Дождь колотил в ветровое стекло старенького автомобиля,превращая весь пейзаж, возникавший впереди, в расплывчатую смазанную картину,сотканную из галлюцинаций. К тому времени, когда Алан подъехал к Мейн Стрит вместе ее пересечения с Уотермилл Лейн, дождь припустил с такой силой, чтодворники оказались бессильны. Алан опустил боковое стекло, высунул головунаружу и продолжил путь таким необычным способом. Вымок он тут же до нитки.

Вся площадь перед зданием муниципалитета была запруженаполицейскими машинами и телевизионными фургонами, и все же она казаласьпустынной. Ни единой души, как будто все хозяева этой техники были в одночасьетелепортированы злобными пришельцами на планету Нептун. Алан заметил лишьтелевизионщиков, выглядывающих из своих фургонов, и одинокого полицейского,бегущего по аллее, ведущей к автостоянке перед зданием муниципалитета, ивзметающего при этом башмаками тучи брызг. Вот и все.

В трех кварталах отсюда, по Касл Хилл, на большой скоростинесся патрульный автомобиль полиции штата, направляясь в сторону Лорелль Стрит.

Минуту спустя еще один автомобиль пересек Мейн Стрит, но онехал от Берч Стрит и в обратном направлении. Произошло это так быстро – вжик,вжик, что походило на старые комедии о нерадивых полицейских. Например, «Смоукии бандит». И все же Алан почему-то не находил в этом ничего смешного. Этовызывало у него чувство смятения, доказывало, что положение отчаянное. Он вдругпонял, что Генри Пейтон больше не владеет ситуацией в Касл Рок… а, скореевсего, потерял контроль с самого начала, сам того не подозревая. Это была всеголишь иллюзия контроля.

Алану показалось, что он слышит, как со стороны Касл Рокдоносятся слабые крики. При всем том светопреставлении, что творилось нанебесах, сказать наверняка было затруднительно, но Алану эти крики не казалисьплодом воображения. Как будто в подтверждение его мыслей из-за угла зданиямуниципалитета вынырнул еще один патрульный автомобиль с мигалкой, сиреной ивключенными противотуманными фарами, прорезающими сплошную стену дождя, инаправился именно туда. По дороге он чуть не налетел на огромный телевизионныйавтобус, стоявший наискосок.

Алану припомнились его собственные ощущения и предположенияо том, что в Касл Рок нарушилась некая связь, что все в городе пошлонаперекосяк и он находится на краю пропасти. И вот теперь город неумолимо падалв эту пропасть, которую выкопал один единственный человек.

(«Брайан сказал, что мистер Гонт вообще не человек»).

Алан даже никогда его не видел.

Во мраке раздался крик – высокий и пронзительный. За нимпоследовал звон разбитых стекол, где-то в другом месте – выстрел и вслед за нимхриплый полусумасшедший хохот. Гром в небесах собрал оркестр, состоящий изодних больших барабанов.

«Зато теперь у меня есть время, – подумал Алан. – Да. Многовремени, мистер Гонт, и, я думаю, настал час нам познакомиться. И еще вампришла пора узнать, что происходит с людьми, которые задумали разрушить мойгород».

Не обращая ни малейшего внимания на крики и выстрелы, назвуки хаоса и насилия, доносившиеся сквозь открытое окно машины, не думая оГенри Пейтоне, который в это время скорее всего сидел в Управлении шерифа изанимался координацией сил закона и правопорядка – или пытался ихскоординировать, Алан поехал по Мейн Стрит к магазину Нужные Вещи.

В это время небо расколола еще одна ослепительно-яркаяфиолетово-синяя стрела молнии, сплясавшая свой короткий танец поднепрекращающийся аккомпанемент громовой канонады… и тогда в Касл Рок разомпогас весь свет.

2

Помощник шерифа Норрис Риджвик, одетый в полную параднуюформу, служившую только для особых случаев, находился в сарае, пристроенном кмаленькому домику, в котором он жил с матерью до того, как она умерла отинсульта осенью 1986 года, а с тех пор – один. Он стоял на табурете. С одной изпотолочных балок свисала длинная пеньковая веревка. Конец этой веревки былзавязан петлей. Он просунул голову в петлю и пытался освободить ту ее часть,которая зацепилась за ухо, когда раздался раскат грома, вспыхнула молния и обеэлектрические лампочки, освещавшие сарай, погасли.

Но даже в наступившей темноте Норрис видел спиннинг «базун»,прислонившийся к стене у двери, ведущей в кухню. Он был так счастлив, ставобладателем этого спиннинга, так радовался, что цена оказалась столь низкой,что теперь, осознав ее истинную непомерность, совсем упал духом.

Нет, расплатиться за свое сокровище Норрис не в состоянии.

Дом его стоял по правую руку от Уотермилд Лейн там, где Лейнсворачивала к Касл Хилли Вью. Ветер дул в сторону его дома, и до Норрисаотчетливо доносились звуки выстрелов и крики.

«Во всем этом виноват я, – думал Норрис. – Не полностью – оГосподи, нет! – но частично. Я принимал во всем этом участие. По моей винеранен и находится в больнице в Оксфорде, где теперь, может быть, уже умер,Генри Бофорт. Я причина тому, что Святоша Хью лежит в морге, в холодильнике. Я.

Тот самый человек, который с самого раннего детства мечталстать полицейским только для того, чтобы служить людям, помогать им, защищатьих.

Глупый, смешной, неловкий Норрис Риджвик, который положилглаз на его спиннинг «базун» и решил, что сможет приобрести его по дешевке».

– Я сожалею о том, что сделал, – сказал Норрис. – Теперь уженичему не поможешь, но так или иначе, я очень сожалею.

Он хотел спрыгнуть с табурета, и вдруг новый, незнакомыйголос заставил его остановиться. Голос прозвучал изнутри его существа: «Такпочему же ты тогда не хочешь свою ошибку исправить, дерьмо цыплячье? Труснесчастный!».

– Я не могу, – объяснил Норрис. Сверкнула молния и теньРиджвика заплясала на стене сарая, как будто он уже оторвался от своейненадежной подставки и болтался в воздухе. – Слишком поздно.

«Тогда хотя бы взгляни повнимательнее, ради чего ты все этонатворил, – не унимался сердитый голос. – Это хоть ты можешь сделать? Взгляни.Только очень внимательно».

Вспышка молнии снова осветила сарай. Норрис посмотрел наспиннинг «базун» и издал вопль ужаса и отчаяния. Он вздрогнул, чуть не свалилсяс табурета и удержался лишь чудом.

Стройного изящного спиннинга «базун» больше не было. Онисчез. Вместо него у двери стояла старая паршивая бамбуковая удочка, почтипалка, с привязанной к ней веревкой детской катушкой «зебко».

– Украли! – завопил Риджвик. К нему в одночасье вернулсяпараноидальный страх преследования, и он готов был уже мчаться на улицу напоиски вора. Он убьет всех и каждого, будь то мужчина или женщина, если толькоотыщет виновника.

– КТО УКРАЛ МОЙ «БАЗУН»?! – кричал Норрис, раскачиваясь натабурете.