Равным образом и Тацит, один из наиболее яркихи убежденных антисемитов древности, говорит (Hist. II, 4): «(взятие Иерусалима)– дело серьезное и трудное, не столько вследствие тех средств сопротивления,коими располагали осажденные, сколько вследствие их упрямого фанатизма». СамТит, разрушитель Иерусалимского храма, в своей надписи (С. I. L. VI, 944)гордится этим военным подвигом: «Я покорил народ еврейский и разрушил городИерусалим; до сих пор все полководцы, цари и народы либо безрезультатноосаждали его, либо даже вовсе не решались на него напасть». Это, конечно,преувеличение (см. Mommsen, Rom, Gesch. V, 538, пр. 1), но оно свидетельствует,что Тит во взятии Иерусалима видел первоклассный военный подвиг.

Далее, из элефантинских папирусов и указанийИосифа Флавия (Ant. XIV, 8. 2. Bell. iud. I, 94) мы знаем, что в Египет неоднократнопривлекались евреи для несения гарнизонной службы в крепостях; по-видимому, ониимели репутацию отличных солдат. Из Рар Ох IV, 705, 31 слл., мы узнаем, чтожители оксиринха считали победу над восставшими евреями таким подвигом, чтоежегодно торжественно справляли день победы. Мы узнаем, что в МаломАполлинополе, пришедшее на помощь оттесненным римлянам, добровольческоевсенародное ополчение из египтян и греков было наголову разбито восставшимиевреями (Wilcken, Zum alex. Antisemitismus, 792 sg. 794, 799).

Вот почему, если Ю. Белох (Griech, Gesch. III,1, 352) говорит, что «ценность еврейских войск, как боевой единицы, былаестественно (мой курсив) весьма ничтожной», то он основывается на предвзятомвзгляде, а не на свидетельствах древности. Действительно, по сравнению со всемиприведенными свидетельствами, заслуживает мало внимания цитируемое Белохомуказание Полибия (V, 36, 5), тем более, что Полибий говорит здесь только опревосходстве пелопонненских и критских войск над сирийскими и карийскими.

Итак, не в низости и трусости была причинаеврейского долготерпения; когда и долготерпение не отвращало гибели отеврейского народа, он умел защитить себя с редким мужеством.

3. Еврейская сплоченность

Выше я указал уже, в чем состояли теособенности евреев, которые создали представление о «всесильном еврейскоммировом кагале». Здесь я хотел бы доказать свидетельствами правильностьвыдвинутых мною выше положений. Начну с отношения к общегосударственномузакону. Прежде всего необходимо отрешиться от всяких оценочных критериев. Дляэтого пусть читатель представит себе европейца-христианина, попавшего,например, в какое-нибудь из мелких государств Океании. При всем желании бытьлояльным, при всей даже симпатии к данному государству, он не сможет заставитьсебя исполнять законы и обычаи, сами по себе даже нравственно безразличные, нодикие с точки зрения европейских привычек.

Равным образом никто не может требовать, чтобыон исполнял законы, непосредственно направленные против белых. Евреи, отнюдь несобиравшиеся, поселившись в эллинском мире, отказываться от своих привычек иобрядов, оказались как раз в таком положении. Необходимо иметь в виду, чтоевреи диаспоры не были и не хотели быть «эллинами Моисеева закона», наоборот,они были и оставались евреями, поселившимися на эллинской территории. То, чтодля евреев соблюдение их закона было требованием нравственного долга, тогда каксоблюдение государственного закона вызывалось только потребностями общежития,настолько очевидно для всякого более или менее знакомого с библейскойлитературой, что не нуждается в подтверждении примерами.

Вопрос заключается только в том, как поступалиевреи в тех встречавшихся на каждом шагу случаях, когда их национальный законшел вразрез с общегосударственным или когда тот или иной закон был направленнепосредственно против евреев. Мученичество за национальные особенности –нередко в истории еврейства; но можно ли допустить, чтобы евреи во всех такихслучаях открыто не исполняли законов, т. е. чтобы такому мученичествуевреи подвергали себя изо дня в день? Это a priori невероятно, так как при этомусловии было бы невозможно то мирное преуспеяние, тот экономический расцвет,который мы видим у евреев диаспоры.

И в действительности этого не было: источникиговорят нам, что уже в древности евреи нашли из этого, казалось бы,безвыходного положения тот выход, который спасал их и в позднейшее время. Этотвыход – взятка. В ряде документов V в. до Р. Х., написанных евреямиегипетской колонии Элефантины, о взятке говорится, как о естественной вещи; см.Волков, ук. кн. «Исторический роман», написанный в египетской диаспоре, такназываемая «III кн. Маккавеев», также говорит об «еврейской взятке», как онормальном бытовом явлении (2, 32). Здесь рассказывается, что царь Птоломей IVпредписал всех евреев, не желающих посвятить себя в культ Диониса, лишить ипривилегий и внести в списки простонародья, не пользовавшегося в Египтегражданскими правами.

Но согласились посвятить себя только немногие– «те, которые ради гражданских прав в государстве готовы были презретьгосударство благочестия… Большинство же проявило благородную твердость души ине сошло со стези благочестия. Чтобы можно было жить без страха, они дали(необходимые) взятки, и таким образом пытались спасти себя от внесения всписки»… Когда затем издается новый указ об избиении всех внесенных в спискиевреев, писцы заявляют, что евреев слишком много, чтобы можно было составитьполный список. У античного читателя, естественно, должно было явитьсяподозрение, что и этот ответ явился результатом данной писцам взятки; авторразубеждает его в этом: угрозы царя были слишком серьезны, чтобы писцы решилисьприбегнуть к такой отговорке только из-за данных им (евреями) подарков… (4,19). Наконец, когда глубокочтимому рабби Иоханану сообщили о завоеванииВавилонии магами, он упал в обморок при мысли об участи, ожидающей евреев; но,когда ему сказали, что маги охотно берут взятки, он сразу успокоился (Талмуд,Iebamoth, 63 b – Евр. Энц. V, 25). Характерный анекдот!

Любопытно, что в то время, как с точки зрениянынешнего читателя, факт неполной надежности евреев относительно исполнения имигосударственных законов кажется самым тяжелым обвинением против них,антисемитов древности эта особенность евреев не поразила. Дело в том, что длядревних религия была государственным установлением – определенной границы междурелигией и моралью не было; поэтому, с их точки зрения, было естественно, чточеловек, исповедующий не ту религию, которая принята государством, должен ижить по иным законам. Действительно, кроме эдиктов Ксеркса и Птоломея IV вгреческих дополнениях к книге «Эсфири» (2, 4) и в так наз. III кн. Маккавеев(3, 5) – апокрифических, но характерных для раздававшихся против евреевобвинений – я могу вспомнить только одно место – ст. 100 четырнадцатой сатирыЮвенала – где евреям вменяется в вину нарушение государственных законов: «Онипостоянно пренебрегают римскими законами и чтут еврейское право»…