Франции, я не знаю. Но все, почему-то предпочитают Англию! Наташка, естественно поехала их сопровождать. Ну и пожить там, некоторое время, что тоже вполне естественно — не оставлять же детей одних на неизвестном острове. Короче, взяв с меня слово как можно быстрее закончить тут все дела и приехать к ним, моя семья надолго испарилась. А, может, действительно поехать жить в Англию? Купить домик на знаменитой Бейкер-стрит, и жить, как доктор Ватсон, который жил, как известно, на скромную пенсию отставного врача. Я, правда, мог себе позволить жить не так скромно. Впрочем, Ватсона, естественно не было, как не было и его знаменитого друга, но эти персонажи, право слово, могли бы уже и материализоваться, настолько часто их тревожит кино и телевидение.

Но нет, «на берега туманного Альбиона» я пока не поеду. «На берега туманного Альбиона» — именно так выражались все писатели, кто хоть раз упоминал об Англии.

Прежде всего, мне было ночное видение поселиться в хорошем коттедже и ждать указаний. Очевидно, идет процесс подготовки дальнейшего получения обещанных денег. Ну, а, кроме того, мне захотелось побыть одному, захотелось погрустить, походить в задумчивости по комнатам, никуда не торопится, посмотреть телевизор, побродить в интернете. И еще одно — меня неудержимо тянет вновь открыть тетрадь Вадима. Очевидно действие отвращения, насланного Кураторами, закончилось. Пока я держусь — не хочу лишаться всего того, что имею, а также того, что буду иметь. Но сколько я смогу продержаться — не знаю. Можно, конечно, уничтожить тетрадь. Поступить по принципу одного из вождей, коими так изобиловала наша бедная страна. В самом деле: есть тетрадь — есть проблема, нет тетради — нет проблемы! Но еще в юности, почти выучив наизусть известное произведение известных писателей, я понял — нельзя уничтожать вещи, которые, вероятно, имеют огромную ценность, ибо это будет необратимый поступок! Писатели, как все гении, не повторяли гениальные мысли дважды, но я накрепко затвердил: не совершай необратимых поступков. Поступков, о которых можешь впоследствии пожалеть.

Поэтому об уничтожении тетради не могло быть и речи. Она лежала в одном из скрытых сейфов и ежедневно искушала мою неокрепшую душу.

Воистину одиночество для ума необходимо! Не торопясь подумать о последних событиях, перебрать по косточкам вообще всю свою жизнь. Проанализировать. Посетовать. Подосадовать. Пофантазировать, наконец. Для всего этого необходимо одиночество. Я его не боялся. Мне никогда не было скучно с самим собой. Что ни говори, а я был «внутренним», а не «внешним» человеком. Думается, я мог бы жить в полном одиночестве, имея под руками большую библиотеку, пусть даже в современном, электронном варианте. Посадите меня в одиночную камеру, но поставьте компьютер с выходом в интернет, и я буду вполне счастлив.

Нет, конечно, я понимаю, что в полном одиночестве не прожить. Человек — существо общественное. Просто бывают люди с разной потребностью в общении. У меня эта потребность, я думаю, сведена к минимуму.

Вот и сейчас — ко мне приходят домработница и кухарка. И мне вполне хватает общения с ними. Домработница — Оксана — молодая девушка, приехавшая из провинции. Что называется — кровь с молоком. Не толстая, но и не худышка. В меру красивая, с наивным круглым лицом, чем-то неуловимо напоминающая Чебурашку. Непосредственная и смешливая, она с удовольствием, отставив пылесос, рассказывает мне городские сплетни. Она же приносит ворох газет, которые я просматриваю по вечерам.

Кухарка — Светлана — женщина средних лет, я думаю, ей около сорока. Высокая и похожая на официанток «времен застоя» — энергичная в движениях, с сильными, натруженными руками, грубоватым лицом и обесцвеченными волосами. Когда она в белом переднике возиться на кухне, мне на память приходит та, знаменитая, которая «коня…» и в «избу…». Хотя Светлана, конечно, похилее будет. Полжизни она проработала поваром в закрытых для простых смертных домах отдыха. Готовит просто чудесно! Именно поэтому я терплю ее безудержную болтливость. Накрывая на стол, она непрерывно рассказывает о событиях, известных мне из газет и рассказов Оксаны. Но, учитывая ее умение готовить, Светлану я тоже воспринимаю, в общем, благосклонно.

Иногда я жалею, что живу в доме современной постройки.

Неплохо бы пожить в средневековом замке! Старые камни, помнящие еще крестоносцев, привидения… Кстати, о приведениях — в каждой из пяти ванных комнат, я подолгу смотрю в зеркала. Но Вадим не появляется. Вероятно, он не интересуется больше земными делами. Грустно. А замок, может быть, я куплю. Как это делают американские миллионеры — покупают и в разобранном виде перевозят к себе. И будут в нем жить привидения… Хотя, к чему такие сложности? Уехать в Англию, да и купить там замок, да и жить там, и забыть эту тетрадь, которая каждые пять минут всплывает в памяти!

Иногда я, как старик, перебирая в памяти прошлое, вспоминаю Ленку. Следствие по делу о двойном убийстве закончилось для нее плохо, не смотря на то, что она наняла очень хорошего адвоката, а я дал взятку судье. На следствии Ленка созналась почти во всем. Только меня сумела выгородить — молодчина. Ее версия звучала так: они с любовником, решили бомбануть подпольного ювелира. Любовник перестарался и убил его, а потом ворвался еще один громила — примет она не запомнила — убил ее любовника, отобрал сумку с деньгами и скрылся. В общем, ограбление, соучастие в убийстве — если бы не взятка судье, сидеть ей, да сидеть! А так — относительно скоро выйдет. Человек из моей фирмы регулярно носит ей передачи. Все, что можно купить за деньги. Любые продукты, любые вещи — по заказу. Ибо пронести, опять же за деньги, можно тоже все, что угодно. Ну, и содержание в отдельной камере с телевизором…

А фирму свою — по исследованию аномальных явлений, я не бросил. Наоборот — расширил. Работают, там теперь энтузиасты, даже фанатики — в хорошем смысле слова. Иногда приходят ко мне консультироваться. Иногда я зову кого-нибудь из них порассказать о необычных явлениях последнего времени. С тех пор, как я перестал лично проводить расследования, разоблачений стало меньше, ну да ладно — парни работают, стараются. Некоторые, правда, выполняют мои специфические заказы — исподволь разузнать о тех делах, о которых я успел прочитать в тетради. Интересно, такой ход — расследование исподволь и через своих сотрудников — испугает Кураторов? Хотя, собственно, чего пугаться — соглашение я пока не нарушаю.

И