— Я говорю не об измышлениях, а об историческихфактах, — отрезала Лорен. — О достоверных сведениях, которыеупоминаются в хрониках и документах. Например, о портрете Деборы кистиРембрандта. Его подлинность, да будет вам известно, установлена. Документы,касающиеся голландца Петира ван Абеля, до сих пор хранятся в Амстердаме. Нашасемья располагает копиями этих документов. Но я не собираюсь сейчас долгорассуждать об этих свидетельствах или об ордене Таламаска. Достаточно сказать,что члены ордена были чрезвычайно полезны нам в период исчезновения Роуан.Именно они выяснили, что Роуан и Лэшер ездили в Доннелейт. Именно онипредоставили нам подробное описание внешности этого существа. Кстати,впоследствии нанятые нами детективы подтвердили точность этого описания. Яочень сомневаюсь, что какая-либо другая организация, будь то религиозная,научная или юридическая, оказалась бы нам столь же полезной. Но… вы самислышали, Эрон предостерегает нас от дальнейших контактов с Таламаской. Полагаю,у него есть на то веские причины. И, думаю, нам стоит внять егопредупреждениям.

— Кое о чем ты предпочла умолчать, — пробурчалФилдинг. — Например, о том, что произошло с доктором Ларкиным.

— Об этом никому из нас ровным счетом ничего неизвестно, — вступил в разговор Райен. — Доктор пропал бесследно.Лорен совершенно верно обрисовала ситуацию. Мы не располагаем фактами,позволяющими обвинить Таламаску в злом умысле против нашей семьи. Так илииначе, все наши контакты с орденом осуществлялись исключительно через Эрона.Эрон наш верный и преданный друг. А теперь, женившись на Беатрис, он сталчленом нашей семьи.

— Да, удобно устроился, — усмехнулся Рэндалл.

— Какой ты идиот, — не смогла сдержаться Беатрис.

— Хватит препираться! — отрезала Мона.

— Да-да, не надо портить друг другу нервы, —немедленно подхватил Райен. — Сейчас у нас и так достаточно поводов длябеспокойства.

В отличие от большинства сидевших за столом Райен, судя повсему, понимал, как неуместны сейчас внутрисемейные раздоры. А может, взглядизумрудно-зеленых глаз Моны, удлиненных, как глаза василиска, полностьюзаворожил его, подчинил, вынудил вторить ее словам. Так или иначе, Райенодобрительно погладил Мону по руке и заговорил снова:

— Эрон, который, повторяю, является нашим верным другоми родственником, настоятельно посоветовал нам не иметь больше дела с орденомТаламаска. И, думаю, нам не стоит пренебрегать этим советом.

Вновь несколько человек заговорили одновременно. Лиливыразила желание узнать, почему Эрон находился в столь жесткой зависимости отприказов ордена. Сесилия торопилась напомнить о некоем человеке из Таламаски,который, по словам соседей, приставал к ним с расспросами. Энн-Мэри хотела,«чтобы кто-нибудь внес ясность во всю эту путаницу».

Лорен сделала жест рукой, призывая родственников к молчанию.

— Таламаска располагает исчерпывающими медицинскимисведениями, — сообщила она. — Они отказались делиться с намиинформацией по этому вопросу. Если бы вы дали Эрону возможность спокойновысказаться, он наверняка объяснил бы нам, какую позицию сейчас занимает орден.Но вы ведь не желаете его слушать. Так или иначе, всем нам следуетруководствоваться несколькими простыми правилами. Во-первых, не отвечать навопросы посторонних. Во-вторых, соблюдать все необходимые меры предосторожности.В-третьих, сообщать в офис компании о любом проявлении активности со сторонычленов ордена. — Лорен наклонила голову и добавила, выразительно понизивголос: — Мы должны сомкнуть свои ряды!

После того как она закончила, в комнате повисло напряженноемолчание.

— Майкл, а что скажешь ты? — нарушила тишинуЛорен. Майкл никак не ожидал, что она к нему обратится. Он наблюдал задискуссией отстраненно, словно за бейсбольным или футбольным матчем или даже зашахматной игрой. Мысли его были заняты воспоминаниями о Джулиене, о разговорахс ним. Вопрос Лорен застал его врасплох. Открывать свои истинные намеренияперед родственниками у него не было ни малейшего желания. Он понимал, что этолишь породит дополнительные проблемы. Однако же слова сами собой сорвались сего губ:

— Я положу конец этому человеку. Как только он будетнайден, я убью его. Никто и ничто меня не остановит.

Рэндалл что-то возбужденно воскликнул.

И Филдинг тоже.

Но Майкл предостерегающе поднял руку.

— А сейчас я ухожу. Я должен быть рядом с женой. Яхочу, чтобы она поправилась. Мое место возле нее.

— Погоди, осталось совсем немного. Я лишь краткоознакомлю вас с ходом расследования, — остановил его Райен.

Он открыл свою большую кожаную папку и извлек оттуданесколько листов бумаги, покрытых печатными строчками.

— Вот, в этом сообщении говорится, что около того местав Сент-Мартинвиле, где была найдена Роуан, не обнаружено ни крови, ничеловеческих тканей. Если, как предполагают доктора, у нее произошел выкидыш,никаких следов не осталось.

Правда, это довольно многолюдный участок парка, —продолжал Райен. — А в тот день, когда все это случилось, по меньшей мередважды лил сильный дождь. И еще один дождь прошел на следующий день. Мыотправили двух опытных детективов с заданием еще раз тщательно обыскатьместность. Но на данный момент не имеем никаких фактов, позволяющих судить отом, что же все-таки имело место в действительности. Разумеется, детективыбудут искать не только следы выкидыша. Они расспросят всех, кто живетпоблизости. Вдруг кто-нибудь видел Роуан или нечто такое, что даст нам ключ кразгадке тайны.

Родственники закивали головами в знак согласия.

— А теперь, Майкл, мы оставим вас с Эроном здесь, асами отправимся в центр города, в главный офис компании. Нам предстоит решитьнекоторые вопросы относительно легата и Моны. Если не возражаешь, вечером мывернемся.

— Конечно, не возражаю, — поспешно ответилМайкл. — Вы мне ничуть не мешаете. У нас здесь все идет своим порядком.Гамильтон наверху, с сиделками. Никаких затруднений не возникает.

— Майкл, мне непросто задать тебе этот вопрос, —раздался смущенный голос Лорен. — И все же я должна спросить. Тебеизвестно, где находится знаменитый изумруд Мэйфейров?

— Ох, Господи помилуй! — сокрушенно вздохнулаБеа. — Не понимаю, зачем вспоминать об этом проклятом камне.

— Вспомнить о нем необходимо, — ледяным тономвозразила Лорен. — Этот камень является важной частью наследия. Мы должныотыскать его. Его законное место — на шее преемницы.