или на границе её слуха в очередной раз непонятно о чём басил Хоук. Девушка ждала подвоха, была уверена, что южанин обязательно пойдёт на подлость. Все эти ожидания и слежка в совокупности с усталостью могли довести её и до паранойи.

К счастью, однажды томное ожидание наконец подошло к концу. Кальперния сразу же забыла обо всём, что было за стенами этой комнаты, когда бездвижный уже несколько дней мужчина неожиданно вздрогнул, а безэмоциональное лицо скривилось в лёгкой гримасе боли. Кажется, маг начал возвращаться в реальность, но это возвращение ему давалось особенно неприятным. Вскоре участилось его дыхание, задрожали веки. Думалось, что он вот-вот откроет глаза, но этого не произошло. Около пяти минут хромой маг так и пролежал в состоянии между беспамятством и сознанием. Очевидно, эта попытка проснуться была лишь первой реакцией залечивающегося тела, о восстановлении сил даже и речи не шло, раз за эти минуты он не смог и глаза-то открыть. Но сознание его точно не спало, поскольку девушка заметила лёгкое магическое волнение. Наверное, не сумев достучаться до своего слишком уж слабого тела, Безумец обратился к Тени, постарался через неё оценить обстановку, в которой теперь находился.

Всё это время Кальперния же с замиранием сердца смотрела за долгожданным пробуждением своего героя, боялась пошевелиться, нарушить тишину и пропустить момент, если его состояние резко ухудшится. Из-за чего девушка упустила мысль о том, что ей бы стоило отсесть на приличную дистанцию и уж тем более убрать руку, пока своим самовольством не оскорбила магистра. Но вернулась она к этой мысли, когда уже стало слишком поздно.

За пять минут слабому магу стало лучше. Он не только понимал, что очнулся, но уже мог привычно (хоть пока и не полностью) взаимодействовать с реальностью. Когда маг в меру своих сил сжал её руку, аккуратно огладив пальцами ладонь, магичка вздрогнула и, наконец-то, осознала то, к чему должна была прийти ещё пять минут назад. Но, к счастью, она поняла, что сейчас одёргивать руку, отсаживаться и делать вид, будто бы ничего и не было уже поздно. И Кальперния затихла, позволив себе только наслаждаться моментом. Девушка заметила, что дыхание мужчины стало ровнее, спокойнее, значит, он узнал её даже не глядя, через Тень. Наверняка магистра утешило понимание, что после столь долгого пребывания вне реальности в момент пробуждения с ним рядом находился кто-то знакомый.

— Несмотря на сомнительность нынешних обстоятельств… должен отметить, что рад наконец-то проснуться за пределами Ферелдена, — спустя ещё какое-то время Безумец наконец нарушил тишину, усмехнувшись.

Кальперния улыбнулась от возможности снова услышать голос своего героя. Заодно она не могла не отметить, что он опять взялся за своё: сил нет совсем, но это его не смогло заставить говорить кратко.

— Почему ты решил, что мы не на юге? — счастливая девчонка не особо-то задумывалась над своим вопросом, ей хотелось только услышать его вновь.

— В угрюмом Ферелдене никогда не было такого солнца, — ответил Безумец и в подтверждение своих слов постарался открыть глаза, но был вынужден тут же прищуриться, так как из-за неплотно закрытых занавесок луч солнца проникал в комнату и падал прямо на лицо мужчины. А отвернуться маг самостоятельно из-за слабости не мог.

Девушку, витающую в своих мыслях, словно током поразило, и только сейчас она увидела этот злосчастный луч солнца. Вскочив, Кальперния тут же поспешила исправить оплошность и поправить занавеску, но вместе с тем, она не переставала себя ругать. Опять не досмотрела, опозорилась перед магистром, даже уход не смогла организовать без промахов. Оттого магессе стало так стыдно перед мужчиной, что обернулась она неуверенно, стараясь не встретиться с ним взглядом. К счастью, её промах магистра сейчас волновал в последнюю очередь.

Безумец, как только яркое солнце перестало ему мешать, открыл глаза и начал осматривать комнату. Судя по вновь участившемуся дыханию, он заволновался. Узнал в комнате, по узорам наличников оконных притолок, черты знакомой тевинтерской архитектуры.

— Где мы? — следом за осознанием последовал и ожидаемый вопрос. Но будто боясь получить ответ, магистр притих.

— В Вентусе… В смысле — в Каринусе. Тебе, наверное, так привычнее, — поспешила Кальперния ответить. — После побега ты потерял сознание на берегу, поэтому Хоук притащил тебя к своему другу, как там его… — магесса постаралась вспомнить имя целителя, но, очевидно, безрезультатно. — В общем сейчас мы в его лечебнице.

Сильнее удивления на лице этого мага девушка точно никогда ещё не видела. От услышанного Безумец оживился, даже постарался приподняться, чтобы самому взглянуть в глаза магессе и убедиться либо в лживости её слов, либо всё-таки в правдивости. Но это у него не вышло, и магистру оставалось только лежать, смотреть в потолок и стараться ей поверить. Очевидно, поняв, что он находится в тевинтерском доме, а с ним в комнате сидит одна из командиров венатори, Безумец уже посчитал, что враг воспользовался его недееспособностью и притащил к себе. И он обречённо ожидал скорого появления обезумевшего Корифея, новая встреча с которым ничем хорошим для него не закончится. Тогда, в Убежище, свихнувшийся Жрец чуть не убил его, сновидца спасли только его собственные силы, зато сейчас этих сил не было.

Но, как оказалось, на магессу он зря наговаривал.

Наверное, мужчина ещё никогда не был так рад ошибиться.

Кальперния поняла причину такой реакции мага, но это её ничуть не оскорбило. Глупо обижаться на подобное, поскольку у Безумца действительно нет ни одной причины ей доверять.

— Знаешь, здесь небезопасно. Тебе нужно поскорее восстанавливаться и уходить. Кто знает, что этим южанам в голову взбредёт. Может, они уже строчат донесение своей любимой Инквизиции, — произнесла магичка, а сама вернулась на стул, на котором всё это время и просидела, но готовая была тут же отодвинуться, если магистр посчитает такое расстояние между ними слишком близким.

Не посчитал. Безумец никак не выразил, что он против такой неприличной близости. Хотя сложно назвать это расстояние «неприличным», учитывая, сколько дней они были вынуждены ютиться втроём в одной каморке и спать на одной пропылённой шкуре.

— Как видишь, не в том я состоянии, чтобы бегать, — усмехнулся мужчина в ответ и упёрто предпринял новую попытку хотя бы двинуться, но в очередной раз изнеможённое тело не подчинилось приказам неугомонного разума.

Кальперния вздохнула, мысленно согласившись. Сейчас о каком-либо «преодолении слабости» и речи быть не может. Как бы он сам ни хотел встать, не быть больше беззащитным, но истощённое тело ответило отказом. Ему нужен был отдых — и ничего другого.

— Вижу. Но хочу, чтобы ты знал, к чему нужно готовиться. Моё присутствие, думаю,