И вот центр романтического притяжения – Эмили покинула «Трикороны», разумеется приняв предписанную миссис Беллинг чашечку чаю.

– Между прочим, – сказала она Эндерби, когда старенький«Форд» рванулся вперед, – не забудьте, что вы мой двоюродный брат!

– Как так?

– Очень просто, – сказала Эмили, – нравы в поселке таковы,что это будет лучше.

– Замечательно! В таком случае я буду называть вас простоЭмили, – не растерялся Эндерби.

– Хорошо, кузен. А как тебя зовут?

– Чарлз.

– Хорошо, Чарлз.

Машина катилась в Ситтафорд.

Вид Ситтафорда привел Эмили в восторг. Примерно в двух миляхот Экземптона они свернули с шоссе и ухабистой дорогой поехали в гору позарослям вереска, пока не достигли расположенного справа на краю торфяникаселения. Они миновали кузницу, почту, совмещенную с кондитерской, и узенькойдорогой проехали к веренице недавно построенных маленьких гранитных бунгало. Увторого шофер по собственному почину остановился и объявил, что тут-то ипроживает миссис Куртис.

Миссис Куртис оказалась маленькой, худенькой, седойженщиной, энергичной и говорливой. Она была взбудоражена сообщением обубийстве, которое достигло Ситтафорда только сегодня утром.

– Да, да, конечно, я приму вас, мисс, и вашего кузена тоже,если только он подождет, пока я приберу комнату. Надеюсь, вы не откажетесь истоловаться у нас? Ну кто бы мог подумать! Капитан Тревильян убит, а теперьрасследование и всякое такое! С пятницы, с утра, мы отрезаны от мира. А сегодняутром пришло это известие, и меня просто ошеломило. «Капитана убили, – говорю яКуртису, – вот и доказательство, что зло в мире еще существует». Но что же этоя угощаю вас тут разговорами, мисс! Проходите же, проходите. И молодой человек– тоже. Чайник у меня стоит, сейчас выпьете по чашечке чаю: вы, должно быть,замерзли в дороге, хотя сегодня, конечно, уже теплее. А снегу тут у нас было додесяти футов.

Под эту болтовню Эмили и Чарлзу Эндерби было показано ихновое жилье. Эмили досталась маленькая чистая квадратная комнатка с видом насклон холма с ситтафордским маяком наверху. Комната Чарлза оказалась узкой, какщель, зато на фасадной стороне дома, с окном на улицу. В комнатушке этойпомещались только кровать, крохотный комод и умывальник.

«Большое дело, что мы именно здесь! – заметил он себе, когдашофер, положив на кровать его чемодан, получил соответствующую мзду и удалился.– Я готов съесть свою шляпу, если за следующие четверть часа мы не узнаемнеобходимых подробностей о каждом живущем в Ситтафорде».

Десять минут спустя они сидели внизу, в уютной кухне, былипредставлены Куртису, довольно строгому на вид пожилому седому человеку, иугощались крепким чаем, хлебом с маслом, девонширскими сливками и яйцамивкрутую. Они ели, пили и слушали. В течение получаса им стало известно всенеобходимое о жителях маленького селения.

Первой была мисс Персехаус, которая жила в коттедже номерчетыре: старая дева неопределенных лет и характера, приехавшая сюда лет шестьназад, по словам миссис Куртис – умирать.

– Но, хотите – верьте, хотите – нет, мисс, воздух Ситтафордатакой целебный, что она стала значительно здоровее, чем когда приехала.Чрезвычайно полезный для легких воздух. У мисс Персехаус есть племянник,который иногда навещает ее, – продолжала она. – Он и сейчас вот приехал,находится у нее. Боится, чтобы деньги не ушли из семьи, вот зачем прикатил.Довольно унылое для молодежи время года. Но есть много способов скоротатьвремя, и его приезд стал прямо спасением для молодой леди из Ситтафорд-хауса.Бедное юное создание, подумать только, привезти ее в этакий домище среди зимы! Воткакие эгоистки бывают матери. А ведь эта молодая леди прехорошенькая. Ну,мистер Рональд Гарфилд и старается бывать там почаще, не забывая при этом и освоей тетушке.

Чарлз Эндерби и Эмили обменялись взглядами. Чарлз помнил,что Рональд Гарфилд упоминается как один из участников столоверчения.

– Коттедж с другой стороны от моего, под номером шесть,только что снял джентльмен по имени Дюк, – продолжала миссис Куртис. – Если,конечно, его можно называть джентльменом. Впрочем, какая разница! Народ теперьвсе равно не очень-то разбирается – не то что раньше. Ему любезно разрешилираспоряжаться участком. Застенчивый такой джентльмен. По виду вроде как извоенных, только манеры у него не те. Не то что майор Барнэби. На него-то тольковзглянешь, сразу видно: военный.

Номер три – это мистера Рикрофта, маленького, почтенных летджентльмена. Говорят, он ездил раньше в заморские страны за птицами дляБританского музея[13]. Натуралист он. Нисколько не сидит дома, все бродит поболоту, пока погода позволяет. И у него замечательная библиотека. Весь коттеджзаставлен книжными шкафами.

Номер второй – это инвалида, капитана Вайатта, сослугой-индусом. Бедняга, как он мерзнет! Это я о слуге, не о капитане. Еще бы,он же из теплых краев, ничего удивительного. Жару они у себя нагоняют – простострах. Как в печку попадаешь.

Номер первый – майора Барнэби. Живет один, сам по себе, яхожу к нему по утрам убираться. Очень он аккуратный, можно даже сказать –дотошный. С капитаном Тревильяном они были неразлучные друзья. И у обоих постенам понавешены одинаковые заморские головы.

Что касается миссис и мисс Уиллет, вот уж кого никак непонять. Денег у них полно. Амос Паркер из Экземптона ведет их дела, так тотговорит, что счетов у них за неделю больше чем на восемь-девять фунтов. Вы неповерите, если сказать, откуда доставляют в этот дом яйца! Представьте себе,горничные возят их из Эксетера! И слугам все это не нравится, и я понимаю их ине осуждаю. Миссис Уиллет посылает их в Эксетер по два раза в неделю, да наавтомобиле, и вот от такой-то хорошей жизни они хотят избавиться. И неспрашивайте, не спрашивайте меня! Странное это дело – такой интересной леди,как она, прятаться в этакой глуши. Ну ладно уж, ладно, вижу, чаю попили, надомне убирать.

Она глубоко вздохнула, вздохнули и Чарлз с Эмили. Потокинформации, вылившийся на них с такой стремительностью, прямо переполнил их.

Чарлз осмелился задать вопрос:

– Майор Барнэби уже вернулся?

Миссис Куртис остановилась с подносом в руках:

– Да, сэр, конечно. Как всегда, пришел пешком примерно заполчаса до вашего приезда. «Вы ли это, сэр? – крикнула ему я. – Неужели пешкомиз Экземптона?» А он так это невозмутимо в ответ: «Почему бы нет? Если учеловека есть две ноги, ему не нужны четыре колеса. Так или иначе я, как вамизвестно, миссис Куртис, проделываю это раз в неделю». – «Да, сэр, но теперь –другое дело. Такое потрясение: и убийство, и следствие. Удивительно, как вынашли в себе силы для этого». Он только буркнул что-то и отправился дальше. Темне менее выглядел он неважно. И это же чудо, что он проделал такой путь впятницу вечером! Смело, можно сказать, в его-то возрасте. Такая прогулка, даеще мили три уже по снежной буре. Можете говорить что угодно, но нынешняямолодежь и в подметки старикам не годится. Этот мистер Рональд Гарфилд никогдабы такого не сделал, и еще я считаю, и миссис Хиберт, что на почте, – то же имистер Паунд, кузнец, – все мы считаем, что мистеру Гарфилду не следовалоотпускать его одного. Ему надо было идти с ним. Если бы майор Барнэби пропалгде-нибудь в сугробах, вина за это пала бы на мистера Гарфилда. Это уж точно. –И она с победоносным видом под звон посуды исчезла в мойке при кухне.