Когда Эрни протянул руку, Лебэй автоматически вытянул свою —к обмену рукопожатием любой американец склонен так же, как проверять,застегнута ли ширинка после посещения комнаты общественного пользования. Нокогда Эрни сказал, что купил автомобиль, пятерня точно наткнулась на какое-тоневидимое препятствие, оказавшееся на ее пути. Какое-то мгновение мне казалось,что Джордж Лебэй вообще откажется следовать национальной традиции и оставитруку Эрни беспомощно парить в августовском эфире.

Но он все-таки счел нужным соблюсти приличие… по крайнеймере отчасти. Он слегка дотронулся до пальцев Эрни и сразу же убрал руку.

— Кристина, — тихо проговорил он. Да, фамильное сходство,несомненно, присутствовало в чертах его лица, хотя они были немного мягче, чему Ролланда Д.Лебэя. — В своем последнем письме Ролли писал, что продал машину.

О Господи, в его голосе были те же женственные нотки. И —Ролли! Мне было трудно представить, что Лебэя с его псориазным черепом изловонным корсетом кто-то мог называть Ролли. Хотя в голосе Джорджа я непочувствовал особой любви к брату.

Лебэй продолжал:

— Брат не часто писал мне, в последние годы у него появиласьнекоторая склонность к мизантропству, мистер Каннингейм. Я бы хотел подобратьдругое слово, но не уверен, что оно существует. В своем письме Ролли называлвас молокососом и говорил, что учинил вам прием, который, как он выразился, был«выжиманием сока по-королевски».

У меня открылся рот. Я обернулся к Эрни, ожидая увидетьвспышку ярости. Но его лицо ничуть не изменилось.

— Выжимание сока, — миролюбиво сказал он, — это то, что всепокупатели приписывают продавцам.

Лебэй улыбнулся… как мне показалось, с некоторой неохотой.

— Это мой друг. Он был со мной в тот день, когда я купилмашину.

Я назвал себя и пожал протянутую руку Лебэя. Бывшие солдатымолча повернулись и не спеша пошли прочь. Мы трое, Эрни, Лебэй и я, неловкопереглянулись. Лебэй переложил флаг из одной руки в другую.

— Могу я что-нибудь сделать для вас, мистер Каннингейм? — наконецспросил Лебэй.

Эрни прочистил горло.

— Я хотел спросить насчет гаража. Видите ли, машину нужнонемного привести в порядок, чтобы получить официальное разрешение на еевождение. Мои родители не позволяют мне ремонтировать ее в нашем доме, и я хотелузнать…

— Нет.

—..какая сумма устроила бы…

— Нет, об этом не может быть никакого разговора, этодействительно…

— Я бы платил по двадцать долларов в неделю, — сказал Эрни.— Если вы хотите, то двадцать пять. — Я вздрогнул. Он был похож на парня,который провалился в зыбучие пески и решил вытрясти сор из ботинок.

—..невозможно. — Лебэй выглядел все более и болеераздраженным.

— Только гараж, — теряя невозмутимость, попросил Эрни. —Гараж, где она раньше была.

— Это невыполнимо, — твердо сказал Лебэй. — Сегодня подписанконтракт с фирмой, продающей недвижимость, дом будут показывать покупателям…

— Да, но есть же время…

—..и в нем не должно быть посторонних. — Он немногонаклонился к Эрни. — Поймите, я не имею ничего против тинэйджеров. Я почтисорок лет был учителем в одной из школ Огайо, и вы мне кажетесь вполневоспитанным, интеллигентным юношей. Но все, что я сейчас хочу, — это побыстреепродать дом, чтобы ни я, ни моя сестра в Денвере уже не вспоминали о нем. Я нежелаю, мистер Каннингейм, возвращаться в него когда-либо. И я не желаювозвращаться в жизнь моего брата.

— Понимаю, — сказал Эрни. — Но я могу присмотреть за домом.Постричь газон. Починить ограду. Сделать какой-нибудь мелкий ремонт. Я могу вампригодиться.

— У него и вправду золотые руки, — вмешался я. Мне хотелось,чтобы Эрни запомнил, что я был на его стороне… даже если не был. — Я уже нанялпарня прослеживать за этим местом, — сказал Лебэй. — И дал небольшой задаток. —Он говорил убедительно, но я почему-то подумал, что он лжет. И мне показалось,что Эрни тоже так подумал.

— Разговор окончен, джентльмены. — Лебэй, прищурившись,посмотрел на солнце. — Я вынужден оставить вас. Извините, но от этого пекла уменя переворачивается желудок.

Он пошел прочь. Мы молча смотрели ему вслед. Неожиданно оностановился, и лицо Эрни просветлело: он решил, что Лебэй передумал. Тотнекоторое время постоял в позе человека, напряженно размышлявшего о чем-то, апотом обернулся к нам.

— Советую вам продать эту машину, — сказал он Эрни. —Продайте ее. Если никто не захочет покупать ее в таком виде, то продайте почастям. Если не продадите по частям, то разбейте. Разбейте быстро ибезжалостно. Сделайте это так, как если бы вы были одержимы приступом вандализма.Мне кажется, тогда вы будете намного счастливее.

Он постоял на месте, ожидая, что Эрни скажет что-нибудь, ноЭрни не ответил, а только посмотрел ему в глаза. Лебэй прочитал взгляд икивнул. Он выглядел так, точно ему немного нездоровилось.

— Счастливого дня, джентльмены.

Эрни вздохнул:

— Я так и думал. — Он мрачно посмотрел в спину удалявшегосяЛебэя.

— Увы, — сказал я, надеясь, что мой голос прозвучит болееудрученным, чем я себя чувствовал. Все это походило на сон. Мне не нравилась идеяпоставить Кристину обратно в гараж. Все это слишком походило на мой сон.

Не разговаривая, мы двинулись в сторону моей машины. Меня нерадовало наше знакомство с Лебэем. Меня не радовало наше знакомство с обоимиЛебэями. Внезапно мне в голову пришло одно решение — только Богу известно, какбы все обернулось, если бы я тогда поддался своему порыву.

— Послушай. — сказал я Эрни. — У меня есть небольшое, новажное дело. Я отлучусь на пару минут, ладно?

— Конечно, — пробурчал он, не поднимая глаз. Он шел, засунувруки в карманы и сосредоточенно глядя в землю.

Я пошел туда, где, судя по указанию стрелки и обозначенияпод ней, должна была находиться комната отдыха. Однако, скрывшись из полязрения Эрни, я повернул и во весь дух пустился к автомобильной стоянке. ДжорджаЛебэя я застал уже склонившимся за рулем крошечной «чеветты».

— Мистер Лебэй! — выдохнул я. — Мистер Лебэй! Он удивленнопосмотрел на меня:

— Извините, что снова беспокою вас.

— Ничего. Но я, боюсь, не смогу прибавить ни слова к тому,что сказал вашему другу. Я не отдам гараж под его машину.

— Хорошо, — сказал я.