Тетка оказалась на месте и согласилась выполнить моюпросьбу, когда я сослалась на Ленку, только нужно было приехать прямо сейчас. Ябыстренько собралась и поехала, по дороге заскочив в кафе на углу и выпив тамчашечку кофе с круассаном вместо завтрака.

Ленкина тетка оказалась доктором наук и заведующей той самойхимической лабораторией. Правда, помещение выглядело неказисто, и сама теткабыла одета бедновато, но зато она окинула меня таким взглядом, как будторентгеном просветила. Даже как-то холодно стало.

— Вы не ответите, конечно, зачем вам нужно знать, что впузырьке, — усмехнулась она, — но имейте в виду, если тамкакой-нибудь опасный яд, то я буду вынуждена вас подробно расспросить.

Она велела позвонить ей завтра, и я отправилась домой.

Войдя в квартиру, я, к своему удивлению, увидела в коридореАллу. До сих пор моя обожаемая невестушка при моем приближении уходила вкомнату, громко хлопая дверью, а на этот раз она стояла у меня на пути,подбоченясь, и на лице у нее играла загадочная улыбка.

Причина ее необычного поведения открылась немедленно.

— Тебе повестка пришла, — объявила Алла, протянувсложенный вдвое желтоватый листочек, — в милицию тебя вызывают.

Я расписалась в получении. Наконец они начали работать.Лучше поздно, чем никогда. Как веревочке ни виться…

Совершенно непонятно, что она хотела сказать своиминамеками. Я фыркнула, вырвала у нее из руки повестку и гордо проследовала всвою комнату. Как бы эта корова ни злопыхала, я-то прекрасно понимала, чтовызывают меня по поводу аварии — может быть, выяснились какие-то новыеобстоятельства, или они хотят узнать, пил ли что-нибудь Роман тем вечером…

Повестка была на следующий день, а сегодня я хотелапроведать Романа. Меня очень беспокоило его состояние. Та странная фраза,которую он минувшей ночью простучал по азбуке Морзе, говорила о том, что сголовой у него явно не все в порядке. И это нисколько не удивительно послетакой ужасной аварии… Бывают же случаи амнезии, когда человек совершеннозабывает, кто он такой, забывает даже свое имя.

Я доехала до больницы, привычным уже маневром проскочиламимо дежурной нянечки в холле и по длинным полуосвещенным коридорам дошла доотделения реанимации.

Только было я собралась толкнуть дверь и войти в знакомуюпалату, как за моей спиной раздался сухой кашель.

Обернувшись, я увидела высохшую бледную женщину летпятидесяти в аккуратно отутюженном белом халате и с поджатыми узкими губами.

— И куда это вы, интересно, направляетесь? —осведомилась эта сушеная особа тоном налогового инспектора, ненарокомзаглянувшего в подпольный игорный притон.

— Навестить больного, — растерянно призналасья, — Романа Лазарева…

— А вам, девушка, никто не говорил, что в отделенииреанимации любые посещения больных категорически запрещены? Вы что, в школеникогда не учились?

— При чем тут школа? — возмутилась я. — Вшколе, слава богу, больничные порядки не изучают!

— При том, что в школе вам должны были рассказывать омикробах… и о том, сколько их на нашей одежде, обуви, на коже. А в реанимациидолжна быть стерильная чистота! Если вы хотите, чтобы ваш… кем он вамприходится… выздоровел, то вы должны это понимать!

— А вы, собственно, кто? И где Оля? — опрометчивопоинтересовалась я.

— Вот оно что! — зловеще проговорила эта сушенаямегера. — Я давно подозревала, что Пеночкина поощряет нарушенияраспорядка! Я вынуждена обратиться к самой Варваре Спиридоновне! Она положитконец этим вопиющим безобразиям!

Тут она заметила, что я не испарилась под воздействием ееправедного возмущения, а все еще стою с растерянным и виноватым лицом переддверью палаты.

Виноватое выражение появилось на моем лице, когда яподумала, что Оле из-за меня здорово попадет. Мегера же трактовала его невернои двинулась в мою сторону с решительным и угрожающим видом:

— Немедленно покиньте территорию больницы! И чтобыбольше я не видела вас на территории отделения! Только к лечащему врачу, в егоприемные часы!

Мне ничего не оставалось, как подчиниться грубому насилию.

На следующее утро я отправилась в милицию. Адрес был указанна повестке. Я не очень волновалась, потому что все страшное уже случилось —Роману так плохо, что хуже уже быть не может, даже если откроются какие-нибудьновые обстоятельства аварии. Однако мои догадки не подтвердились.

Когда я вошла в кабинет, номер которого был указан вповестке, унылый мужчина средних лет, похожий на располневшего спаниеля, указалмне на жесткий неудобный стул, уточнил мои паспортные данные и задал совершеннонеожиданный вопрос:

— Когда вы последний раз видели гражданку Тетерев?

В первый момент я подумала, что ослышалась, потому чтоникогда в жизни не слыхала такой фамилии, а птицу тетерева видела один раз вжизни в далеком детстве, когда мы с мамой ходили собирать чернику. Тетереватоже очень любят чернику, объяснила тогда мама, когда кто-то большой с шумомвзлетел прямо из-под ног.

— Кого? — удивленно переспросила я. — Какойеще Тетерев?

Я еще хотела спросить, какое отношение этот самый Тетеревимеет к аварии у деревни Зайцево, но мужчина ответил недовольным тоном:

— Не «какой», а «какая». Тетерев Ариадна Аркадьевна.Разве вы с ней не знакомы?

Все ясно, эта ведьма тетя Ара настучала в милицию! Я неоставила ей ключи, и она быстренько накатала на меня телегу. Еще небось инаговорила с три короба, что я ее обокрала, доисторический коврик с пошлымилебедями унесла! И ведь как оперативно милиция у нас действует в некоторыхслучаях! Убийство какое-нибудь год будут расследовать и ничего не выяснят, атут из-за жалобы склочной тетки — сразу вызвали!

— Так когда вы видели гражданку Тетерев в последнийраз? — терпеливо повторил «спаниель».

— Ах, Ариадну Аркадьевну! — воскликнула я,невольно вздрогнув от «приятных» воспоминаний. — Тетя Ара! Она,оказывается, еще и Тетерев? Наградил же бог фамилией! Ну как же! Позавчера яимела счастье ее лицезреть! Век бы ее больше не видать!

— И не увидите, — «спаниель» уткнулся вбумаги, — гражданка Тетерев погибла…

— Как погибла? — я удивленно уставилась намилиционера. — Она была совершенно здорова…

— Я же сказал — погибла, а не умерла! — Грустныеглаза «спаниеля» снова поднялись на меня. — А скажите, у вас на кухненикогда не было запаха газа?

Однако его метод ведения допроса немного настораживал.Возможно, конечно, это какие-нибудь новейшие разработки, метод ассоциаций… Номне сейчас не до изысканий.

— Странные у вас вопросы! — не выдержала я. —При чем здесь кухня? Я вообще ей почти не пользуюсь, у меня нескольконапряженные отношения с невесткой… с женой брата, поэтому я стараюсь есть внедома… А вот она вечно на кухне торчит, так что, если бы уж пахло газом, онаживо учуяла бы…