Я потянула ручку. Шквал воды, настоящий Ниагарский водопад сревом и гулом обрушился в чугунную, покрытую обитой эмалью емкость. Трубызагудели.

И з-за двери ванной послышался голос:

– Кто там?

– Принесла книгу Дюма «Три мушкетера».

– Простите, не могу выйти, моюсь, – пояснил невнятный голос.

Грязная, некогда белая дверь чуть-чуть приоткрылась, ивысунулась мужская рука, густо заросшая светло-рыжими волосами.

– Давайте.

Я сунула ярко-красный мешочек с золотыми шнурочками впротянутую длань и поинтересовалась:

– Оно?

– Оно, оно, – подтвердил Владимир, – спасибо, всю жизнь завас молиться стану, а теперь прощайте, уезжайте поскорей, не надо, чтобы насслучайно увидели вместе.

Я спустилась вниз, завела «Вольво», но далеко уехать несмогла. Послушный автомобиль, добравшись до поворота на Садовое кольцо, чихнули замер. В недоумении я вылезла наружу и потыкала ногой в колеса. Вродеполагается в таких случаях открывать капот, только зачем совершать бесполезныедействия, все равно не знаю, что там внутри понапихано. Впрочем, нет, слышалапро радиатор, аккумулятор и вентилятор. Интересно, который из трех сломался?

Сев в салон, я вызвала аварийную службу и в тоске закурила. Нувот, день потерян. Сначала придется ждать механиков, потом отправляться натягаче в мастерскую. Хотя делать мне все равно нечего. От скуки я разглядывалаулицу. Сквозь тонированное стекло проводить наблюдения крайне удобно. Тебя невидно, ты же имеешь полный обзор. Почему темные снаружи стекла изнутриоказываются абсолютно прозрачными – это еще одна неразрешимая для меня загадка.

Но прохожих не было. Я начала зевать и поглядывать в зеркалозаднего обзора. Может, Зайка права – мне стоит поярче краситься, а то смахиваюна лабораторную мышь: личико маленькое, носик остренький, волосы светлые,бровей почти нет, и губы слились по цвету с бледным лицом. Немного помадысовсем не помешает.

В зеркальце был отлично виден подъезд серого дома. Не успелая вытащить косметичку, как дверь распахнулась, и в переулок вышел высокий,рыжеватый, довольно полный мужик. Его лицо украшали красивые пшеничные усы иаккуратная бородка. Весьма объемистое брюшко выдавало любителя пива ибутербродов с копченой колбасой. В руках он держал небольшой кейс.

Мужчина не спеша пошел в сторону Садового кольца. Мой«Вольво», стоящий припаркованным у самого поворота, совершенно не удивилпрохожего. За ним стоял целый ряд блестящих иномарок, принадлежащих, очевидно,жителям близлежащих зданий.

Помахивая «дипломатом», мужик повернул направо. Секунду явидела его сзади. Из портфеля свисала ярко-желтая веревка и торчал кусокогненно-красной материи. Очевидно, закрывая кейс, хозяин прищемил какую-топоклажу.

Зевнув, полезла за косметичкой, и тут мне в голову влетеламысль, и, уже держа в руках бархатную сумочку, я выскочила на улицу. Со всейвозможной скоростью понеслась вслед незнакомцу. «Лестничное остроумие», такназывают подобное поведение французы. А по-нашему, по-русски, мы говорим –«задним умом крепка». Кусок красной ткани и золотой шнурок! Рыжеволосый человекнес мешочек, который я только что отдала Владимиру, да и вышел он из этогоподъезда.

Вылетев на Садовое кольцо, я увидела, как мужчина влезает втакси.

– Стой, – завопила я, размахивая руками, – воры!

Но машина, взвизгнув колесами, быстро понеслась в сторонуплощади Маяковского. Я беспомощно смотрела ей вслед. Потом в голову пришла ещеодна мысль.

Владимир настаивал на тщательном соблюдении тайны, просилникому не рассказывать про убежище.

Значит, соврал, что никто не знает о конспиративнойквартире… И отдал ценности!..

Быстрее молнии я полетела назад. Дверь по-прежнемуоставалась незапертой, и из коридора несло нежилым запахом.

Влетев в ванную, я оказалась в большом пеналоподобномпомещении. Глубокая ванна с пожелтевшей и потрескавшейся эмалью была пуста. Издопотопных железных кранов бежали струйки воды.

– Володя, – завопила я, – вы где?

Крик пронесся эхом по квартире и разбился об окна. Никого. Япрошла на кухню. На грязном полу у плиты темнела довольно большая темно-краснаялужа, по линолеуму там и сям разбрызганы капли, а чуть поодаль на столеваляется угрожающе омерзительный тесак, перепачканный чем-то бордовым.

Я попятилась к выходу. Боже, Кострова убили, зарезали… Исделал это рыжеволосый полный мужик. Он же отобрал у несчастного мешочек ипреспокойненько ушел, не подозревая о том, что ненужный свидетель сидит в«Вольво»!

Я выскочила на улицу и стремглав понеслась к машине.

– Эй, дамочка, – окликнул меня парень в белом комбинезоне скрасной надписью на спине: «Volvo». – Ваша тачка?

– Моя, – ответила я, плохо воспринимая действительность. –Что вам надо?

– Это вам надо, – меланхолично заметил парень. –Сервис-службу вызывали?

– Да, конечно, совсем забыла!

Механик покосился на меня, поднял капот и начал напевать,через пять минут он вынес вердикт:

– Тумблер разгерметизировался.

– Починить можете?

Механик опять глянул на меня:

– Тут работы на целый день. Еще отвалился картер, смялсябарабан, надломился палец, оборвался приводной ремень и выпал кардан. Небосьрезко тормозили.

– Вот не повезло, – вздохнула я, – хорошо, хоть радиатор иаккумулятор в порядке.

Парень хмыкнул:

– Да, это в норме.

– Сколько будет стоить?

Специалист начал задумчиво загибать пальцы.

– Значитца, так: вызов мастера, транспортировка в центр,запчасти, работа – тысячи три «зеленых». Оплачивать прямо сейчас, наличными.

Я в растерянности полезла в кошелек и достала пять сотенныхбумажек.

– Никогда не вожу с собой больших наличных денег. Но вы неволнуйтесь, сейчас сниму с карточки.

Секунду механик смотрел на доллары, потом оглушительнозахохотал:

– Вы и в самом деле решили заплатить такую сумму завышеперечисленные поломки?

– А что? – удивилась я. – Сами же сказали: сломался палец,выпал кардан, разгерметизировался тумблер.