Такой странный внутренний перелом не мог быть связан створческими неудачами, и это однозначно следовало из содержимого оставленнойМусей Беловцевой синей папки. Не связан он был и с личными (читайсамцово-кобелиными) драмами, ибо весь последний год я ни на шаг не отходил отЛины, смотрел на нее влюбленными глазами и при каждом удобном случае изощрялсяна сексуальной ниве. То есть ни жена, ни очередная любовница меня не бросали,да и до импотенции мне пока далеко. Тогда что же случилось? Что?

Однако же скептицизм мой нынешний произрастал на явнонеблагоприятной почве. Вчерашняя физическая расслабленность за ночь переросла врасслабленность умственную, и слабые, едва пробившиеся ростки пугающих мыслейтут же засыхали, не дождавшись полива и удобрений. Иными словами, я чувствовалсебя бодрым и полным сил пофигистом. Мне не хотелось думать о неприятном. И мнеэто удалось.

К завтраку я явился во всеоружии хорошего настроения, и даженеодобрительный взгляд Чертополоха Петровича не сбил меня с оптимистическойноты. Видно, я что-то не так сделал, потому что и Мимозка сидела за столомгрустная и глаз на меня не поднимала. Чем же это я так сурово провинился?

- Андрей, Леночка сказала, что вы вчера не ходили напрогулку и не ужинали. Я могу поинтересоваться, чем это вызвано?

- Можете, - охотно пустился я в объяснения. - Леночкаотказалась от прогулки, потому что у нее болела голова. А одному мне гулятьскучно, вот и я не пошел. Прилег после обеда, уснул и проспал ужин. А почему увас это вызывает такое неудовольствие?

Старикан поднял голову и окатил меня волной презрения.

- Я полагал, что могу на один день вас оставить, ведьвы взрослые люди и сами понимаете, что хорошо и что плохо. Однако я,по-видимому, ошибся. Я доверил вам Леночку в надежде на то, что вы, Андрей,окажетесь настоящим джентльменом и не оставите ее в одиночестве, не пропуститепрогулку, столь необходимую вам обоим, и не останетесь без ужина. И что же яузнал сегодня? Вы оба мало того, что не гуляли, так еще и не ели. Как этопонимать? Вы хотите сделать из меня няньку, которая будет круглые сутки ходитьза вами по пятам и следить, чтобы вы не нарушали режим?

Ох ты господи, ну опять завелся! Нет, кажется, он даже менядоконает своей менторской правильностью. Наш Колючкин, как и моя матушка,считает себя единственным хранителем знания о том, как нужно жить. Но своюОльгу Андреевну я горячо люблю и потому многое ей прощаю. Этого же засушенногодикобраза я терпеть не обязан. А не пошел бы он... а?

Но настроение было все-таки отличным, посему я не пошел наповоду у порыва быть грубым, а ввязался в дискуссию.

- Павел Петрович, я вам повторяю, Елена сама отказаласьот прогулки, а уж почему она не ужинала - спрашивайте у нее, а не у меня.Леночка, вы почему не ужинали? - строго спросил я сделав бровки"домиком". - Ну-ка отвечайте.

Она сидела, не поднимая головы и уткнувшись в тарелку сомлетом.

- Вероятно, потому же, почему вы, Андрей, не пошли напрогулку, ответил вместо нее Павел Петрович. - Вы не гуляли, потому что вамодному скучно. А Леночка пришла в столовую, увидела, что вас нет, и ей незахотелось ужинать в одиночестве. Да-да, я точно знаю, что именно так и было,мне еще вчера вечером доложили, как вы, моя дорогая, минут пятнадцать просиделиза столом, ни к чему не притронулись и ушли, оставив полные тарелки. Этостыдно, друзья мои. Вы впадаете в детство. Только маленькие дети стремятся вседелать за компанию и в одиночестве скучают. А вы взрослые люди, вы должны уметьсами о себе заботиться и отвечать за свое здоровье.

Елена по-прежнему молчала, медленно двигая ножом и вилкой,но количество омлета на ее тарелке отчего-то не уменьшалось. Интересно, она таки собирается всю дорогу молчать, уступая мне право отдуваться за нее? У меня-топричина уважительная, ко мне жена приехала, которую я месяц не видел. Такпочему я должен выслушивать от Ежа Дикобразыча упреки в том, что Леночка непогуляла и Леночка осталась без ужина? Вот пусть бы и оправдывалась сама.

Тем не менее вместо того, чтобы перевести эту мысленнуютираду в вербальную форму и четко обозначить свое отношение к происходящему и ксамому Колючке Чертополоховичу, я, как обычно, пошел на мировую.

- Вероятно, вы правы, Павел Петрович, мы действительновпадаем в детство, но это связано с тем, что мы находимся пусть и в санаторноготипа, но все-таки клинике. А что такое клиника? То же самое, что пионерскийлагерь или тюрьма. Есть знающие люди, которые распоряжаются, когда и что тебеесть, когда и сколько спать, где гулять, какие таблетки пить и вообще что тебеможно и что нельзя. В такой обстановке поневоле атрофируется навык принятиярешения и самостоятельности. Так что не судите нас с Леночкой излишне строго. Амы, в свою очередь, обещаем вам исправиться. Как, Елена, можем мы пообещать вдальнейшем вести себя правильно?

Дед довольно заулыбался и принялся деловито намазыватьсливочное масло на пышную сдобную булочку. Елена же продолжала хранитьмолчание, как будто и вовсе утратила дар речи. Странная она какая-то...

Ну наконец-то! Канадский "безумец" освободил моюМусю для меня, спасибо ему за это. Сегодня утром она позвонила и усталым голосомсообщила, что приедет во второй половине дня. И тогда я смогу задать ей всеинтересующие меня вопросы.

Я, правда, уже пытался задать их Лине, втайне понадеявшисьна то, что коль уж мы по новой стали пылкими любовниками, то, может, и близкимидрузьями заодно сделались. Но расчет себя не оправдал, Лина о моих писательскихделах ничего особо тайного не знала, в частности, не знала она и того, над чемя работал или собирался работать после того, как закончил "Треугольныйметр". Вообще-то если кому рассказать, так на смех поднимут: ну как этотак, жена писателя не знает, какую книгу пишет ее муж! Да не бывает так!Поверить невозможно! Поверить-то невозможно, а вот жить подобным образом оченьдаже возможно. Жена целыми днями, в том числе и выходными, занимается своимприбыльным бизнесом, в котором муж ничего не понимает и в который не лезет. Мужтеми же самыми днями ходит задумчивый, кому-то звонит, что-то чирикает вблокнотике, что-то пишет на компьютере. При этом где именно он ходит и комуименно звонит, жена не знает, поскольку находится на работе и приходит отнюдьне рано. А муж, однако же, имеет славную привычку то и дело уединяться на дачеи творить в отрыве от повседневных забот и ежеминутного общения с близкими. Навопрос жены: "Как дела?" - муж обтекаемо отвечает, что сегодня емуславно поработалось или, наоборот, не работалось совсем, в мыслях полныйзастой. Тех коротких часов, которые мы с Линой проводили вместе, хватало на то,чтобы поговорить о сыне, о родителях, об общих знакомых или же, изображая счастливоесемейство, пойти куда-нибудь втроем, в гости к моей матушке, к примеру, или втеатр, или в ресторан. А часы эти были тем более коротки, что Лина должна былазаниматься домашним хозяйством, что, в общем-то, к душевным разговорам нерасполагает. Я много раз предлагал ей нанять домработницу, но сияконструктивная идея вызывала у моей жены только гримасу брезгливости.