— Мисс Дарнли, это совсем другое дело. Представьте себе, чтоя верная клиентка «Роз Монд». И я не имела понятия, что «Роз Монд» принадлежитей. Вся ее одежда сшита с таким шиком! У нее есть чувство линии. Мое вчерашнееплатье куплено у нее. И впридачу она прелестная женщина…

Майор Барри, сидевший рядом с мисс Брустер, наблюдая своимибольшими, на выкате глазами за купающими и уловив возможность наконецвысказаться, начал было говорить о том, что у мисс Дарнли очень привлекательнаявнешность, но миссис Гарднер уже подхватила оброненную нить своего монолога:

— Должна признаться, месье Пуаро, когда я узнала о том, чтовы тоже будете здесь, это явилось для меня своего рода шоком. Разумеется, ябыла в восторге от мысли встретиться с вами, мистер Гарднер сможет вам этоподтвердить. Но с другой стороны, я подумала, не приехали ли вы сюда по…профессиональным соображениям? Вы понимаете, что я имею в виду? Какое-нибудьтело? И так как я крайне впечатлительна — мой муж вам это подтвердит, — мысль отом, что я могу оказаться замешанной в какую-нибудь уголовную историю… Выпонимаете меня, месье Пуаро?

Мистер Гарднер прочистил горло и сказал:

— Месье Пуаро, миссис Гарднер крайне впечатлительна.

— Позвольте мне ответить вам, дорогая миссис Гарднер, —ответил Пуаро, — что я приехал сюда по тем же соображениям, что и вы: приятнопровести отпуск и отдохнуть. Об убийцах я сейчас и не думаю.

— На острове Контрабандистов тел не найдешь, — заявила миссБрустер своим хрипловатым голосом.

— Это не совсем точно, — заметил Пуаро, сделав жест всторону пляжа. — Кто лежит на пляже? Мужчины и женщины? Может быть… Но онинастолько безлики, что на самом деле это всего лишь тела. Не более!

Мистер Барри вступил в разговор с видом знатока:

— Возможно. Но даже если на мой вкус в своем большинстве онислишком худые, там все же есть несколько экземпляров, на которые приятнопосмотреть!

Пуаро энергично запротестовал:

— Я придерживаюсь другого мнения! Им не хватаеттаинственности! Может быть, в силу моего возраста я и принадлежу к людямстарого мышления, но во времена моей молодости все было иначе! Щиколотка,мелькнувшая под вьющимся подолом платья, приятная округлость бедра, угаданнаясквозь ткань, колено, случайно подмеченное в шуршащей пене украшенных бантикаминижних юбок…

— Да вы ужасный бесстыдник, — со смехом заметил майор.

— Во всяком случае, — заявила мисс Брустер, — теперь нашаодежда рациональна. Это намного лучше.

— Безусловно, — подтвердила миссис Гарднер. — Видите ли,месье Пуаро, современные молодые люди ведут свободную здоровую жизнь. Мальчикови девочек больше не разделяют, они играют вместе и…

Смутившись, она слегка покраснела.

— И благодаря этому, — продолжала она после короткогоколебания, — у них не появляется дурных мыслей.

— Вот об этом я и говорю. Это и прискорбно, — возразилПуаро.

Миссис Гарднер была явно шокирована, но Пуаро невозмутиморазвивал свою мысль:

— Да, да, прискорбно! Вы уничтожили таинственность, выуничтожили романтику. Отныне все стандартно, даже любовь… Эти выставленныенапоказ тела наводят меня на мысль о морге…

— Месье Пуаро!

Миссис Гарднер была уже не шокирована, а скандализирована.

— О прилавке мясной лавки, если вы предпочитаете.

— Месье Пуаро, признайтесь, что вы шутите!

— Если вам это будет приятно — извольте, — уступил Пуаро.

— Благодарю вас, — ответила миссис Гарднер, возвращаясь судвоенной энергией к своему вязанию. — В одном я согласна с вами: молодыедевушки не должны вот так жариться на солнце, от этого у них на руках и ногахрастут волосы… Я каждый день повторяю это своей дочери Айрин. «Айрин, — говорюя ей, — если ты будешь вот так лежать на солнце, в один прекрасный день тыокажешься с шевелюрой на руках и ногах и с целой гривой на животе! И на кого тыбудешь похожа, я тебя спрашиваю?» Я ведь утром и вечером вбиваю это ей вголову, не правда ли, Оделл?

— Да, дорогая.

Остальные члены маленькой группы молчали, возможно, пытаясьсебе представить бедную Айрин после поджидающей ее катастрофы.

Миссис Гарднер сложила свое вязание.

— Мне кажется, нам пора…

— Да, дорогая, — откликнулся мистер Гарднер.

Он выбрался из шезлонга, взял вязание и книгу жены и,повернувшись к своей соседке, спросил:

— Не выпьете ли вы с нами чего-нибудь освежающего, миссБрустер?

— Спасибо, нет, не сейчас.

Чета Гарднеров удалилась в направлении отеля.

— Американские мужья — потрясающий феномен, — сказала миссБрустер.

Вскоре на смену Гарднерам пришел пастор Стефен Лейн, высокийпятидесятилетний мужчина с загорелым лицом, облаченный в старые фланелевые брюки.

— Какое красивое здесь место! — воскликнул он с неподдельнымэнтузиазмом. — Я прогулялся по дороге над обрывом от залива до Хартфорда иназад…

— Гулять по такой жаре можно только в наказание, — сказалмайор Барри, никогда никуда не ходивший.

— Напротив, это очень полезно для здоровья, — запротестоваламисс Брустер. — Пойду-ка я покатаюсь на лодке. Отличное упражнение для брюшногопресса…

Эркюль Пуаро обратил печальный взор на свое брюшко. МиссБрустер перехватила его и мягко пожурила своего собеседника:

— Если бы вы каждый день немножко занимались греблей, месьеПуаро, эта округлость у вас быстро бы пропала.

— Благодарю вас за участие, мадемуазель, но я не переношуплавания по воде!

— Даже на лодке?

— На лодке или на корабле — это одно и то же! Море всегда вдвижении… и я этого не люблю!

— Да вы взгляните на него! Спокойное, как озеро…

— Спокойного моря не существует в природе, — изрек Пуаротоном, не допускающим возражений. — Море всегда в движении. Всегда!

— Если вам угодно знать мое мнение, — произнес майор Барри,— я могу вас заверить, что морская болезнь — большей частью плод воображения.

Пастор улыбнулся:

— Это вам говорит моряк. Не так ли, майор?

— Мне было только один раз плохо на море: при пересеченииЛа-Манша!.. Не думать о морской болезни — вот мой девиз!