Она быстро шла по коридору, направляясь ккабинету Миранды; ее бедра в облегающих желто-коричневых бриджах от «Севен»размеренно покачивались. Днем раньше она сказала, что мне следует всерьеззадуматься над тем, чтобы купить себе такие же, потому что другие Миранданадевать в офис не разрешала. Эти и еще Марк, но только по пятницам и только свысокими каблуками. Марк? «Марк Джекобс», – пояснила она раздраженно.

– Ну, благодаря камерам и карточкам они всегдазнают, что ты делаешь. – Эмили бросила на стол сумку с логотипом Гуччи ипринялась расстегивать сильно приталенный кожаный блейзер, который, как мнепоказалось, очень мало подходил для декабря. – Вряд ли они смотрят на этикамеры, пока что-нибудь не пропадет, но вот электронные пропуска – эти всерасскажут. Каждый раз, как тебе надо пройти мимо охраны, ты пропускаешь егочерез считывающее устройство, и у них появляется информация о твоихперемещениях. Поэтому они знают, находится ли человек на своем рабочем месте, иесли тебе вдруг понадобится уйти – а тебе никогда не понадобится, если,конечно, не случится что-то уж совсем ужасное, – ты отдашь мне свой пропуск, ия отмечу его. Так ты не потеряешь деньги за то время, которое отсутствовала. Иты, если будет нужно, сделаешь то же самое для меня – все так делают.

Я еще не пришла в себя после этого ее «тебеникогда не понадобится», а она продолжала:

– То же самое в столовой. Там есть особаярасчетная карточка; заносишь на нее определенную сумму, а касса потом вычитает.Так они узнают, что ты ешь. – Эмили отперла дверь в кабинет Миранды, шлепнуласьна пол и тут же принялась заворачивать очередную коробку.

– А им есть дело до того, что я ем? – Мневдруг представилось, что я несчастная героиня Шэрон Стоун в фильме «Щепка».

– Может, и нет. Но знать они знают. То жесамое в тренажерном зале – ты пользуешься карточкой и там, и в книжном киоске,когда покупаешь журналы. Наверное, это помогает им поддерживать внутреннююорганизацию.

Поддерживать организацию? Я работаю накомпанию, которая понимает «организацию» как постоянную слежку за тем, кудаходит каждый сотрудник, что он предпочитает на обед и сколько минут способенкрутить педали велотренажера. Повезло же мне.

Вот уже четвертое утро подряд я вставала вполовине шестого, совершенно вымоталась от постоянного недосыпания, и сейчасмне потребовалось пять минут, чтобы вылезти из пальто и усесться за стол.Хотелось положить голову на руки и закрыть глаза, но Эмили кашлянула. Оченьгромко.

– Ты мне не поможешь? – Это явно не быловопросом. – Ну-ка заверни что-нибудь. – Она выразительным жестом подтолкнула комне груду белой бумаги. Ее компьютер громко пел голосом Джуэл Килчер.

Отрезаем, кладем, сгибаем, заклеиваем; так мыс Эмили проработали все утро, останавливаясь только затем, чтобы позватькурьера после каждых двадцати пяти коробок. Коробки пролежат в отделе доставкидо середины декабря, а потом, по нашему указанию, их разнесут по всемуМанхэттену. Коробки, предназначенные для пересылки в другие города, былисобраны в кладовой и ожидали отправки экспресс-почтой «Ди-эйч-эл». Я знала, чтовсе они будут отправлены без малейшей задержки и прибудут в место назначения непозднее следующего утра, – поэтому никак не могла понять, к чему такая спешка вконце ноября. Но лучше было не спрашивать. По всему миру будет разослано большетысячи бутылок: они отправятся в Париж, Канны, Бордо, Милан, Рим, Флоренцию,Барселону, Женеву, Брюгге, Стокгольм, Амстердам и Лондон. В Лондон – целымидюжинами. Их доставят в Пекин и Гонконг, Кейптаун и Тель-Авив, и даже в Дубай.За здоровье Миранды Пристли поднимут бокалы в Лос-Анджелесе, Гонолулу, НовомОрлеане, Чарлстоне, Хьюстоне, Бриджхэмптоне и Нантакете. Бутылки разнесут повсему Нью-Йорку – городу, целиком состоящему из друзей Миранды, докторовМиранды, ее прислуги, стилистов, нянечек, визажистов, психотерапевтов,инструкторов по йоге и гимнастике, ее водителей и лично ее обслуживающихпродавцов. Ну и конечно, они достанутся множеству людей, так или иначесвязанных с модной индустрией. Дизайнеры, манекенщицы, актеры, редакторы,специалисты по рекламе, по связям с общественностью – каждый имеющий хотькакое-то отношение к миру моды получит соответствующую своему рангу бутылку,заботливо доставленную курьером «Элиас-Кларк».

– Как думаешь, сколько все это стоит? –спросила я Эмили, отрезая, кажется, уже миллионный кусок плотной белой бумаги.

– Я же говорю, я заказала спиртного надвадцать пять тысяч долларов.

– Да нет, как ты думаешь, сколько это стоитвсе вместе? Я имею в виду, разослать все эти свертки за одну ночь по всемумиру. Наверняка в некоторых случаях доставка будет стоить больше, чем самабутылка третьего разряда.

Казалось, Эмили была заинтригована. Впервыеброшенный ею на меня взгляд выражал нечто большее, чем неприязнь, раздражениеили безразличие.

– Ну-ка посмотрим. Доставка по странеобойдется в среднем в двадцать долларов, а международная доставка стоит кучуденег, уж наверняка не меньше внутренней. Я вроде где-то слышала, что расходына курьера составляют одиннадцать баксов за посылку. Если же мы посылаем тысячипосылок, тогда, чтобы подсчитать дополнительные затраты, надо все умножить наодиннадцать. Или взять нас: у нас уходит целая неделя на то, чтобы вдвоем всеэто упаковать. Значит, складываем наш недельный заработок и получаем еще четыретысячи… – Тут я запнулась, осознав, что наша с ней недельная зарплата – это,похоже, чуть ли не самая малая капля в море.

– Да уж, кругленькая получается сумма.Впечатляет, да? Но тут рассуждать нечего: она – Миранда Пристли, и этим всесказано.

Около часа Эмили заявила, что хочет есть, ипошла вниз, в столовую, с девушками из отдела аксессуаров. Я думала, что онавозьмет обед наверх, потому что так мы обычно и делали. Я прождала десять,пятнадцать, двадцать минут – она не показывалась. В столовой мы еще ни разу необедали, чтобы не прозевать звонок Миранды, но вообще-то это было смешно.Прошел еще час, потом полтора, два – я уже не могла думать ни о чем, кроме еды.Попыталась позвонить Эмили на мобильник, но у нее был включен автоответчик. Чтоона там, умерла, что ли? Подавилась салатом или просто задремала послефруктового коктейля с мороженым? Я уже хотела было попросить кого-нибудьпринести мне поесть, но потом подумала, что это неудобно. С чего бы совершеннонезнакомым людям нести мне обед? Скорее это мне по должности полагается бегатьза чужими обедами. «Ах, дорогая, я так занята, так занята со всеми этимикоробками, что никак не могу отлучиться. Может, вы принесете мне сюда индейку икруассан? Как мило с вашей стороны». Я так и не смогла это произнести. И вот,когда прошло уже три часа, а от Эмили все еще не было ни слуху ни духу и точнотак же не подавала о себе знать Миранда, я совершила немыслимое: оставила офисбез присмотра.