Семен сразу сел за телефон и стал обзванивать всех, кого могвспомнить и на кого мог рассчитывать. А Рашид Касимов снова прошел в ваннуюкомнату и принялся снимать небольшой итальянский электронагреватель,установленный в нише. Сняв нагреватель, он осторожно вытащил две кафельныеплитки, находившиеся за ним. За плитками обнаружилась дверца сейфа. Набравкомбинацию цифр, он открыл сейф, достал из него несколько паспортов и пистолет.Тут же лежало несколько пачек денег. Он сгреб их все, рассовал по карманам.

Выйдя из ванной комнаты, прошел в свою спальню. В гостиной,на нижнем этаже, уже находились несколько охранников. Испуганная супруга и детине понимали, в чем причина такой суеты. Все ждали появления хозяина дома. Оннадел пиджак, поправил галстук. Пачки денег и пистолет аккуратно переложил внебольшой «дипломат». Туда же положил паспорта. И только затем вышел в коридор,где уже находился Семен и еще два охранника. Увидев мужа, супруга бросилась кнему. Рядом с детьми стояла теща, которую Касимов всегда недолюбливал.

— Все в порядке, — успокоил их глава семейства, — у наспросто важная встреча.

Лица охранников не обещали ничего хорошего. Да и стольранний выезд самого хозяина внушал опасение. Но, привыкшие не вмешиваться вдела своего мужа и отца, домочадцы хранили молчание. Только теща попыталасьбыло что-то сказать, но под грозным взглядом зятя тут же умолкла.

— Сегодня не приеду, — сказал на прощание Рашид, обращаясь кжене. Он еще не знал, насколько пророческими будут его слова.

Конечно, такого переводчика мне прислали только из-за самойкрайней необходимости. Наверное, можно уговорить кого-нибудь в швейцарскомпосольстве оформить мне визу за два дня. Но найти нужного человека за столькороткое время почти невозможно. Тем более что у этого человека должна бытьшвейцарская виза и ему необходимо знать как минимум два языка — английский инемецкий. Или французский и немецкий, хотя второй вариант несколько ограничиваетмои возможности.

И вот они прислали переводчика. Я глазам своим не верю,когда вижу у дома, где должна произойти встреча, эту девочку. Тоненькая, худая,ноги как палки. Одета в черные вельветовые джинсы, на ногах сапожки. И кожанаякуртка. Из-за одежды, короткой стрижки и мальчишеских черт лица она скореепохожа на подростка, чем на женщину. Тем более что бюст почти отсутствует.Может, он и есть, но под курткой это как-то незаметно, словом, девочка плоскаяи спереди, и сзади. Ну почему мне так не везет с женщинами?

В душе я еще надеялся, что ошибаюсь. Хотя она терпеливождала меня именно в этом месте, где я назначил встречу переводчику. Сколько ейлет? Пятнадцать или двадцать? Нет, наверное, побольше. Может, двадцать пять.Ведь она наверняка какой-нибудь институт кончала. Да еще и хорошо училась, раздва языка знает. Подхожу ближе, встаю прямо у нее за спиной и негромко говорю:

— Добрый вечер.

Она оборачивается, и я сразу понимаю, что ошибся. Лет ейгораздо больше. Просто есть такие мужчины и женщины, которые, как болонки,умудряются не стареть. С такими вечно детскими лицами. А у нее фигурамальчиковая, но лицо и особенно глаза как у взрослой женщины.

— Добрый вечер, — негромким густым голосом отвечает она, слюбопытством меня осматривая. Перевела взгляд на мою левую руку. Наверное, ейподробно рассказали, кто придет на встречу. А я очень не люблю, когда смотрятна мою руку, вместо того чтобы смотреть мне в глаза.

— Это вы переводчик? — спрашиваю я, стараясь, чтобы онапочувствовала в моем голосе презрение.

— Я, — кивает она, наконец глядя мне в глаза. — А что, неустраиваю?

— Пока не знаю, — я выдерживаю ее взгляд. У неедействительно глаза взрослой женщины. И мне это совсем не нравится. В нихкакой-то надрыв, а я не люблю женских истерик. Достаточно того, что у меня ужебыла жена-истеричка. На всю жизнь насмотрелся и наслушался.

— Что вы умеете? — спрашиваю я, нахмурившись. Если она такначинает, то наша совместная поездка обещает мало приятного.

— Умею переводить, — говорит она точно сквозь зубы. И губы унее какие-то мальчишеские, ненакрашенные. Может, она вообще не женщина? — Знаюанглийский, немецкий языки. Немного французский.

Это даже лучше, чем я предполагал.

— А виза у вас есть?

— Показать паспорт? — деловито осведомляется переводчица.

— Не надо. — Я уже примирился с мыслью, что мне придетсялететь с ней. — Завтра утром будешь в аэропорту, время ты знаешь, — грубоговорю я и, уже не обращая на нее внимания, поворачиваюсь, чтобы уйти.

— Подождите, — просит она громко. Мне приходится обернуться:что еще надумала?

— Вы ничего не забыли? — спрашивает девушка так же презрительно,словно это я ее переводчик, а не она мой.

— Что именно?

— Во-первых, попрощаться, — говорит эта нахалка, — аво-вторых, ваш паспорт. Он уже готов, и меня просили передать его вам.

И протягивает мне паспорт. Я мог бы выругаться, но только поставилбы себя в еще более дурацкое положение. Поэтому я беру паспорт и, не раскрываяего, кладу в карман. Делаю два шага и все-таки произношу:

— До свидания.

Быстро они оформили мне паспорт, очень быстро. Просматриваяего чуть позже, обнаруживаю в нем и свой билет. Как они все-таки оперативноработают. Такую визу швейцарцы могли выдать срочно только в одном случае: еслиэто было не просто приглашение, а письмо, подкрепленное просьбой министерстваиностранных дел либо посольства той страны, откуда приехал мой заказчик.Постепенно у меня накапливается все больше фактов не в пользу этого заказчика.Но об этом потом. Сейчас главное — сделать дело.

Поздно ночью я звоню незнакомцу, конечно, изтелефона-автомата, находящегося совсем не в том месте, где я собираюсьночевать. Кажется, заказчик это понимает и не дергает по пустякам, окончательносмирившись с тем, что сегодня я весь день был вне их контроля.

— Вам передали документы? — спрашивает он.

— Спасибо. — Я смотрю на часы. Главное — не задерживаться сразговором более полминуты, тогда трудно меня засечь. — Завтра я буду ваэропорту. Документы получил. Досье верну утром, перед вылетом.

— Договорились. — Он и сам не хочет тянуть время. Все равноискать меня в городе бесполезно.

И мы прекращаем разговор. Завтра утром я улетаю в Цюрих, вШвейцарию. Интересно, какое расстояние от маленького сибирского города Ленькидо этого Цюриха? Нужно будет проверить по карте. Хотя какая разница? Все равноэто где-то рядом и где-то далеко, смотря с какой стороны нашего шарикасмотреть. С годами я замечаю, что становлюсь философом. Наверное, в этом естьсвой закономерный парадокс. Как правило, бывшие проститутки в старостистановятся непримиримыми моралистками, а бывшие убийцы — философами. Я как разотношусь ко второй категории.