В Европе окончание войны и победу над фашизмом отмечаливосьмого мая. Формально все было правильно. В тот момент, когда фельдмаршалКейтель и сопровождавшие его лица подписывали капитуляцию Германии в Европе,было восьмое мая, а в Советском Союзе к этому времени было уже девятое мая,сказывалась разница во времени.

Седьмое мая было воскресеньем перед праздником, и ЗинаидаМаланчук провела этот день вместе со своими родными. Муж у нее умер семь летназад и был похоронен в Бремене, где они тогда жили. Пять лет назад онаперебралась сюда, продала квартиру в Бремене и купила дом в Дудерштадте. Отсюдабыло совсем близко до Веймара, где проживали ее дочь с мужем и двое внуков. Вэтом городке она купила себе хороший дом с небольшим садом. Как раз такой, окотором все время мечтала. В Бремене у них была всего лишь квартира в городскомдоме на четвертом этаже.

Еще в девяносто пятом в бывшую Восточную Германию переехалаее дочь со своим мужем, которые поселились в Веймаре. На территорию бывшей ГДРЗинаиду долго не пускали ее новые хозяева. Сначала спецслужбы категорическивозражали против подобных «экскурсий», даже после объединения Германии, затемона сама не хотела туда ехать. И лишь несколько лет назад, уже после смертимужа, она навестила дочь. Первое, что увидела Зинаида, едва сойдя с вокзала, –это был памятник лидеру немецких коммунистов Эрнсту Тельману, установленный наплощади, чуть ниже вокзала. Ее неприятно поразило, что у памятника были живыецветы. Очевидно, его почитатели были даже в объединенной Германии.

Зинаида провела в Веймаре несколько дней и вернулся в свой,уже ставший родным Дудерштадт. Этот город находился буквально на самой границемежду двумя бывшими немецкими государствами. Раньше здесь размещалсяамериканский батальон, и его казармы находились на окраине города. Дудерштадтжил в постоянном ожидании русских танков, которые стояли в несколькихкилометрах от границы, где размещался советский танковый полк. Но танки так ине появились, граница между двумя государствами исчезла, тяжелые надолбыубрали, рвы засыпали, проволоку сняли. Американцы ушли из городка, и Дудерштадтстал обычным тихим провинциальным городом. Но он находился на бывшей Западнойтерритории, и это как-то успокаивало Зинаиду Андреевну.

Ей было уже далеко за пятьдесят, но эта невысокая худаяженщина бегала по утрам, принимала холодный душ и плавала в бассейне ежедневнопо два часа. Одним словом, она следила за собой и была в прекрасной форме. Еедочери шел уже тридцать третий год. Мужу было под сорок. Они поженились еще вдевяносто четвертом году, когда дочери было двадцать один и она была ужестуденткой университета в Гамбурге, куда Николай приехал на практику. Он не могзнать, что Зинаиде Маланчук, ее супругу и дочери было предоставлено немецкоегражданство еще в девяносто первом году, за особые заслуги перед объединеннымнемецким государством. Николай не должен был узнать, что Зинаида Михайловнаработала в Германии по линии бывшего Главного разведывательного управления ГенштабаСССР и еще в восемьдесят восьмом начала сотрудничать с немецкой разведкой БНД.Сотрудничество закончилось к началу девяносто первого года, когда Маланчук едване разоблачили. Немцы вывезли ее тогда из Шверина в Гамбург, благо границ ктому времени уже не было. Первые годы ее прятали в небольшом городкеБремерферде, находившемся между Гамбургом и Бременом. После вывода советскихвойск в девяносто четвертом ей наконец разрешили поселиться в Бремене.

С тех пор прошло так много лет. Ей платили хорошую пенсию,да и деньги, которые она получила за свое «сотрудничество», оказалисьнелишними. Они вместе с мужем купили неплохую квартиру, приобрели две машины.Теперь они могли позволить себе увидеть мир, поездить по Европе. К началудевяносто шестого в Западной Европе появилась Шенгенская зона и можно былоездить в большинство соседних государств уже безо всяких формальностей. Ночерез три года умер супруг Зинаиды Михайловны. Внешне он был здоровымпятидесятилетним мужчиной, но она знала, как часто он жаловался на свое сердце.По большому счету он так и не смирился с этим переездом. До побега на Запад онработал консультантом крупной строительной компании в Шверине, помогалсооружать новые здания. После побега несколько лет сидел без дела, и они жилина ее деньги. Когда он захотел вернуться к своему любимому детищу, было ужепоздно. Его никуда не принимали. Он остался дома, замкнулся в себе, стал многокурить. Он почти не пил, и это волновало Зинаиду Михайловну. В последние годыперед смертью он устроился в небольшую строительную фирму, но сердечныеприступы повторялись все чаще и чаще. Врачи считали, что ему необходимошунтирование, но он категорически отказывался ложиться в больницу. И однаждыночью очередной сердечный приступ оказался роковым. Зинаида Михайловна нелюбила вспоминать об этом. Она понимала, что вынужденное бегство на Запад, егоодиночество, невостребованность, разрыв прежних связей оказались для мужаслишком тяжелым испытанием.

В это воскресенье дочь привезла в Дудерштадт всю семью.Вечером они должны были заехать в Геттингем, к друзьям Николая, а затемвернуться обратно. Дочь забрала с собой старшую дочку, оставив на попечениематери младшую, двухлетнюю Лизу. Они должны были вернуться к десяти часамвечера. Когда они уехали, Зинаида Михайловна включила телевизор, усадила надиван свою внучку и поднялась на второй этаж, чтобы закрыть окно в спальной.

В этом городке почти никто и никогда не закрывал дверей назамок. Здесь все знали друг друга, все жили рядом десятилетиями. ЗинаидаМихайловна поднялась наверх, в спальную, закрыла окно и спустилась вниз полестнице. Подошла к входной двери. Открыла ее и посмотрела на пустую улицу. Удома стоял ее «Опель», который она купила несколько лет назад. Мимо проехал навелосипеде соседский мальчишка. Она улыбнулась ему, и он вежливо поздоровался.Она захлопнула дверь и вернулась в гостиную. Лиза ползала по дивану, веселоиграя с двумя мягкими игрушками, зажатыми у нее в руках.

Зинаида Михайловна убавила звук громко работающеготелевизора и прошла на кухню. Лиза продолжала играть со своими игрушками.Внезапно звук стал громче. Зинаида Михайловна обернулась. Она оставила пультуправления на столике, в нескольких метрах от дивана. Неужели Лиза сползла сдивана? Она поспешила в гостиную. Взглянула на диван. Лиза по-прежнему сиделана диване, растерянно глядя на бабушку. Игрушки лежали рядом. Девочка испуганноморгала.

«Наверно, включила рекламу», – подумала Зинаида Михайловна,подходя к столику. И в этот момент почувствовала, что у нее за спиной кто-топоявился. Она его не услышала, только почувствовала. Непонятную тень. Илидвижение воздуха. Очевидно, неизвестный вошел, когда она была на втором этаже.Нужно посмотреть – кто это решил войти в ее дом? Но обернуться она не успела.Незнакомец ловко и быстро накинул ей на шею удавку, которая больно сдавилагорло, не давая дышать. Но убийца не спешил. Он словно нарочно давал ейвозможность прочувствовать свою смерть в эти последние несколько секунд еежизни. Чуть ослабил удавку.