– Мамочка моя бабуся! При чем тут микстура? Ты что, ничегоне понимаешь? Ну прямо ничегошеньки? – поразился Ягун.

– Почему не понимаю? У нас в Тибидохсе объявился старьевщик,который таскает всякий хлам. Он стянул у Клоппа котел, а Клопп так взбеленился,что у него от злости все пригорает, – сказала Таня.

– ХЛАМ! – прямо-таки взвился Ягун. – И тыназываешь это хламом? Это не просто котел и не просто балдахин! Разве ты неслышала, что сказал Клопп про волос? Вспомни, чей он!

– Что за вопрос? Древнира!

– И котел тоже его! ПЕРВЫЙ котел Тибидохса! И балдахинот старинной кровати! ПЕРВОЙ кровати на Буяне, которую Древнир сам вырубил изствола вещего дуба! Я слышал о них от бабуси!.. Поняла теперь? Кто-то похищаетпредметы, принадлежавшие лично Древниру.

– Зачем?

– А я откуда знаю зачем? – замахал руками Ягун. –Что я тебе, всезнайка Шурасик? Ой, мамочка моя бабуся, дела какие творятся! Япрям зверею!

Таня отнеслась к открытиям Ягуна без особого интереса. Онаслишком беспокоилась за Ваньку, чтобы всерьез задумываться, почему у Клоппапротухла микстура и кто стащил балдахин с кровати Древнира.

– Мне нужно зайти к Ваньке! Я должна взять птенцажар-птицы! – сказала она.

– Я с тобой! Я знаю, на какое охранное заклинание Ваньказапирает шкаф! – моментально вызвался Ягун.

– Со мной так со мной. Только не вздумай хватать его рукамии вообще говори потише! – сказала Таня.

Она была невысокого мнения о способности Ягуна общаться смагическими существами.

* * *

Гробыня, поджав ноги, сидела на кровати и, от усердиявысунув язык, что-то лепила из теста. Увидев Таню, Склепова торопливо спряталасвое изделие под одеяло и расплылась в улыбке, сладкой, как десять тоннкарамели.

– Ути-пути, кто пришел! Гроттерша! Мой любимый персонаж! Ясейчас сдохну от счастья!.. – сказала она.

– Было бы неплохо, – ответила Таня.

Гробыня хмыкнула. Она умела оценить хороший ответ.

– Продолжим допрос! Что это за цыпленок у тебя в руках? Скакой это радости он светится? Залетел в атомный реактор к лопухоидам? Или этоужин для моего скелета, а, Паж? Смотри, что тебе принесла тетенькаГроттер! – дурачилась она.

– Это жар-птиц Ваньки Валялкина. Он будет жить у нас. Ипопробуй только к нему сунуться – так сглажу, что придется врать поклонникам,что ты в противогазе! – сказала Таня.

Она нервничала. Птенец в коробке, обнаруженный у Ваньки вшкафу, не переставая жалобно пищал от голода. И теперь Таня лихорадочносоображала, что ему дать? Белоярого пшена? Или надо собирать в подвале слизней?Как неудачно, что она забыла спросить об этом у Ваньки.

Гробыня задумалась, взвешивая все «за» и «против». Своейвнешностью она дорожила.

– Ладно, пущай живет! Только предупреди, чтоб не кукарекалпо ночам!.. По правде говоря, мне никогда не нравились жар-птицы. Какие-то онислишком яркие! Вот аспиды и василиски другое дело. Они милашки. Обожаю слушать,как они шипят! – заявила Склепова.

Таня с удивлением отметила, что Гробыня в хорошемнастроении. Если же и качает права, то вяло и скорее по привычке.

«С чего это мы сегодня такие добрые?» – задумалась она, подозрительнооглядывая комнату.

Рядом со Склеповой, прикованный цепью к большой гире,обнаружился толстенный справочник «Любовное зомбирование. Технология охмуренияпринцев, или Как выйти замуж на скорую руку» (составитель черн. маг. АллаЛиментова). За три года обучения в Тибидохсе Таня успела кое-что усвоить. Она спервого взгляда узнавала запрещенные книги из закрытого библиотечного фонда.Вот только как Гробыня сумела провести джинна Абдуллу?

Когда Таня подошла ближе, справочник рванулся, намереваясьврезаться девочке в лоб, но удерживающая его гиря была слишком тяжелой.Обессилев, книга вновь плюхнулась на кровать и изменила тактику. С ее страниц ипереплета, пытаясь добраться до Тани, поползли тонкие белые змейки и пауки.

– Склеп! Чего над книжкой измываешься? К гире ееприковала, – поинтересовалась Таня, спокойно проводя перстнем черту ввоздухе.

Змейки и пауки замерли у незримой линии и, не в силахпреодолеть ее, стали ползать вдоль. Для Тани давно уже не было секретом, чточерномагические книги терпеть не могут белых магов. Недаром академик Сарданапалв своем кабинете держал их в клетке.

Гробыня поморщилась.

– Это я, что ли, ее приковала? Ты перегрелась, сиротка! Этовсе джинн Абдулла! Я из библиотеки ее еле доперла! Он эту книженцию уже тристалет никому не выдавал.

– Сама вижу. С каких это пор Абдулла делает для тебяисключения? Он же тебя терпеть не мог, – удивилась Таня.

– Как поссорилась, так и помирилась… Правда, мне пришлосьтри вечера слушать его поэму. Я чуть не облысела со скуки, слушая, как этотстарикашка проклинает Тибидохс, Буян, лопухоидов и вообще всех подряд валфавитном порядке. Тебе, Гроттерша, тоже досталось. Абдулла сказал, что скоротебя ждет дальняя дорога и еще какие-то гадости. Ну да это все пустяки! Затокнижечка теперь у меня! – похвасталась Гробыня, с чувством целуясправочник в переплет, покрытый белыми пятнами плесени.

От этой нежности магическая книга так расчувствовалась, чтоиз нее посыпались новые червяки и змейки. Вытряхивая упавшего ей за шиворотчервяка, Таня уронила коробку с жар-птицем, да так неудачно, что та откатиласьза разделявшую комнату черту и перевернулась. Птенец с писком выпал из гнезда,устроенного для него Ванькой.

Шипя, змейки кинулись к птенцу и облепили его. А зазмейками уже волнами накатывали пауки. Таня метнулась было на подмогу, нооказалось, что птенец отлично управился и без нее. Полыхая только ещеотраставшим хвостом, он обжигал им врагов и жадно клевал червей, пауков измеек. Уцелевшие панически пытались укрыться в книге.

– Ну что, Гроттерша, накормила я твою курицу? –усмехнулась Гробыня, с интересом наблюдавшая за расправой. – Эй, птиц, аты ничего! Скажи спасибо за обед тетушке Гробыне!

Дуя на ладони, чтобы не обжечься, Таня подняла потяжелевшегоптенца и посадила его в гнездо. Он больше не пищал. Заглотив торчавший у негоиз клюва хвост змейки, он нахохлился и, спрятав голову под крыло, мгновенноуснул.

– Зачем тебе этот справочник? Кого ты зомбировать собралась?Жору Жикина? – спросила она у Гробыни.

– Да не, очень мне этот Жикин нужен! Разве что со скуки!Тоже мне симпатяжка со шваброй! Пусть встречается хоть с НедолеченнойДамой, – отмахнулась Склепова.

– А кого же тогда?