Она сама составила примерные психологические портреты каждойиз своих коллег, а Роман рассказал, как и с кем нужно разговаривать. Довольнодолго Лена училась не замечать подколок, порой очень злых, не комплексоватьиз-за того, что Ирина Андреевнаязвительно отозвалась о ее новой юбке. Онадержалась отстраненно, но при этом старалась не стать белой вороной. Черезполгода после ее разговора с мужем Ленка подвела итоги: она вписалась в коллектив,заняв в нем свое место. К ней очень хорошо относился шеф, а восемь из девятидам десять раз подумали бы, прежде чем задеть ее. Девятая не задумывалась обэтом вовсе – она изменила свое мнение о Ленке в противоположную сторону и послеработы приглашала в кафе, где жаловалась на свою жизнь и мужа-обормота. Ленкасочувственно кивала и говорила, что у нее дома абсолютно такая же картина. Ейповысили зарплату, и половина из ее коллег признали, что вполне заслуженно.

Только один итог она не могла подвести, потому что для этогонужно было взглянуть на себя со стороны. Ленка становилась совершенно другимчеловеком, причем очень быстро. Она впитывала уроки мужа, как губка, а тоттолько радовался, видя, как она адаптируется к новым условиям существования.

И спустя шесть лет после свадьбы жизнь их была такой жесчастливой, как и вначале. В том простом понимании счастья, когда утром хочетсяидти на работу, а вечером хочется идти домой» .

* * *

Максим закончил читать и посмотрел на Дашу, гладящую белье.

– Ты хочешь сказать, остальные четыре – такиеже? – осведомился он.

– Что? А, ты уже прочитал… Да, по-моему, на каждомлистке из них просто описывается какой-то эпизод из жизни людей, и все.

– И зачем это нужно было прятать? Ерунда какая-то.Ладно, сначала нужно все прочитать, а потом уж выводы делать. Но, по-моему, впервой истории нет ничего криминального. Кстати, Дашка, – хлопнул он себяпо лбу, – я же забыл за квартиру заплатить! Сходи завтра, а то нам телефонотключат.

Даша кивнула и выключила утюг.

– Максим, мне нужно тебе кое-что сказать, – началаона, облокотившись на гладильную доску.

– Ну-ка не ломать агрегат! – приказал муж. –Черт его знает, когда новую купим. Ой, елки-палки, у меня же совершенно изголовы вылетело со всеми твоими рукописями… Ты зачем к нотариусу-то ездила?Ездила вообще или нет?

– Я, собственно, именно про нотариуса и хотела теберассказать, – медленно заговорила Даша. – Видишь ли, Максим,Боровицкий оставил мне в наследство квартиру.

В комнате повисло молчание – Максим переваривал информацию.

– Где? – спросил он наконец.

– Не знаю, – растерялась Даша от такогопрактицизма. – На Бонч-Бруевича где-то. А что?

– Дашка, ты не врешь? – подозрительно спросил муж.

– Да говорю тебе, нотариус сегодня прочитал завещание.Мне по нему достается от Петра Васильевича квартира.

На лице Максима сменилось несколько выражений – недоверие,ошеломление, изумление, радость, – и наконец счастливая улыбка расплыласьпо его лицу. Ни слова не говоря, Максим откинулся на спинку кресла и рассмеялсясчастливым смехом.

Даша понимала, почему он смеется. Маленькая двушка скартонными стенами, в которой они жили сейчас, была куплена ими в кредит, икаждый месяц Максим отдавал большую часть своей зарплаты, чтобы расплатиться понему. На оставшуюся часть и на то, что зарабатывала Даша, они и жили. Но всетраты высчитывались ими до мелочей. Покупка новой пары обуви была событием.Велосипед для Олеськи они купили старенький, уже бывший в употреблении ипоэтому недорогой, а сами только вздыхали, глядя на сверкающих красавцев вспортивных магазинах, на которых так хорошо было бы кататься по их лесопаркувсем вместе. Да, свалившееся на голову наследство решало многие, очень многиепроблемы.

– Господи, жена моя ненаглядная! – выдохнулМаксим, по-прежнему счастливо улыбаясь. – Неужели наконец-то и до нас онадошла?

– Кто? – не поняла Даша.

– Ну как кто? Халява! Неужели старикан и в самом делеоставил тебе квартиру?! Да я за него молиться буду до конца…

– Максим, подожди радоваться, – перебила его Даша.

Выражение счастья мгновенно стерлось с его лица, он уселся вкресле поудобнее и усмехнулся, но уже совершенно невесело:

– Вот так я и думал, что какая-нибудь засада все-такиимеется. Не может такого быть, чтобы фортуна повернулась к нам лицом и при этомне сделала козью рожу! Ну, что там с твоим наследством? Старикан был невменяемна момент написания завещания?

– Нет, тут как раз все в порядке, – осторожноответила Даша. – Просто я все равно откажусь от наследства. Так что нерадуйся раньше времени.

Утром Максим ушел на работу, не поцеловав жену на прощание,и сам запер за собой.

У них это означало крайнюю степень непонимания, потому что,какой бы сонной Даша ни была по утрам, она поднималась, обнимала топчущегося вкрохотной прихожей мужа и закрывала за ним дверь. Такой вот маленький простойритуал, повторявшийся ежедневно много лет подряд. Но если он отменялся, значит,в семье случилась ссора. На сей раз ссоры не было. Без всякого удовольствияприхлебывая утром горячий кофе с корицей и гвоздикой, Даша вспоминала то, чтовчера сказал ей Максим.

– Ты эгоистка, – сказал он ей. – Я не знаюотношений между Боровицким и его сыновьями, но меня они и не интересуют –вполне достаточно того, что квартиру старик оставил тебе, а не им. Значит, унего были основания для такого поступка. А ты, вместо того чтобы выполнять волючеловека, который так тебе нравился, придумываешь какие-то совершенно бредовыеморальные оправдания вроде того, что чужое брать нехорошо. Вот ведь чушь!Квартира принадлежала Боровицкому, и он отдал ее тебе. Подарил, если хочешь.Так откуда же тут чужое?

– Максим, ну как ты не понимаешь! – возражала Дашаотчаянно. – Ведь у него есть дети, и у них тоже есть свои проблемы. Они неРокфеллеры! И в действительности квартира, конечно, должна принадлежать им,потому что они в ней выросли, потому что они обеспечивали своего отца. Да потысяче причин! Но почему-то Боровицкий решил обделить их. Не осчастливить меня,а именно обделить их. Это же совершенно разные вещи! Меня он выбрал случайно,просто потому, что мы гуляли вместе, а вовсе не из-за каких-то теплых чувств.Может быть, он обиделся на них за что-то – не знаю! Но воспользоваться в такойситуации его завещанием… На мой взгляд, нехорошо, непорядочно!

Максим ответил, что Даша домысливает какие-то нелепыеситуации и что он не ожидал от нее такого идиотского подхода к совершеннопонятному вопросу. Разозлившись на «идиотский подход», Даша напомнила мужу:

– А ты не забыл, дорогой мой, что квартира завещанавсе-таки мне, а не тебе? Вот и вопрос, как с ней поступить, решать буду я. Тебяпослушать, так может показаться, будто мы с тобой оба указаны в завещании ПетраВасильевича. А ведь это не так!