Мишке до ужаса хотелось уйти из дома. Хотелось, чтобы егообидели, и он, оскорбленный, обиженный, непонятый, пошел бы жаловаться на жизньКольке Котику. Бессловесная Колькина жена принесла бы закуску под водочку, иони бы хорошо посидели, а наутро он бы выпил тещиного помидорного рассольчика –не оттого, что голова болит, а просто так, для вкуса. Но без повода Левушин немог уйти из дома, а теща повода не давала. Значит, прощай закуска, водочка,рассольчик!

– Пойду прилягу, что ли, – хмуро сказал Мишка сослабой надеждой, что теща не сможет упустить такого шанса и устроит-такиссору. – Голова заболела.

– Ложись, ложись, – захлопотала ЕленаМитрофановна. – Ты, часом, не заболел?

Мишка мысленно сплюнул и свалился на кровать в глубокойтоске.

С тех пор тоска не отпускала его. Теща по вечерам встречалаего улыбчивая, радушная, но ее радушие было Мишке не в радость. Ему не давалипочувствовать себя жертвой! Он снова уходил из дома в сарай, но теперь подругой причине.

«Кто ж мог подумать, что так все обернется? – зло думалон, вертя в руках русалку. – Загадал, понимаешь, на свою голову! Чтотеперь делать-то?»

Задним умом Левушин понял, что нисколько не страдал отскандалов с тещей. Наоборот – получал удовольствие, и с исчезновением ссорпропал и тот азарт, который он испытывал, возвращаясь по вечерам домой.«Поскандалит – не поскандалит? Пьем сегодня с Котиком – не пьем?» Внутреннееоправдание для попоек с Котиком было необходимо, потому что без него Мишка нечувствовал свою правоту. А быть виноватым Левушин не любил.

Он попробовал пару раз напиться с Котиком просто так, ноощущения были не те. Подумаешь – напился и напился. Ну, жена поругалась. Головаболела наутро. Но чувства удовлетворения-то не было!

– А все ты, чурка деревянная, – сказал он русалке. –Напортачила, понимаешь… Может, отменишь желание обратно, а? Хочу, чтоб всестало, как было.

Однако «как было» не стало. Как ни старался Мишка вывестиЕлену Митрофановну из себя, та, испуганная угрозой об омуте, закрывала глаза нанахальное поведение зятя. «И вправду, одно желание исполняет, стервахвостатая, – думал Мишка, кляня себя за опрометчивую просьбу об укрощениисвекрови. – Эх! Отдать, что ли, ее… Зачем она мне теперь, раз пользы отнее никакой?»

Он стал мрачен, начал огрызаться на всех без причины, исемья, видя такое изменение в характере трусоватого мужа и зятя, стала ещеосторожнее и бережнее обращаться с ним. «Кто его знает, дурака, – думалаЕлена Митрофановна, – и в самом деле стукнет ему в голову, он возьмет даутопится. Или повесится не дай бог. А Ленке потом с этим жить. Да и мне тоже.Вон, Фаина-то Хохлова не выдержала, собирается уехать – говорят, в город кродственникам подастся. А что делать, если довели пересудами? Нет уж, пустьМишка чудачит. В конце концов, мужик – он на то и мужик, чтобы характер изредкапоказывать».

На этой успокоительной мысли теща Михаила Левушинаокончательно решила беречь зятя.

* * *

Алла Прохоровна неодобрительно наблюдала, как Викулованосится по офису. Бешеная тарашка! Профурсетка! Бешеной тарашкой дразнилВикулову Капитошин, а профурсеткой называла ее она сама. Полтора месяцаработает, а носится, как в первый день. Тьфу, смотреть противно!

На самом деле Катя не носилась, а просто очень быстропередвигалась по офису «Эврики». У Шаньского в картридже закончился порошок,Эмма Григорьевна просила посмотреть, что с лампами дневного света вбухгалтерии, Снежана второй день жаловалась на уборщицу, плохо моющую пол в еекабинете, а к Кошелеву сегодня должна прийти Наталья Ивановна Гольц. И зеленыйчай, как назло, почти закончился! Не говоря о том, что для Натальи Ивановнытребовались ореховые пряники, а остатки пряников с прошлого совещания забралКапитошин.

– Андрей Андреевич! – Катя заглянула к Капитошинуи застала его, пьющего чай с теми самыми ореховыми пряниками, которые таклюбила Наталья Ивановна. – Где вы их покупаете?

– На рынке, уважаемая Катерина. – Тот моментальнопонял, о чем его спрашивают. – Отправьте шофера, Володю, он купит.

Катя благодарно кивнула, метнулась исполнять следующее дело.И услышала вслед язвительный голос:

– Советую вам поторопиться. Госпожа Гольц обещала бытьк двенадцати, а она никогда не опаздывает.

Найти Володю, отправить его на рынок, заказать порошок длякартриджа, а заодно бумагу, блокноты, файлы, и ручки, поговорить с уборщицей,распечатать для Снежаны договоры… Воду должны были привезти час назад, и до сихпор – ни слуху ни духу. Да, и хороший зеленый чай для госпожи Гольц! И цветы,обязательно цветы…

– Катя, кофеварка сломалась!

– Екатерина, что с лампами? Невозможно работать подэтот треск!

– Катюша, где мои договоры?

– Распишитесь за воду, пожалуйста.

Катя стремительно поставила закорючку, схватила лист бумаги,на который записывала список дел. Каждый час список пополнялся на несколькопунктов. Листок был испещрен Катиными записями и пометками, рядом с частичновыполненными делами стояли галочки. Схематичная виселица веселенького розовогоцвета рядом с нарисованной ромашкой и надписью «чай!» символизировала, чтосделает с ней начальник, если Наталья Ивановна Гольц не увидит любимых цветов,когда придет в офис, и не получит зеленого чая.

– Викулова! Где хризантемы для Гольц?!

Катя перезвонила в службу доставки и убедилась, чтохризантемы вот-вот пришлют. Встретила шофера, прибывшего с пряниками и зеленымчаем, сделала внушение уборщице по поводу плохо убранного кабинета Кочетовой,созвонилась с техником и договорилась, что тот посмотрит лампы до обеда. Затемотнесла Снежане распечатанные экземпляры договоров и вернулась на свое местокак раз вовремя для того, чтобы получить охапку свежих, белых хризантем.

Кате нравилось украшать кабинет к приезду госпожи Гольц. Ейхотелось сделать приятное женщине, благодаря которой месяц назад она получилаработу в «Эврике».

Фирма занималась поставкой компьютеров и комплектующих кним, которые везли из Китая. Возглавлял ее Игорь Сергеевич Кошелев – бывшийинженер, успешно освоивший профессию руководителя. Руководитель из Кошелеваполучился и в самом деле хороший: радеющий не только о прибыли, но и орепутации и с уважением относящийся к собственным сотрудникам. Текучка кадров вего фирме была минимальная: за два года уволилась одна-единственная сотрудница,и то в связи с переездом в другую страну. Именно на ее место и взяли Катю.

Низкорослый, коренастый, как французский бульдог, с глубокопосаженными темными глазами и ярко выраженными складками по обеим сторонам рта,Кошелев и вправду был похож на сурового пса невысокого роста, но грозногохарактера. Катя его побаивалась – впрочем, как и все остальные сотрудники,кроме Капитошина – но Капитошин, похоже, вообще никого не боялся.