– Да. Да, конечно.

– Я надеюсь, вы не откажетесь пройти со мной, чтобы записатьваши показания. Потом вы прочитаете их и подпишете.

– И все?

– Очень может быть, мистер Пирсон, что вас придетсязадержать до выяснения обстоятельств.

– Боже мой, – взмолился Пирсон, – ну кто мне теперь поможет?

В этот момент раскрылась дверь и в комнату вошла молодаяженщина.

Это была, как сразу про себя заметил инспектор, совершенноисключительная женщина. И не то чтобы она была необыкновенно красива, но лицо унее было какое-то особенно привлекательное, такое лицо, которое, увидеводнажды, уже нельзя забыть. В нем было и чувство здравого смысла, и то, что французыназывают savoir faire, и неукротимая решимость, и подающее напрасные надеждыочарование.

– Джим! – воскликнула она. – Что случилось?

– Все пропало, Эмили, – сказал молодой человек. – Онидумают, что я убил своего дядю.

– Кто это так думает? – требовательно спросила Эмили.

Молодой человек указал на своего посетителя.

– Это инспектор Нарракот, – сказал он и, изображаяофициальное представление, мрачно добавил: – Мисс Эмили Трефусис.

– О! – произнесла Эмили Трефусис.

Она изучала инспектора внимательным взглядом карих глаз.

– Джим, – сказала она, – ужасный идиот, но он не убиваетлюдей.

Инспектор промолчал.

– Я уверена, – сказала Эмили, поворачиваясь к Джиму, – чтоты наговорил тут самых невероятных глупостей. Если бы ты, Джим, почаще читалгазеты, ты бы знал, что с полицейским нельзя разговаривать, пока рядом с тобойнет порядочного адвоката, который смог бы достойно ему ответить. Что тутпроисходит? Вы арестовываете его, инспектор?

Инспектор юридически грамотно и корректно объяснил, чтоименно он делает.

– Эмили! – закричал молодой человек. – Ты же не поверишь,что я такое сделал, ведь не поверишь?

– Нет, дорогой, – кротко произнесла Эмили. – Конечно нет. –И добавила задумчиво: – Духа у тебя на это не хватит.

– Нет у меня, нет ни единого друга на свете, – захныкалДжим.

– Как это нет! – сказала Эмили. – У тебя есть я! И не вешайголову, Джим. Посмотри только, как сияют бриллианты в кольце на безымянномпальце моей левой руки! Вот твоя верная подруга. Отправляйся с инспектором, аостальное предоставь мне.

Джим Пирсон поднялся. С лица его все еще не сходиловыражение растерянности. Он взял со спинки стула пальто, надел его. ИнспекторНарракот подал ему шляпу, которая лежала на бюро рядом. Они двинулись к двери.Отдавая дань вежливости, инспектор произнес:

– Всего доброго, мисс Трефусис.

– Au revoir, инспектор, – томно произнесла Эмили.

И если бы он знал мисс Эмили Трефусис лучше, он бы понял,что в этих трех словах – вызов.

Коронерское следствие[10] проводилось в понедельник утром.Перенесенное почти сразу же на следующую неделю, оно утратило характер сенсациидля широкой публики. Однако суббота и воскресенье принесли Экземптонуизвестность. Сообщение о том, что племянник взят под стражу по подозрению вубийстве своего дяди, превратило строки заметки для последней страницы газеты вогромные заголовки. И в понедельник репортеров в Экземптон наехало немало. Амистер Чарлз Эндерби имел основание еще раз поздравить себя с преимущественнымположением, которое он получил из-за счастливой случайности с призом вфутбольном конкурсе.

Журналистская интуиция подсказывала ему не отставать отмайора Барнэби. Под предлогом фотографирования его коттеджа он рассчитывалполучить интересную информацию об обитателях Ситтафорда и их отношениях спокойным.

От внимания Эндерби не ускользнуло, что во время ленчамаленький столик у окна оказался занят весьма привлекательной девушкой. Егозаинтересовало, что она делает в Экземптоне. Одета она была добротно: просто ипикантно и не походила на родственницу покойного. Еще менее ее можно былопричислить к праздным зевакам.

«Долго ли она тут пробудет? – задумался Эндерби. – Как жаль,что сегодня в полдень мне отправляться в Ситтафорд. Вот не везет! Что ж, задвумя зайцами не погонишься…»

Но вскоре после ленча мистер Эндерби был приятно удивлен. Онстоял неподалеку от «Трех корон», наблюдая за быстро тающим снегом и радуясьнежарким лучам зимнего солнца, как вдруг услышал голос, совершенноочаровательный голос, обращенный к нему:

– Прошу прощения, но не могли бы вы мне посоветовать, чтоможно осмотреть в Экземптоне?

Чарлз Эндерби сразу оказался на высоте:

– Я слышал, тут есть замок, и не слишком далеко. Вы непозволили бы мне проводить вас туда?

– Это было бы очень любезно с вашей стороны, – сказаладевушка. – Если вы, конечно, не слишком заняты…

Чарлз Эндерби тотчас отогнал мысль, что он занят. Ониотправились вместе.

– Вы ведь мистер Эндерби, не так ли?

– Да. А как вы это узнали?

– Миссис Беллинг показала мне вас.

– А-а, понятно.

– Меня зовут Эмили Трефусис. Я хочу, чтобы вы помогли мне,мистер Эндерби.

– Помочь вам?.. – удивился Эндерби. – Что вам сказать наэто? Конечно, я… но…

– Понимаете, я обручена с Джимом Пирсоном.

– О! – произнес мистер Эндерби, и его журналистское воображениебыло поражено представившимися возможностями.

– А полиция собирается его арестовать. Я это точно знаю. И язнаю, мистер Эндерби, что Джим не совершал этого. Я и приехала сюда, чтобыдоказать, что он тут ни при чем. Но мне нужна помощь. Невозможно добитьсячего-нибудь без мужчины. Мужчины обладают такими познаниями, они умеют стольмногочисленными способами получать информацию, что женщины не идут с ними ни вкакое сравнение.

– Что ж, я полагаю, вы правы, – самодовольно произнесЭндерби.