Жизнь, в которой было так хорошо и в которой их обоих такдолго не было.

Всегда хорошо там, где нас нет.

Впрочем, Волков точно знал, что хорошо как раз там, где ониесть. Они оба, их дети, елки, праздники, будни, ссоры, радости, печали и вновьприбывший рассудительный гном в красных башмачках!..

– А ты вчера в машине долго сидела?

– Долго, Павлик. Я не знала, что нам делать. Что мне делать!

Волков, совершенно разомлевший и счастливый, вдруг вспомнилпро свое «расследование» и про смерть Сиротина.

– Юлька, ты машину просто на свободное место поставила?

– Ну да, а что?

– А как Сиротин подъехал, видела?

– Видела. Но я не стала вылезать. Я думала, что сейчас надобудет разговаривать, улыбаться, с Новым годом поздравлять, а у меня правдасовсем сил не было.

– А больше никого из наших не видела?

Она подумала немного.

– Еще парень выходил. Это уже поздно было! Я плохо его знаю,Денис, по-моему. У него пакет был в руках с надписью «Детский мир». Я ещевспомнила, как мы с тобой в «Детском мире» Димке шапку купили. Он толькородился, а шапка была примерно на меня. Помнишь?

– Помню, – проскрежетал Волков.

– Но этот парень быстро вернулся, пакет скомкал и в урнубросил, которая при входе стоит. А я сразу уехала. Я малодушная, да, Павлуш?

– Нет.

– Не нет, а да!.. Я же так и не заставила себя пригласитьтебя на свидание!

– Если бы заставила, может, все было бы по-другому, – сказалВолков. – Может, мы гнома бы тогда проворонили!

– Кого?

Не отвечая на ее вопрос, Волков продолжил:

– И я бы так и не понял, из-за кого погиб Коля Сиротин.

– А сейчас понял?

– Да, Юль, – сказал Волков.

Он вдруг так устал, что у него задрожали руки. Когда онпотянул из пачки сигарету, пальцы у него мелко дрожали, и Волкову это былопротивно.

Жена встревожилась.

– Павел, ты все-таки там расследование затеял?

– Да уже закончил, – сказал Волков вяло, – ты прости меня,Юлька, но я правда не мог понять, что с тобой случилось, и думал, что ты меняразлюбила!

– Как ты мог?

– Сам не знаю. Димка пришел из института?

– Давно. Он сыгранул с Павликом в морской бой и ушеланглийский учить. И Ксюха звонила. Мне кажется, она собирается домой. – Тут Юлязасмеялась. – Слушай, они еще такие маленькие и бестолковые! Она сказала: мам,я больше не могу по утрам подавать ему яичницу! А я ей говорю: а как же я папевсю жизнь подаю? А она мне: так ты папе подаешь, а я какому-то придурку!

Волков молчал, и Юля замолчала тоже, и так они молчалидовольно долго, а потом она спросила дрогнувшим голосом:

– Павлуш, а мы Павлика... как ты думаешь... мы ведь уже...не отдадим его в детдом? Или у нас его все-таки... изымут?

– С ума сошла, – сказал Волков сердито. – Никому мы его неотдадим. Я поговорю с Астаховым, он мне расскажет со своей адвокатской точкизрения, что надо делать, чтобы ребенок остался у нас.

Тут Юля вдруг заплакала, навзрыд, как маленькая, а потомсразу засмеялась, и Волкову так захотелось к ней, и к Димке, и к почтинезнакомому Павлику, ну, в общем, домой, что он быстро сказал ей, чтобы она неревела, еще сказал, что скоро будет и что приглашает ее на утренник, в смыслена елку.

– Хочешь на елку?

– Конечно, хочу, – сказала Юля. – Мне все равно куда.

И они попрощались, как прощались в той, прежней, хорошейжизни – сбивчиво, горячо и изо всех сил мечтая увидеть друг друга как можнобыстрее!..

Волков, улыбаясь бессмысленной улыбкой, походил по кабинету,а потом заставил себя... вернуться.

У него осталось неоконченное дело, и бросить его он не мог.У него, Волкова, все впереди – Юля, Новый год, елка, утренник, взрослые дети,маленькие дети и весь мир, огромный и прекрасный, а Коля Сиротин погиб.

Волков покопался на своем столе, нашел бумаги, которые вчераему принес Сиротин, посмотрел и длинно вздохнул.

Потом позвонил по телефону, долго, путано и бестолковообъяснял то, что хотел объяснить, – на том конце провода недоумевали, сердились,но в конце концов дослушали его до конца.

Волков долго сидел за столом, думал, а потом, вздыхая,спустился к сиротинской машине и ходил вокруг нее, разгребая ногами снег,который сыпался ему в ботинки, таял, и ноги в конце концов стали совсем мокрыми.

Он думал, что не найдет, но в конце концов нашел. Вытащил изсугроба черную коробочку с лампочками и пластмассовой антенкой, посмотрел нанее и покачал головой. «Сделано в Китае», – было написано на коробочке, иВолков от души пожалел, что эта штука так и не осталась в Китае!..

Потом он ковырялся в урне, морщась от отвращения не кпомойке, а к человеку, который проделывал такие гадости, и извлек пакет снадписью «Детский мир».

Детский мир, где покупали шапку для новорожденного Димки!..

Как будто хоть что-то в мире может быть детским – чистым,ясным, пахнущим зимним утром и горячим хлебом!..

Волков так и сидел в куртке, когда приехал розовощекий иполный милиционер и заглянул к нему в кабинет.

Нужно закончить все это как можно скорее. Сил больше нет.

Денис Усков по-прежнему раскладывал пасьянс и немногоизменился в лице, когда они вошли, Волков это заметил.

– Вы только не дергайтесь, – попросил он и закрыл за собойдверь. – Я знаю, что вы убили Колю, и даже знаю, за что, я только одного немогу понять, как вам это в голову пришло?! Вы же нормальный человек?! Или мнетак только кажется?

Денис стал подниматься из-за стола, Волков подошел и толкнулего обратно в кресло.

– Он собирался вас уволить и сказал вам об этом. ПослеНового года, правильно? Вы решили, что должны его убить. Из вашего отдела и таксократили больше всего людей, и вы были уверены, что если Сиротина не станет,вас никто не уволит! В общем, вы правы. Скорее всего вы заняли бы его место, выже хороший работник, а кто-то должен работать, несмотря на кризис!

Денис таращил глаза, а розовощекий и полный милицейский заспиной у Волкова вдруг сделал какое-то движение. Волков оглянулся. Тот зачем-торасстегнул свою черную папку на «молнии».

– Вы знали, что Сиротин обожает свою машину, это все вконторе знали. Вы знали, что он то и дело выглядывает в окно, чтобы на неепосмотреть. Все знали, что у него какая-то дикая сигнализация, которая орет,как полицейская сирена, он ею очень гордился. Вы пошли в «Детский мир» и купилитам набор под названием, – Волков полез в пакет, достал оттуда смятуюпластмассовую коробку и повертел ее так и сяк, – под названием «Полицейские иворы». Это рация и приемник. Нажимаешь кнопочку на рации, приемник начинаетзавывать, как полицейская сирена. Я думаю, что это не первый набор, который выкупили. Должно быть, один у вас уже был, вы же должны были его испытать!Испытывали? Ну?!