив мужа в последней фразе, вдруг ощущаю такую пустоту внутри… Словно меня выжгли. Весь горевший во мне пыл вышел вместе со словами.

Со стороны двери раздается стук.

Я обхватываю себя за плечи, резко оборачиваясь. Не нужно было так кричать.

Бабушка идет открывать.

На пороге оказывается леди Беррингтон. Она натянуто улыбается, задерживая на мне взгляд, потом обращается к хозяйке апартаментов:

— Ронда, в общежитии продвинутого уровня требуется помощь. Тебя не смогли вызвать через портрет.

— Ох, — она смотрит на камин, над котором висит такая же картина, как у меня. — Должно быть случайно заблокировала. Буду через пять минут!

— Это очень срочно.

Бабушка бросает на меня взгляд, я отворачиваюсь.

— Подожди меня, милая. Я скоро вернусь.

Она выбегает в коридор, запускает руку в карман мантии и тут же исчезает. Видимо внутри замка целитель может пользоваться порталами перемещения. Логично, ведь от того, как скоро прибудет помощь, зависит чье-то здоровье или даже жизнь.

Дверь она впопыхах оставляет открытой.

Миссис Беррингтон не торопится уходить.

Ждать возвращения бабушки, чтобы продолжить этот бессмысленный разговор мне, не хочется. Потому я подхватываю с дивана платье и кошель, прижимаю их к себе и тороплюсь уйти.

— Рамона? — тихо окликает меня леди.

Я замираю, не оборачиваясь. Чувствую, как к щекам приливает жар. Нужно учиться держать себя в руках, пока вся академия не узнала подробности моей личной жизни.

Она подходит, останавливаясь рядом.

— Простите, но я стала невольным свидетелем окончания вашей ссоры.

Прикрываю на мгновение глаза, затем поворачиваюсь к ней лицом.

— Мне жаль, что вы это слышали. Никто здесь не должен был узнать…

Женщина кладет руку на мое запястье и легонько сжимает.

— Я лишь хотела сказать, что, если вдруг понадобится помощь, можете на меня рассчитывать.

Поджимаю губы, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.

— Спасибо, — получается совсем тихо, но она слышит.

Кивает и идет прочь по коридору.

Я смотрю ей вслед, пока леди Беррингтон не исчезает за поворотом.

Глава 12

— Это просто немыслимо, как ты мог?!

Я откидываю голову на спинку дивана, устремляя взгляд к потолку. Мать мельтешит перед глазами, расхаживая по кабинету и усиливая своими визгами мою головную боль.

— Ты ведь знаешь, что истинная — подарок Богини? Знаешь, что не всем драконам выпадает такая удача? От нее зависит продолжение рода…

— Ой, ну хватит! — срываюсь, наконец встревая в ее монолог. — Прекращай заливать песни про единственного наследника. Если на то пошло, эта ситуация — целиком и полностью твоя вина.

— Что-о? — выдыхает она, останавливаясь напротив.

— Это ты навязала мне полукровную невесту!

— Она твоя истинная!

— И была бы ею сколько угодно времени, пока я сам не захотел на ней жениться! Нет, ты сбагрила мне эту пустышку, как товар по акции, лишь бы скорее меня окольцевать.

Мать хватает ртом воздух, не находясь что сказать. Ее вид, всегда холеный и идеальный, сейчас слегка растрепанный. Светлые прядки волос выбились у висков с высокой прически и обрамляют лицо, нарушая годами выстраиваемый образ безупречности. Зеленые глаза метают молнии, а подол серебристого атласного платья помят в местах, где она на эмоциях его сжимала.

— Это несправедливо, Рэйз! Я не должна слышать от тебя подобное. Ты прекрасно знаешь, как важна для нас возможность продолжить род.

— И почему же вы с отцом не озаботились этим заранее? — выплевываю со злостью, вскакивая с дивана. — Я единственный сын. Почему? У благородного Эймора Грайборга не вставал на тебя после первой беременности?!

Она отшатывается, ужасаясь тому, что слышит. Я понимаю, что говорю лишнее, но меня уже несет вперед без возможности остановиться. Все это слишком долго копилось внутри, не находя выхода.

— Или ты больше не могла залететь? Что мешало наплодить побольше драконят, дабы увеличить шансы на продолжение рода? Раз уж это тебя так волнует! Волнует настолько сильно, что мои желания и взгляды на жизнь вообще не интересны.

Мать бледнеет, становясь похожей на восставшего из склепа мертвеца.

— Может, я зря порицал супругу, и бездетность перекочевала к нам из моей родовой ветви?

— Я больше не могу это слушать, — глухо говорит она в образовавшейся тишине. — Будешь разговаривать с отцом.

Поворачивается и идет к выходу.

Я шепчу под нос ругательства и шагаю следом. Хватаю ее за локоть, останавливая.

— Ладно, извини. Погорячился. Но я прав! Пара-тройка братьев изрядно облегчила б мне жизнь!

Она смотрит на меня полными слез глазами.

— У нас с Эймором счастливый брак. Наша истинность непоколебима. Но Богиня дала нам только тебя. И нашей вины тут нет.