«А что?» — спросил я.

«Так легко заблудиться и заработать кучу неприятностей.»

«Может, ты и права.»

Я перешел на бег. Колонны колоннами, мое дело маленькое:побыстрей отстреляться и вернуться к тому, что мне действительно важно —разыскать Корал, выручить Люка, разобраться с Джулией и Юртом, найти отца…

Колонны мелькали, то далекие, то близкие, между ними сталипопадаться другие архитектурные излишества. Одни были низенькие, кособокие,другие — высокие — сходили на конус, часть привалилась к соседям, некоторыележали в обломках. Беззаконное многообразие радовало глаз победой силы над формой.

Почва утратила былую ровность, но сохранила некое подобиегеометрии в виде уступов, ступеней и террас различного порядка. Я трусил черезразвалины тысячи Стоунхенджей, сквозь которые вел по-прежнему гладкий, тускломерцающий путь.

Я поднажал и вскоре уже мчался мимо галерей, амфитеатров,каменных рощ и лесов. Иногда мне мерещилось какое-то шевеление, но, возможно,дело было опять-таки в моей скорости и невозможности что-нибудь толкомразглядеть.

«Как по-твоему, есть тут кто живой?» — спросил я Фракир.

«Нет,» — последовал ответ.

«А мне казалось, что-то движется.»

«Вещи не всегда таковы, какими кажутся.»

«Говоришь меньше дня, а уже выучилась язвить.»

«Не обессудь, начальник, но выучиться я могла только оттебя. Больше не у кого было набраться хороших манер.»

«Туше,[5] — сказал я. — Наверное, тепетья буду предупреждать тебя об опасности.»

«Туше, начальник. Эй, а мне нравятся эти боевые термины!»

Спустя несколько мгновений я замедлил шаг. Впереди и справачто-то мигало, отсвечивая то красным, то голубым. Я замер. Вспышкипрекратились, но я уже насторожился и теперь всматривался в темноту, пытаясьпонять, что это было.

«Да, — промолвила Фракир через какое-то время. —Оставайся начеку. Только не спрашивай меня, чего ждать. Я чувствую лишь общуюнеопределенную угрозу.»

«Может, удастся обойти ее стороной.»

«Не советую, — отвечала Фракир. — Дорога идетчерез каменное кольцо, где только что мигало, и, чтобы пройти в обход, пришлосьбы с нее свернуть.»

«Мне никто не говорил, что с дороги сходить нельзя. А тебе?»

«Я знаю, что ты должен идти по дороге. Впрочем, мне необъяснили, что будет, если от нее отступить.»

«Гм-м.»

Дорога повернула вправо, я тоже. Она вела прямиком ксплошному каменному кольцу, и я, хоть и замедлил бег, не отклонялся от нее и надюйм. Ближе стало видно, что дорога ныряет в кольцо и больше не появляется.

«Ты прав, — сказала Фракир. — Как в логовищедракона.»

«Однако нам туда?»

«Верно.»

«Значит, пошли.»

Я совсем сбавил шаг и прошел между двумя каменными плитами,куда указывал тускло фосфоресцирующий путь.

Внутри круга мне предстал все тот же черно-белый набросок, авот освещение изменилось — сделалось более ярким, мерцающим, колдовским.Впервые я видел хоть какое-то подобие жизни. Ноги ступали по блестящей — как отросы — серебристой траве.

Я замер, а Фракир непривычно дернулась — мне показалось, нестолько предостерегающе, сколько от любопытства.

Справа виднелся алтарь — ничего общего с тем, через которыйя сигал в пещере. Два валуна поддерживали грубо обтесанную плиту. Никакиесвечи, покровы и прочие религиозные завитушки не скрашивали общество лежащей наалтаре дамы, связанной, кстати, по рукам и ногам. Я сам как-то побывал всходном положении, поэтому сразу проникся сочувствием к даме — беловолосой,чернокожей и смутно знакомой — и ненавистью к странному субъекту за алтарем, вчьей занесенной левой руке сверкнул нож. Правая его половина была черна какночь, левая — ослепительно бела.

Я рванул вперед, словно меня ударили током. Мой Концерт дляПовара и Микроволновки мигом превратил бы его в паровую котлету, но увы — я немог произнести ключевых слов.

Он, казалось, сверлил меня глазами, хотя точно не скажу —одна половина его тела была слишком светла, другая — слишком темна, чтобывглядываться. Нож, описав дугу, вонзился даме под ложечку. Она вскрикнула;алая-преалая на черном негативе кровь, брызнув, обагрила мужчине руку, и японял: надо было произнести заклинание. У меня бы вышло. Я бы ее спас.

В следующее мгновение алтарь рухнул, и серый смерч скрыл отменя остальное. Кровь вращалась, словно в тазике цирюльника, постепеннорозовея, расплываясь в прозрачной серебристости. Когда я добежал до места, наросистой траве не осталось ни алтаря, ни жреца, ни жертвы.

Я остановился как вкопанный.

— Спим мы, что ли? — спросил я вслух.

«Сомневаюсь, что я могла бы спать,» — ответила Фракир.

— Тогда скажи, что ты видела.

«Я видела, как некий тип заколол лежащую на каменной плитеженщину. Потом все рухнуло и взвилось в воздух. Тип был черно-белый, кровь —алая, а женщина — Дейдра…»

— Что?! Господи, конечно! Так она и выглядела — тольков негативе. Но ведь она умерла раньше…

«Должна напомнить, что я вижу лишь то, что воспринимает твоймозг. Я не знаю, каков был изначальный сигнал, мне попадает результат егообработки твоей нервной системой. Мои ощущения говорят, что то были не обычныелюди, а существа типа давешних твоих гостей — Дворкина и Оберона.»

И тут мне в голову пришла совершенно жуткая мысль. Дворкин иОберон напомнили о трехмерных компьютерных моделях. А способность ПризрачногоКолеса сканировать тень основана на цифровой развертке тех секторов Образа,которые вроде бы за эту способность отвечают. И Призрак спрашивал — насколько яприпоминаю, с надеждой, — может ли он считать себя божеством.

Неужели мое собственное порождение играет со мнойвкошки-мышки? Что, если это Призрак перенес меня в отдаленную пустынную Тень,отрезал от всякой связи и теперь экспериментирует? Если он превзойдет меня,своего создателя, к которому питает что-то вроде благоговения, — неподнимется ли он в собственных глазах? Не поменяемся ли мы статусом в егоперсональной вселенной?.. Может, и так. Если постоянно натыкаешься накомпьютерные модели, cherchez deus ex machina.[6]