— Итак, ты и есть земной Лорд. Дружная компания: моя будущаяжена, самоуверенный дикарь и перепуганный мальчишка. Кстати, он может уйти. Яне люблю убивать детей.

Ланс метнулся вперед. Воскликнул — и в голосе его звучаланенависть:

— Ты оскорбил меня! Твои солдаты убили моего отца! Тыугрожал императору и принцессе! Я вызываю тебя на поединок!

Наверное, я должен был остановить парнишку. Но я не успевал.Он шел на Шоррэя с мечом в руках, и тот лишь пожал плечами:

— Каждый выбирает свой путь сам, мальчик…

Он выхватил меч так быстро, что я не успел заметить этогодвижения. Вспыхнули огни затачивающего поля. Ланс нанес удар — стремительный,великолепный удар по незащищенным ногам Шоррэя… И закричал от боли.

Я не хотел бы снова увидеть такое. Вслед за принцессой мнехотелось воскликнуть, что так убивать нельзя. Даже за пределами добра и моралиесть свои границы, которые не дано переступать.

Шоррэй не стал уклоняться или парировать удар. Невероятнымпо быстроте движением он ударил сам — и отсек Лансу кисть. Меч, которыйпродолжали сжимать тонкие мальчишеские пальцы, упал на бетон. А Шоррэйпродолжал бить. По рукам, каждым ударом отсекая несколько сантиметров живойплоти. Его меч вращался как резец в токарном станке, стачивая руки парнишке досамых плеч. Бетон покрылся брызгами крови, через мгновение слившимися в темныелужицы. Потом Ланс упал. Он был мертв еще продолжая стоять, его убила боль,которую не в состоянии вынести человек.

А Шоррэй, включив на миг заточку меча, опустил его в ножны.Задумчиво произнес:

— Он выбрал свой путь и умер с чистой совестью. Не всем данатакая смерть.

Мы молчали. Лицо принцессы было белым как мел, удивительно,что она еще держалась на ногах. Я не мог произнести ни слова.

— Вам стоит отвернуться, принцесса, — ласково сказал Шоррэй.— К чему видеть все эти сцены? Аварийный старт и так не пошел на пользу вашейкрасоте.

Самому Шоррэю перегрузки при старте, похоже, не причиниливреда. Я достал плоскостной диск. Прошептал самому себе:

— Ты умрешь. Ты должен теперь умереть…

И метнул в Шоррэя свой безотказный снаряд.

Шоррэй взмахнул рукой — словно отгонял назойливую муху. Идиск оказался прочно зажатым в его пальцах.

— Варварское, чудовищное оружие, — печально произнес он. — Годназад я казнил троих ученых, предложивших подобное. Нельзя сводить искусствовладения оружием к коварным броскам из-за угла. Но ты ввел его в обиход — и этотвоя вина. Правда, ты умен и смел — а это твое оправдание.

Плоскостной диск вонзился в борт катера.

— Я убью тебя честно, мечом, — продолжил Шоррэй. —Принцесса, вы свидетель, что я соблюдаю правила поединка. В отличии от Лорда.

Он неторопливо шел ко мне. А я отступал — ноги сами неслименя назад.

— Поединка не будет, — доставая пистолет сказал я. — Будетказнь — ты заслужил ее.

Пистолет дрогнул, отзываясь на нажатие курка. И выстрелилсерией крошечных плоскостных дисков, всей обоймой. Двадцать четыре маленькие,несущиеся рассеивающимся облачком, смерти…

Фигура Шоррэя словно размазалась, потеряла свои очертания.Как будто запись и без того быстрого танца прокрутили с двойным или тройнымускорением. Мне показалось, что диски нашли свою цель, что я вижу предсмертнуюагонию, судороги разрываемого на части тела. Но Шоррэй выпрямился и озабоченнопосмотрел на свое плечо.

— Ты сделал мне больно, — обиженно сообщил он. — Один дискзацепил комбинезон и надорвал мышцу.

— Ты не человек, — прошептал я, отбрасывая пистолет. —Машина, боевой робот…

— Роботы не действуют в нейтрализующем поле. Я человек —такой, каким он должен быть. Гены, создавшие мое тело, собраны у тысяч людей. Яидеальный человек.

— Значит, я ненавижу идеальных людей, — сказал я,останавливаясь. Отступать не было смысла. Снова заныло раненное плечо. Смешно —я ранил Шоррэя в то же место…

— Это ничего не меняет. Доставай свой меч, Лорд с планеты,которой нет.

Как загипнотизированный я достал меч. Странная фраза Шоррэякольнула сознание — и исчезла. Я проиграл…

— Каждого ожидает свой конец, — неторопливо рассуждал Шоррэйприближаясь. — Ты умрешь красиво и без мучений. Об этом поединке узнают многие— и подтвердят мою правоту. Я знал, как ты закончишь свою жизнь, еще до твоегопоявления. Все нужно решать заранее. Защищайся, лорд.

Наши мечи столкнулись. Я дрался как автомат, механическиповторяя защитные приемы начального курса. А меч в руках Шоррэя словнотанцевал, едва касаясь моего клинка. Лишь через минуту я понял, что он делает.

Обрубает по сантиметру мой меч. Укорачивает его. Превращаетв оструганный как карандаш огрызок.

В бессильной ярости я провел атаку — сложный комплекс ударовиз заключительной части обучения. Мой меч укоротился сразу наполовину.

Шоррэй одобрительно кивнул.

— Ты знаешь больше, чем я думал. И мог бы стать интереснымсоперником… со временем. Что ж, правила поединка исполнены. Пора…

— Стой! — я едва узнал голос принцессы. — Стой, Шоррэй!Правила поединка требуют от сильнейшего задать последний вопрос!

— Зачем мне это нужно, принцесса?

Голос девушки стал совсем тусклым, бесцветным.

— Неужели тебе совсем безразлично мое отношение, Шоррэй?

Тот задумчиво посмотрел на принцессу. И сказал с легкимучтивым кивком:

— Хорошо, принцесса. Я согласен. Лорд планеты Земля, тыпроиграл поединок. Откажись от своих прав и проведи остаток жизни в изгнании —в своем мире, без права покинуть его.

Я увидел, как дрогнули губы принцессы. Она прошептала, и яразобрал слова: «Соглашайся, лорд».

Шоррэй ждал, с любопытством разглядывая меня. Он не спешил.Он мог позволить себе многое — в том числе и помилование незадачливогосоперника. На его руках были все карты, а у меня…

По телу прошла холодная дрожь. У меня оставался последний козырь.Оружие Сеятелей. Хрустальные цилиндрики в кармане комбинезона.

— Шоррэй, ты помнишь, что я сказал твоим патрульным,прорываясь во дворец?

— Я ничего не забываю, игрушечный Лорд. Ты сказал, чтодолжен доставить оружие Сеятелей.

Неторопливо, стараясь чтобы движение не выгляделоугрожающим, я достал из кармана хрустальный цилиндрик. Сжал его в пальцах. Исказал, выделяя каждое слово: