В среду в Министерстве внутренних дел состоялся брифинг,посвященный проблеме борьбы с коррупцией. Журналистов в зале было немного,интерес к деятельности министерства со стороны газетчиков в последнее времяпоутих. Речь держал первый заместитель министра.

– И последнее, о чем я хотел васпроинформировать, – заканчивал он выступление. – Наше министерствопринимает активное участие в разработке Закона о государственной службе иЗакона о борьбе с коррупцией. Возглавляет эту работу мой помощник, а научноеконсультирование осуществляет главный эксперт Александр Евгеньевич Павлов,который давно занимается указанной проблемой.

Павлов слегка улыбнулся и кивнул, представляясь. Тут же впоследних рядах взметнулась рука.

– Газета «Континент-Экспресс». Вопрос эксперту Павлову.У вас есть научная концепция борьбы с коррупцией?

– Разумеется. Правда, многим она кажется спорной, но яне теряю надежды убедить моих коллег.

– Пожалуйста, несколько слов об основных положенияхвашей теории.

– В несколько слов уложиться трудно, но в самых общихчертах идея состоит в том, чтобы рассматривать явление коррупции с точки зренияэкономических категорий. Коррупционное взаимодействие – это, по существу,торговая сделка, в которой есть товар, продавец и покупатель, а такжефигурируют себестоимость товара, потребительская стоимость и продажная цена.Если вкратце – то вот так. Если вас интересуют детали, милости прошу ко мне,побеседуем подробно.

Павлов бил с дальним прицелом. Он успел рассмотретьжурналистку, задававшую вопрос, и совсем не возражал бы продолжить с нейзнакомство. Да и пространное интервью – было бы неплохо.

Удар Александра Евгеньевича достиг цели, потому чтожурналистка подошла к нему сразу же после брифинга.

– Лебедева, – представилась она, протягиваяруку. – Это я задавала вам вопросы.

– Очень приятно. – Павлов галантно поцеловалхоленую руку с длинными бронзовыми ногтями.

– Я бы хотела воспользоваться вашим приглашением.Назначьте мне, пожалуйста, время.

Высокая, длинноногая, она легко шагала в ногу с рослымПавловым и, казалось, с трудом сдерживалась, чтобы не побежать. АлександрЕвгеньевич на секунду задумался, глянул на часы, широко улыбнулся.

– У меня есть время сейчас, если хотите. Пойдемте?

– С удовольствием.

…– Чай, кофе, коньяк? – гостеприимно предложил Павлов,когда они расположились в его кабинете.

– Кофе с коньяком, если можно, – решительно выбралагостья.

Александр Евгеньевич включил кофеварку, достал коньяк,чашки, миниатюрные рюмочки.

– Как вас зовут? Лариса? Что ж, за знакомство, Лариса!Так о чем мы с вами будем говорить, прекрасная Лариса?

Журналистка рассмеялась. Голос у нее был низкий, а смех –чуть хрипловатый. Она тряхнула рыже-каштановой гривой, по которой пробежалатяжелая волна.

– Александр Евгеньевич, я пришла к вам поговорить окоррупции, а вы меня расслабляете… Так не годится.

– Давайте будем говорить о коррупции, – сготовностью отозвался Павлов. – Вас интересует моя теория?

– Не только. Но начнем с нее, если не возражаете.

Лебедева достала блокнот и ручку, закинула ногу на ногутаким движением, что у Павлова дух захватило.

– Я исхожу из того, – начал не торопясь АлександрЕвгеньевич, – что человек, дающий взятку, испытывает острую нужду вконкретном действии со стороны должностного лица или просто государственногочиновника. Это действие, назовем его услугой, имеет в глазах данного человекаопределенную ценность, то есть потребительскую стоимость. И за эту услугучеловек готов заплатить некоторую цену, не превышающую в его глазах указаннуюпотребительскую стоимость. Эта мысль понятна?

Лебедева кивнула, не отрываясь от блокнота.

– Далее. Я исхожу из того, что чиновник, обладающийполномочиями, позволяющими ему произвести товар, то есть оказать требуемуюуслугу, должен принять решение, производить ему этот товар или нет. Инымисловами, он должен решить вполне экономическую задачу: какова будетсебестоимость товара и какую продажную цену он сможет за него получить.Себестоимость зависит от эффективности внутреннего и внешнего контроля, прощеговоря, от степени риска быть разоблаченным. Вот на такой теоретической основеи строится концепция борьбы с коррупцией. Главная цель – разрушение рынкакоррупционных услуг путем рассогласования себестоимости товара дляпроизводителя и потребительской стоимости для покупателя. Первую надо повышать,вторую снижать, тогда производство станет невыгодным. Видите, как просто.

– Александр Евгеньевич, – журналистка закрылаблокнот и, положив его на край стола, запустила пальцы в густую массуволос, – то, что я записала, пойдет в интервью. А теперь вопрос для менялично. Вы позволите? Меня всегда интересовал процесс научного мышления. Мнехочется понять, как возникают новые взгляды, новые теории. Расскажите мне, каквы пришли к вашей концепции. Это не под запись.

– Это скучно, Лариса! – взмолился Павлов. –Ну неужели я такой красивой женщине буду рассказывать, как сидел ночами надкнигами по экономике и криминологии?! Нет, нет и нет! Слушать о такой рутине –это просто недостойно ваших ушей!

– Вы не похожи на других, Александр Евгеньевич, –сказала Лариса. – Я задавала этот вопрос многим людям, они отвечали мне нанего не просто охотно, а даже с бо́́льшим удовольствием, чемрассказывали о своей новой теории. Им, как и мне, был значительно интереснеесам процесс научного поиска, нежели его результат.

– Вероятно, это были настоящие ученые, а я – всего лишьпрактик с ученой степенью, – развел руками Павлов. – Кроме того,Лариса, вы ведь тоже не похожи на других, а? Вы не только вызывающе красивы, нои очень странно говорите. Отчего?

Журналистка на мгновение смутилась, но быстро овладеласобой.

– Видите ли, я довольно долго жила на Востоке, мой муж– работник МИДа. И потом, моя мать – турчанка из Азербайджана, я в детствемного времени провела в тюркоязычной среде. Неужели вы заметили акцент?

– Только в интонациях. А так вы говорите оченьправильно. Даже слишком, – великодушно подчеркнул Павлов.

* * *

Если для полковника Павлова среда, двадцать четвертое июня,оказалось днем приятного и многообещающего знакомства, то Настя Каменскаястолкнулась в этот день с новой задачей. Среди бумаг Филатовой, обычноаккуратно надписанных и снабженных подробными комментариями, обнаружился листокс непонятными и никак не обозначенными цифрами, выписанными в восемь колонок.Над колонками были обозначены годы с 1983-го по 1990-й, но это и былоединственным, что можно понять. Сбоку сверху вниз шли наименования строк, вкоторых Настя до позднего вечера пыталась разобраться. Первая строка былаобозначена буквой «З», вторая «Р», третья – «ЗР». Последующие строкиобозначались цифрами с 5 до 10, затем шли «1+3», «2» и «Итого». Проделав в умеряд арифметических операций, Настя убедилась, что числа, стоящие в строке«Итого», получаются в результате сложения не всех чисел, выписанных всоответствующей колонке, а только двух предпоследних. Рядом с абсолютнымивеличинами мелким четким почерком Филатовой приписаны числа с дробью, одни – спометкой «П», другие – «Р». Было видно, что и Филатова над этим листком провеланемало времени: все свободное от цифр пространство исчерчено геометрическимифигурами с замысловатой штриховкой и сплетенными в вензель буквами «В» и «Р».Ярко-красным фломастером обведена строка, обозначенная цифрой «2».