— Ты — пророк, говоришь с ангелами. Я же лишь толкуюзаконы, исполняю обряды и стараюсь защитить свой народ от ошибок. Я знаю, чтоборьба идет не между людьми. Это — битва богов, и я не вправе мешать ей. —Сильна твоя вера, хотя ты поклоняешься несуществующим богам, — ответилИлия. — Если это битва богов, то Господь изберет меня своим орудием длясвержения Ваала и других обитателей Пятой Горы. Тебе нужно было убить меняраньше.

— Я думал об этом. Но в этом не было необходимости. Внужную минуту боги проявили ко мне благосклонность.

Илия не ответил.

Жрец отвернулся и взял в руки папирус, на котором вдоватолько что написала свой текст.

— Хорошая работа, — сказал он. Внимательнопрочитав написанное, он снял с пальца кольцо, окунул его в одну из маленькихбаночек с краской и поставил в левом углу печать. Если на папирусе, которыйкто-то нес с собой, не находили печати жреца, то этого человека моглиприговорить к смерти.

— Зачем ты это делаешь? — спросила она.

— Эти папирусы несут идеи, — ответил жрец. —А идеи обладают властью.

— Но это всего лишь записи торговых соглашений.

— Да, но это могли бы быть планы сражения. Или сведенияо наших богатствах. Или наши тайные молитвы. Сегодня, при наличии алфавита ипапируса стало легко похитить культурное наследие народа. Глиняные таблички иликожу спрятать трудно. Но соединение папируса с алфавитом может уничтожитькультуру любой страны и разрушить мир. Внезапно в дом вбежала женщина.

— Жрец! Жрец! Посмотри, что происходит! Илия и вдовапошли вслед за ними. По улице двигалась толпа людей. Из-за поднятой ею пылибыло нечем дышать. Впереди с шумом и криками бежали дети. За ними в безмолвиимедленно шли взрослые.

Они подошли к южным воротам города, где собралась группалюдей. Жрец протиснулся вперед и увидел человека, ставшего причиной этогобеспорядка. Часовой Акбара стоял на коленях с распростертыми руками. Кисти рукбыли прибиты гвоздями к деревянной доске за спиной. Одежда на нем былаизорвана, левый глаз пронзило деревянное копье.

На груди у него кинжалом было вырезано несколько ассирийскихбукв. Жрец разбирался в египетском письме, но ассирийского языка он не знал.Пришлось обратиться за помощью к торговцу, стоявшему рядом. — «Мыобъявляем войну» — вот что написано, — перевел тот. Никто из толпы невымолвил ни слова. Илия видел, что на лицах людей застыл ужас.

— Дай мне твой меч, — сказал жрец одному изстоявших рядом воинов.

Воин повиновался… Жрец велел известить о случившемсянаместника и военачальника. Затем он быстрым ударом всадил клинок в сердцечасового.

Мужчина издал стон и упал на землю. Он умер и освободился отболи и позора.

— Завтра я принесу жертвы у Пятой Горы, — сказалиспуганным людям жрец. — И боги снова вспомнят о нас Прежде чем уйти, онповернулся к Илие:

— Ты собственными глазами видишь — небеса по-прежнемупомогают нам.

— Только один вопрос, — сказал Илия. — Почемуты хочешь принести в жертву народ своей страны?

— Потому что нужно уничтожить идею. Илия слышал, какутром он разговаривал со вдовой, и уже знал, что эта идея — алфавит.

— Слишком поздно Библос уже разносится по свету, аассирийцы не могут завоевать весь мир. — Кто тебе сказал, что не могут? Вконце концов, рядом с их войском боги Пятой Горы.

Илия долго брел по долине. Он знал, что впереди еще покрайней мере один мирный день и ночь. Ни одна война не ведется в темноте, ведьвоины не смогут распознать, кто свой, а кто враг. Он знал, что этой ночьюГосподь дарует ему возможность изменить судьбу города, приютившего его. —Соломон не раздумывал бы сейчас, что делать, — сказал он своему ангелу. —И Давид, и Моисей, и Исаак. Они были людьми твердой веры Божьей, а я всего лишьколеблющийся слуга. Господь предоставляет мне выбор, который лишь в Его власти.

— Похоже, в истории твоих предков очень уж много нужныхлюдей в нужном месте, — ответил ангел. — Не верь этому. Господьтребует от людей только то, что лежит в пределах возможностей каждого.

— Тогда Он ошибся во мне.

— Все скорби, что посещают человека, когда-нибудьпроходят. Точно так же, как победы и трагедии целых стран. — Об этом я незабуду, — сказал Илия. — Но трагедии оставляют после себя долгийслед, а после побед остаются лишь бесполезные воспоминания.

Ангел не ответил.

— Почему, живя в Акбаре, я так и не смог найтиединомышленников в стремлении к миру? Зачем нужен одинокий пророк?

— Зачем нужно солнце, что ходит на небе без спутника?Зачем нужна гора, что возвышается посреди долины? Зачем нужен колодец, чтостоит вдали? Именно они указывают путь, по которому должен идти караван. —Мое сердце ноет от тоски, — сказал Илия, опускаясь на колени и простираяруки к небу. — Хоть бы я умер здесь и мои руки никогда не обагрилиськровью моего или чужого народа. Посмотри назад: что ты видишь?

— Ты же знаешь, я слеп, — сказал ангел. — Моиглаза еще хранят свет славы Божьей. Поэтому я ничего не вижу. Все, что я могупонять, — это то, что мне говорит твое сердце. Все, что я могупредугадать, — это опасность, которая тебе грозит. Но я не знаю, чтонаходится у тебя за спиной…

— Тогда я скажу тебе: там Акбар. В это время дня, когдавечернее солнце освещает его очертания вдали, он прекрасен. Я привык к егоулицам и стенам, к его щедрому и радушному народу. И пусть жизнь этих людей досих пор тесно связана с торговлей и суевериями, сердце у них такое чистое, какни у одного народа мира. Я научился у них многому, чего не знал прежде. Взаменя выслушивал жалобы горожан и, вдохновляемый Богом, решал их споры. Не раз меняподстерегала опасность, и всегда кто-нибудь приходил мне на помощь. Почему ядолжен выбирать между спасением этого города и освобождением своего народа?

— Потому что человек должен делать выбор, —ответил ангел. — В этом и состоит его сила — в могуществе его решений.

— Это трудный выбор. Он требует принять смерть одногонарода, чтобы спасти другой.

— Еще труднее определить свой путь. Тот, кто не делаетвыбора, умирает в глазах Бога, хотя по-прежнему живет и ходит по улицам. —И потом, — продолжил ангел, — никто не умирает. Вечность раскрываетобъятья всем душам, и каждая душа продолжает свой путь. Все, что живет подсолнцем, для чего-то нужно.

Илия снова воздел руки к небесам и закричал: